Инспектор Сказочной полиции с парфюмерным уклоном Иван Царевич, сидел за столом в своём офисе, и по привычке наблюдал за секундной стрелкой настольных часов. Этому занятию он мог предаваться бесконечно. Осознание быстротечности мгновений, как ни странно, помогало ему сосредоточиться.
В такие минуты в голову Ивана приходили весьма оригинальные идеи как распутать то или иное дело.
Сейчас же мысли Ивана были только об одном — как поскорее найти страницы Золотой Книги Сказок, украденные неизвестными злоумышленниками, и которые до сих пор нигде не обнаружены.
Так уж вышло, что страницы разлетелись по частям по всему Тридевятому Царству, а вот где и у кого и в каком количестве эти страницы, так пока и не выяснил никто.
Кот Учёный — ответственный за книгу, — буквально чайной ложечкой выедал Ивану мозг. Несколько раз в день чопорный усач считал своим долгом позвонить и поинтересоваться лично, как идут поиски волшебной пропажи, намекая на нерасторопность инспектора и ставя под сомнение его, Ивана, профессионализм заслуженного сыскаря Сказочной полиции.
Вот что, что, а этого Царевич ох как не любил, ибо в его послужном списке нераскрытых дел пока не числилось.
Премерзкое настроение усиливало еще кое-что. Его половинка — Прекрасная Елена испытывала какие-то трудности. Ей было плохо, Иван это чувствовал даже на расстоянии, и потому ужасно нервничал и переживал.
Только будучи лицом при исполнении беду свою скрывал тщательно. Да разве укроешь то, от чего сердце щемит да тоска, гложет? Переживал он за Елену, тревожился и на себя злился что ничем ей в данный момент помочь не может. Каким-то образом инспектор точно знал, что это состояние душевной тревоги продлится еще ровно пятьдесят семь минут.
Время тянулось, как жвачка, прилипшая к подошве ботинка. Мысли все инспектор старался сосредоточить на деле, но они все равно заводили свою карусель: Елена, как там она, все ли в порядке?
Еще это невесть откуда возникшее ощущение, которое не покидало его последнее время — что розыск пропавших страниц будет непрост. Совсем непрост. Вот и кружил он над идеями поиска, словно орел, высматривающий в поле добычу.
Иван вдруг обратил внимание на то, что вокруг всё стало каким-то не таким. Привычные глазу предметы интерьера кабинета вдруг приобрели странные резкие очертания и неожиданно сильно запахло альдегидным коктейлем.
Без стука открылась дверь, и в офис Ивана вкатился Колобок. Вид у него был совсем неаппетитный. Выглядел толстяк довольно помято и вдобавок от него разило духами «Красная Москва» на весь кабинет так, словно круглобокий опрокинул на себя ведро этого самого парфюма.
Иван аж подпрыгнул, сморщившись от неприятного запаха, ударившего в нос. Этот «аромат» доблестный инспектор на дух не переносил, да что там — он его просто терпеть ненавидел, а тут надо же, — такое!
- Фух, ну ты, брат, и воняешь, — произнёс сказочный полицейский, — чем обязан? И выйди в коридор, а то тебе меня сейчас откачивать придётся.
- Ну ты, полегче. Думаешь, что парфюмерный уклон твоей деятельности тебе право хамить даёт?
- Причём тут уклон? От тебя несёт, как из сундука бабушки моей подруги Янины. Её бабуля от моли и другой, такого типа живности, «сокровища» свои обрабатывает. Воняет от них, примерно так же мерзко, но должен сказать, аппетит они ни у кого не вызывают. Так зачем пришёл?
- Пока катился к тебе, чуть было в осколки какие-то не влетел, но успел перепрыгнуть. А лужа, в которой они лежали, была бескрайней, и в жидкости этой я изгваздался весь. От того и выгляжу непрезентабельно и амбре соответствующее имею.
Бедного Ивана аж передёрнуло, когда он представил себе эту картину.
- С амбре всё ясно, а прикатился почему? – спросил «ценитель» «Красной Москвы».
- Короче, тут такое дело, — Сказочник Бо привет тебе просил передать и велел к себе тебя проводить. Важная инфа для тебя имеется. Слухами Царство Тридевятое полнится и дошло до этого старого пропойцы, что ты страницы какие-то волшебные ищешь, которые к Лешему попали. Знает он что-то. Помог ты ему в своё время, вот он и хочет отблагодарить тебя.
- Идти к этому косящему под урбанистического типа америкоса забулдыге? Он всё так же литрами пьёт тараканью настойку, путая её с дешёвым бурбоном? Болтается по заплёванным забегаловкам? Выбирает для прогулок сомнительные районы?
- Ну да, всё так. Он не изменился.
- Удовольствие ниже среднего, а придётся идти. В этом запутанном деле любая помощь не помешает. Ты давай, катись вперёд, я за тобой, а то задохнусь.
Колобок косо взглянул на Ивана, презрительно цвиркнул слюной сквозь зубы и шустро покатился по коридору. Весь вид его говорил о том, что он оказывает великую услугу какой-то мелкой сошке.
Миновав лесную опушку, этот несъедобный пузан вдруг резко подпрыгнул и куда-то нырнул, между корней солидного дуба. Иван последовал за ним и в кромешной темноте тошнотворный шлейф «Красной Москвы» указывал инспектору на то, что он попал в нужный проход.
С другой стороны прохода леса уже не было. Точнее лес был. Только другой, каменный. Колобок резво катился впереди и небрежно цедя слова сквозь зубы, предупредил Ивана о луже ненавистного парфюма, которую тот обошел стороной.
Многоэтажные дома давили своей массой на не привыкшего к городской жизни сказочного полицейского. Они были огромными, серыми и мрачными. Что делать, Сказочник Бо любил этот неприветливый Дремучий район.
Пошел дождь, Колобок стал размокать, ещё больше запачкался, и вонь раскрывающего сердечные ноты парфюма, стала ещё сильней. Положение усугублялось ещё и тем, что ветер дул от Колобка к Ивану и вся «прелесть» запаха доставалась инспектору сполна.
Ветер, забавляясь, гонял по тротуарам пустые молочные пакеты, банки от напитков и разный мелкий мусор. Ещё он развлекался тем, что с силой кидал в лицо Ивану охапки колких холодных дождевых капель. Колобок внезапно остановился перед закрытой дверью какого-то сомнительного вида заведения.
Иван зажал нос, открыл дверь, впустил Колобка, который сразу покатился на кухню сушиться. Пара отъевшихся крыс нехотя уступили ему дорогу. Даже им не понравился специфический запах легендарного парфюма.
Сказочник Бо сидел за столиком в углу перед почти пустым стаканом с каким-то пойлом, вперив перед собой немигающий взгляд. Его небритые, припухшие от постоянного употребления низкосортного алкоголя щёки, печально обвисли. Немытые сальные волосы слиплись и перепутались.
Иван тронул Сказочника за плечо. Тот поднял глаза, в которых появилось осмысленное выражение.
- А-аа, пришёл! А я добрый. И добро помню. Леший что-то своё крутит. Так-то. Садись, что расскажу.
Грязный и мрачный город стремительно погружался во тьму…
Продолжение следует.
