Вирши
СерафимаВанна любила застолья. Обожала праздники. Собрать толпу, наготовить, чтобы стол ломился. Удивить гостей. Петь, веселиться - сама душа ее всегда ждала любого повода. Вся эта суета уже была праздником. В ход шли пироги рыбные, капустные, калиновые, лимонные, гусь в яблоках, соленья-варенья. Это она умела. Все из семьи, где и жили в достатке, и гулять любили.
МихалВладимыч эти шумные посиделки не переносил, только терпел. Предпочитал интеллигентные вечера с кофе, коньяком, дорогим тортом и шоколадом. Тоже все из семьи.
Осень щедра на праздники. Урожай уже сгинул в банках и кладовках. От промозглых улиц тянет в тепло. СерафимаВанна собирала друзей - коллег порадоваться жизни и отметить успех сданного большого проекта.
Стол под белой крахмальной скатертью, фарфор, звяканье мельхиора. Салатники с огурцами, помидорами, селедочка в горчичном соусе, грибочки. Пироги дышат горячим рисом, пряной помидорной начинкой, острой капустой. Свои наливки, настойки ягодные, ядреные, тягучие в прозрачных графинчиках. Из кухни неслись запахи бульонные, пельменные. Открывались компоты в трёхлитровых банках.
Гости вваливались шумной толпой, скидывали пальто, шубы, роняли шапки. Весело рассаживались. Вспоминали, обсуждали, спорили.
Захваченных с собою детей и внуков выпроводили в спальню. Аленка нырнула в книжный шкаф, достала «Жизнь животных» и альбомы Бидструпа. Детвора нырнула в мир бабочек, тигров и карикатур.
Праздник нёсся на всех парах к чаю с самопеченными тортами, плюшками, хрустальными вазочками с вареньями и конфетами. Хотелось развлечений, заодно и похвастать своими замечательными отпрысками.
Детвору вытащили к столу.
-Будем читать стихи!- прозвучал трубный глас СерафимыВанны.
Дети, все как один, способные, воспитанные, учившиеся в приличных школах и посещавших собственный институтский детсад, потянулись декламировать. Стихи были хорошими, правильными. Взрослые бурно аплодировали, поздравляли друг друга, гордились собственной порослью.
МихалВладимыч, выбравшись из-за стола, что-то тихо говорил внучке. Под занавес выступать ей.
-Вирши!- громко объявила Аленка-
В леопардовом халате.
В крокодиловых трусах.
Кто там шастает по пляжу,
Как богиня в небесах?
Кто нас поит пертусином?
Кто нам водки не даёт?
По каким таким причинам
На столе один компот?
Публика замерла. Было слышно, как одиноко звякнула ложечка в чашке. СерафимаВанна растерялась, может быть, впервые в жизни.
И вдруг, гости очнулись. Хохот, гомерический хохот, солидные приличные люди давились от смеха и никак не могли успокоиться.
- Пертусином!
- А компот-то, компот!!!
- В крокодиловых!!!
Отхохотавшись, напившись чаю, публика разошлась. Праздник остался в горах немытой посуды и остывшей еды.
На кухне СерафимаВанна вытирала тарелки и выговаривала МихалВладимычу: «Как только тебе это в голову пришло?! Аленка и твои вирши!»
МихалВладимыч молча улыбался. Внучка держала Деда за руку, глядя на него счастливыми глазами.
А по институту ещё много лет ходили весёлые анекдоты по Серафимино застолье.