Солнце еще только начинало взбираться по небосводу, а Виктора в спальне уже не оказалось. И в такое время он мог быть лишь в одном месте.
Приготовив две чашки крепкого кофе, запасов которого в замке оказалось не меньше, чем запасов алкоголя, Люба поднялась в башню. Куда, как только они с Машей прибрались, Виктор начал таскать мебель и другие вещи для обустройства комфортного наблюдательного пункта.
— Давно тут? — спросила она парня, что сидел с биноклем в кресле у панорамного окна, молча протянув угощение.
— Часов с трех, — признался он, сменив оптический прибор на чашку с благословенным напитком. — Меня разбудили волки, и я больше не смог заснуть.
Хищники в округе действительно активизировались в последнее время. То ли потревоженные наплывом переселенцев, то ли ища новые места для охотничьих угодий. Вот только сдавалось Любе, что спать собеседнику мешали совсем не они.
— Они задерживаются на сутки... — вздохнула она, присев на подоконник. — А если что-то случилось?
— Не каркай. Возможно, они просто пережидают неблагоприятные обстоятельства, или авторы послания опоздали к сроку. А может, они сейчас налаживают контакты. Впрочем, — отставив недопитый кофе, Виктор поднялся, — если до завтрашнего утра не вернутся, я возьму Тору и пойду по следу.
Шагнув вперед, он оказался совсем рядом. Уперся ладонями в раму по обе стороны от нее, запирая между окном и собственным телом. Крепким и горячим, что зимой, рядом, не замерзнешь. На щеках немедленно вспыхнул предательский румянец, и Люба отодвинулась, насколько позволяло стекло за спиной, едва не пролив кофе. Словно не замечая этого, скользнул пальцами ей по щеке, чтобы приподнять к себе пылающее личико. Склонился, чтобы спросить, едва не касаясь губ:
— Составишь извращенцу компанию?
От ощущения едва сдерживаемого парнем желания, по телу прокатилась волна чувственной дрожи.
— Вик... Пожалуйста...
— Пожалуйста да, или пожалуйста нет? — с усмешкой поинтересовался тот, не отводя взгляда.
Так и не дождавшись ответа, вынул у нее из ослабевшей руки чашку, поставив на подоконник, и прижался губами к губам. Коснулся ее языком, прося впустить внутрь. Люба отчаянно уперлась ладонями ему в грудь, и Виктор послушно отступил, освобождая пленницу. Соскочив с подоконника, обхватила двумя руками кружку, точно щит возвела.
— Я не пойду, — заявила она. — И ты не пойдешь. Толик оставил тебя защищать общину. Кто заменит тебя, если ты не вернешься? — атаковала она, на корню пресекая протесты. — Лешка? Он хороший парень. Да. Но не боец, и не лидер.
— То есть, оставим все как есть? — недоверчиво посмотрел на нее Виктор. — Забьем на них?
— Будем в них верить, — поправила Люба, с тревогой посмотрев вдаль. — И следовать приказам лидера. Ради блага общины. Мне казалось, в прошлый раз, ты усвоил это правило.
Припомнила и немедленно пожалела о сказанном. Оттолкнув ее к стене, расплескав кофе, чтобы дотянуться до обреза, Вик повесил оружие на плечо и направился к выходу, велев оставить вместо него Ваську.
— Ты куда?
— Туда.
Сердце оборвалось. Бросившись вперед, Люба закрыла проем двери телом, всем своим видом демонстрируя решимость стоять до конца.
Виктор недобро усмехнулся:
— Хочешь меня удержать? Попробуй. Покажи, на что ты готова пойти ради блага общины. Может, лечь под меня? — схватил он ее за запястье, впрочем, не торопясь тянуть на себя. Предлагал ей прижаться самой?..
Люба дернулась, точно от хлесткой пощечины, в ужасе взглянув на парня. И мрачная решимость на его лице сменилась усталой обреченностью. Сплюнув в сердцах, он легко устранил ее с дороги, отодвинув.
— Угораздило же... — процедил он сквозь зубы. — Силки я иду проверить. Ясно? Мяса хочется.
Люба следила в прицел винтовки, пока фигуру Виктора не поглотили заросли, и убрала палец с курка. Скорее бы Толик вернулся, а то так и до греха недалеко. Допив остывший кофе, упала в кресло, пытаясь успокоиться, отбросить бессмысленные тревоги и злость. Все равно она ничего не может изменить. Вот только Люба слишком хорошо знала человеческую психологию, чтобы всерьез надеяться на успех.
— Что это с Виктором? — раздался за спиной сонный голос, и она резко развернулась вместе с креслом-вертушкой, оказываясь лицом к лицу с наскоро одетым Лешкой. — Я думал, он меня сейчас укусит…
Ну да, кто-то же должен был опустить за Виктором решетку.
— Голодный. Так что, пошла я, пожалуй, на кухню. Сделать тебе кофе?
