Мини-гид Esquire по книгам, которые помогут отвлечься от повседневной суеты и погрузиться в размышления о времени, памяти и человеческом прошлом.
Ребекка Маккай, «Мы умели верить»
Странно было бы ностальгировать по первым годам эпидемии СПИДа, но американская писательница Ребекка Маккай в романе «Мы умели верить» (медаль Эндрю Карнеги за выдающееся произведение прозы и короткий лист Национальной книжной премии США) удалось отправить читательскую ностальгию в те ранние дни эпидемии, когда еще неясен был масштаб ее потерь. Это очень искусно сплетенная история о человеческих связях и о сохранении духа перед лицом катастрофы: о художниках в Париже 1920-х; о галеристе в Чикаго 1980-х, который только собрался выставлять этих художников, как его блистательную компанию принялась косить эпидемия; о его некогда маленькой сестренке в Париже 2015 года, разыскивающей дочь. Во всех смыслах грандиозный роман (более 800 страниц!) позволяет прочувствовать связь времен так, что уже неясно будет, какое сегодня на дворе столетие, и важно только почувствовать жизнь, как она бьется в этот конкретный момент времени. Толстый роман, воспевающий время и видимые и невидимые связи между нами, — лучшее, что может случиться с вашим вечерним чтением, и очень надолго.
Оксана Васякина, «Рана»
Поэтесса Оксана Васякина — одна из немногих, кто в современной поэзии работает с актуальными темами, и личным примером фемпоэзии, и созданием Школы литературных практик. «Рана» — ее дебютный роман, история молодой поэтессы, которая везет прах матери из Волгоградской области на родину, в Сибирь, через несколько перелетов и четырнадцать часов автобусной тряски по тайге («под большим черным небом, усыпанным белыми крапинками звезд»). Бесконечно долгий путь превращается в духовную практику, и кажется, что закончить его — это то же самое, что запечатать в себе рану, «которая долго была частью моего сознания, моей художественной практики». Здесь все дается мучительно: память, бюрократия, дорога, само письмо. «Я мучаюсь от того, что мне все время приходится оправдываться. Я оправдываюсь за то, что я лесбиянка, оправдываюсь за то, что пишу такие непонятные и страшные стихи. Здесь, в этом тексте я постоянно пытаюсь найти оправдание способу своего письма. (...) И я боюсь говорить о том, что я есть на самом деле». «Рана», наверное, главный текст этой весны, попытка наколоть себя, свою память, опыт и идентичность, которая не всем нравится, на карту страны и сказать: вот я есть, я существую, увидьте меня.
Эмили Раскович, «Айдахо»
Дебютный роман американской писательницы Эмили Раскович получил в 2019 году Дублинскую премию (самую щедрую в мире награду за роман года — 100 тысяч евро). Действие происходит в горах Айдахо, в которые сама Раскович приезжала ребенком, и природа, неуютный кряжистый пейзаж, становится здесь важной частью повествования. Главные герои — Энн и Уэйд, пожилая пара, живущая в уединении в северном Айдахо. Когда Уэйду начинают отказывать разум и память, Энн в одиночку пытается реконструировать событие, разрушившее когда-то его жизнь и семью, и в итоге эта давняя драма затягивает, не давая выбраться: чем больше забывает Уэйд, тем больше помнит Энн. Надо сразу предупредить, что ровно то же произойдет и с читателем — чем дальше, тем глубже он будет уходить в историю, в ничем не оправданную надежду, что что-то могло случиться иначе. Секрет этой книги — именно в невозможности выбраться из гипноза сюжета; чем реальнее и страшнее история, тем более она завораживает, и одержимость героини прошлым заразительна.