— Да, пожалуйста. А я немного подежурю, раз уж подняли…
Люба кивнула и, прихватив пустые чашки, поспешила прочь, пока улыбка не отклеилась от лица, и у Лешки не родились в голове новые вопросы.
Вернулся Виктор на удивление быстро, встревожив мрачным, озабоченным выражением лица не только Любу, что столкнулась с ним, возвращаясь на кухню из кладовки, едва успев посторониться. Обитатели замка, точно по сигналу манка, потянулись в общую залу. Подступились к товарищу, рухнувшему на диван, чтобы устало провести ладонью по лицу, точно смывая что-то крайне неприятное.
— Вик, что случилось?
Он поднял на нее взгляд, выдавший, что прогулка не помогла парню выветрить чувства, что остались после их утренней размолвки. Он по-прежнему был зол.
— Кажется, мне действительно придется остаться, — достав из кармана флягу, он сделал большой глоток то ли бренди, то ли еще какого-то напитка из местного погреба. Собравшиеся терпеливо ждали, и он продолжил, обозначая проблему: — Недалеко от берега озера, я нашел тело, разорванное каким-то зверем. Он подобрался слишком близко к замку, чтобы оставить этот факт без внимания.
Сердце ухнуло вниз:
— Ребята? — непослушными губами спросила Люба. Уж не зверь ли помешал им вернуться? Хотя, у них же было оружие. Они бы услышали выстрелы. Не двоих же зверь одним махом...
Вик покачал головой, неся облегчение:
— Это была женщина.
— Ее загрыз волк? — предположил Лешка, обнимая испуганно прильнувшую к нему супругу.
И снова короткий моток головой. Если уж на Вика зрелище произвело такое удручающее впечатление, то оно должно быть поистине ужасающим.
— Вокруг достаточно живности, чтобы прокормить группу из четырех-пяти особей, которых я слышал. Да и вообще, волк такой зверь, что просто так на людей нападать не станет. Если он, конечно, не людоед, однажды вкусившей человечины. Скорее я допущу мысль о тигре, с которым столкнулся Степка.
В зале повисла напряженная тишина. Оно и понятно, не так просто переварить подобные перспективы. А ведь только решили, что можно немного расслабиться...
— Словом. С этой минуты, за пределы стен без нас с обрезом ни шагу, — отдал Виктор свой первый приказ, как заместитель лидера.
И Люба не знала, радоваться ли, что обстоятельства все решили за них, самым благоприятным, по ее мнению, образом. Недаром говорят: будьте осторожны со своими желаниями. Никогда не знаешь, через какое место, это желаемое получишь.
— Вик. А ты уверен, что ее... не поели уже мертвой? — поинтересовалась Маша, точно собиралась на тайное свидание, а людоед нарушил ее планы.
Тот криво усмехнулся, делая еще один глоток, прежде чем решительно убрать “горячительное”:
— Мертвые не пытаются ползти, оставляя на земле вываливающиеся кишки. Да и кровищи там было…
Обернувшись на странный звук, Люба увидела, как Светка, закрыв глаза, медленно оседает на пол. Подбежала, помогая Лешке усадить супругу на диван. Похлопала по щекам, и Света, к ее облегчению, зашевелилась, приходя в чувство.
— Просто обморок, — успокоила она собравшихся, подав подруге стакан воды, своевременно наполненный Машей.
— Вик, ты слова-то выбирай, — забывшись от испуга, напал на Виктора Лешка. Сжал холодную ладошку супруги, успокаивая.
Тот ожидаемо вскинулся, огрызнувшись:
— Говорю, как есть. Я не виноват, что твоя жена не приспособлена к жизни в мире, где не скачут розовые пони!
— Так. Тихо! — встала Люба между оппонентами, пресекая возможную ссору. — У всех нас хватает тараканов, которых приходится терпеть остальным. Так давайте уважать право друг друга на содержание питомцев. Сейчас, мы должны сосредоточиться на возникшей проблеме. Ибо людоеды в округе нам не нужны.
Лешка открыл было рот, но благоразумно промолчал, вняв безмолвному призыву супруги, качнувшей головой. Ну, хоть кто-то понимал необходимость быть терпимее друг к другу.
Виктор с усмешкой поднял руки, подчиняясь.
— На самом деле, — заметил он, — имей мы в группе больше бойцов, я бы предложил оставить тварь в покое. Что? — передернул он плечами под недоуменными взглядами собравшихся. — Дурная репутация места отпугивала бы непрошенных гостей, гарантируя нам относительный покой.
Виктор махнул рукой.
Верно, о чем говорить, если у них в общине только два бойца, и новых не предвиделось? Этих бы не потерять... Люба закусила губу. Почему же ребята не возвращаются? Знают ведь, как это тяжело — ждать...
— Кажется, что-то пригорает, — вдруг не в тему обронила Машка.
— Каша...
Забывая про все проблемы, Люба выскочила из залы, поспешив на кухню. Как говорится, война войной, а людей кормить надо.