«В течение пятнадцати лет я изучал алхимию, но никогда не говорил никому об этом; я не хотел влиять на своих пациентов или моих коллег на суггестивном уровне (или чтобы они могли повлиять на мон мнение). Но после 15 лет исследований и наблюдений я пришел к неизбежным выводам…
Алхимические операции были реальные, только эта реальность была не физической, а психологической.
Алхимия представляет собой проекцию космической драмы, драмы Духа на лабораторные опыты. У Великого Делания было две цели: спасение человеческой души и спасение космоса. То, что алхимики называли «Деланье» существовало в реальности, но на бессознательном уровне. «Душа мира», с который был отождествлен Дух Меркурий, была заключена в материи. Именно по этой причине алхимики верили в истинность «материи», поскольку «материя» на самом деле была их собственной психической жизнью (жизнью их бессознательного). Перед ними стояла задача освобождения этой «материи», воплощения ее — в слове, в нахождении философского камня, Тела Славы.
Этот путь тяжел и тернист – алхимическое Делание опасно. В самом начале вы встречаете «Дракона», хтонического духа, «Дьявола» или, как алхимики называли его, «черноту» (нигредо/nigredo), и эта встреча производит страдания. «Материя» страдает вплоть до окончательного исчезновения «черноты»; в психологической терминологии это означает, что душа находится в муках тоски по себе, в борьбе со своей «тенью».
Тайна coniunctio, главная тайна алхимии, направлена именно на синтез противоположностей, усвоение черноты, интеграцию «Дьявола». На языке алхимии, «материя» претерпевает nigredo, и когда оно исчезает, восходит заря – Аврора, объявляя радужную стадию «павлиний хвост» (cauda pavonis) и новый день начнется, в восходящей белизне альбедо (leukosis/albedo).Но в этом состоянии «белизны» невозможно жить, в истинном смысле этого слова, это, своего рода, схема идеального состояния. Для того чтобы она ожила, она должна иметь «плоть и кровь», это то, что алхимики называют рубедо, краснота жизни.
Только совокупный опыт бытия способен трансформировать идеальное состояние альбедо в полностью человеческий (живой) режим существования. Только кровь сможет реанимировать славное состояние сознания, в котором последний след «черноты» растворяется, в котором «Дьявол» больше не имеет автономного существования, а осознается глубокое единство психики.
Это и есть венец Магнум Опус: душа человека завершена и интегрирована»
|Карл Юнг; из интервью Мирча Элиаде в рамках конференции «Эранос», 1952 г.|
Я привела этот отрывок, как эпиграф для того, чтобы показать, что величайший исследователь бессознательного человека, Карл Густав Юнг, совершил нечто немыслимое, невероятное, потрясающее, когда увидел в алхимии протопсихологический смысл.
«Отец» аналитической психологии подарил нам, ни много ни мало, мощную метафору/символику процесса развития Я посредством ее сопоставления с самой, пожалуй, таинственной «работой» в истории человечества – Великого делания; создания философского камня через превращение неблагородных металлов в истинную ценность.
Так как алхимическое Великое делание (Magnum Оpus) всегда состоит из 4 стадий – «черной», «белой», «желтой» и «красной» (nigredo, albedo, citrinitas и rubedo) – то, согласно юнгианской теории, специфику процесса индивидуации человека можно рассмотреть, как прохождение Я через аналогичные фазы на пути к искомому психическому единству – к Самости.
Сегодня в нижеизложенном материале речь пойдет об алхимической символике 4 стадий индивидуации, их характеристиках – краткий анализ каждой из фаз становления Я в сопричастности с Великим деланием.
Нигредо (Nigredo, «чернота»)
Эта стадия полного разложения, расщепления Я – «темные ночи души».
Именно здесь происходит встреча человека с его негативной стороной личности – ранее тщательно избегаемой им, «спрятанной» от других (и от самого себя) в силу страха стать отвергнутым значимыми людьми, в силу страха увидеть себя не таким, каким привычно и приемлемо себя видеть.
Никто искренне не хочет видеть себя «плохим».
Данная фаза, как первое знакомство с архетипом Тени: трудная встреча.
Часто используемая символика этой стадии – черный ворон.
Психологическое состояние человека, как правило, на этом этапе характеризуется отстранением, обесцениванием всех прежних своих ориентиров в жизни.
Каждый, кто сталкивается с Нигредо, подобен слепому моряку, который не в силах видеть маяк в туманной ночи – его «корабль» обречен налететь на острые скалы, подвергнув риску ценность прежнего опыта жизни (а порой, увы, и самой жизни – ситуации бывают разные).
Все, столь лелеянное, трудами и постижениями взращенное в самом себе, в одночасье крушится и «разлетается» на все 4 стороны.
Но не для того, чтобы «наказать», лишить человека прежних значимостей, и не для того, чтобы «разрушить» его самого необратимо и жестоко, а для того, чтобы произошла его личностная «инвентаризация» и последующая «пересборка», чтобы все отсеченное вернулось в Я, но уже в обновленном виде, с новыми идеями, со структурой актуального мировоззрения.
Этот процесс обозначен в аксиоме Марии Профетиссы, первой женщины-алхимика, основательницы александрийской алхимической школы, изобретательницы ряда химических аппаратов и процессов, используемых по сей день: «Одно становится двумя, а два - тремя, и (благодаря) третьему одно – четвертое».
Это прекрасная, емкая метафора обретения целостности Я посредством трансформации.
Проживание стадии Нигредо – депрессивный этап жизни; он побуждает к негативному отношению и к себе, и к миру.
В сновидениях, образах медитаций и фантазиях все чаще присутствуют образы касающееся упадка, смерти, разрушения, тьмы, хтонических символик (подземное, низменное, неприятное, зловонное, отталкивающее, грязное, неприемлемое, темное жуткое, болезненное, инстинктивное, пугающее и т.д).
Нигредо стартует с позиции иллюзорности окружающей действительности и даже себя самого (частичная/полная дереализация). Человек в этот момент видит мир, будто убрали ширму, и обнаруженная за ней реальность – травмирует его.
Больно чувствовать потерю некогда крепкой связи с прежней реальностью, с тем, что долгие годы могло быть для человека очень важным и значимым.
Это основная особенность течения Нигредо – боль от принятия необходимости сепарации: как будто, человека отнимают от груди Великой Матери – он напуган, потерян и разбит.
Но положительный аспект данной сепарации в рамах проживания Нигредо – переход к автономности; нет больше привязки к «материнскому» вскармливанию Эго прежними семейными и коллективными установками, привычками, комфортом; перед Эго, утратившим опоры и корни, расстилается истинно великий путь.
Имя ему – свобода.
Теперь дороги открыты: через кризис, долю страдания, поиск новых опор и векторов, через внутреннее глубинное одиночество, через отчуждение от себя самого, еще совсем недавно такого знакомого, родного и близкого Я – к раскрытию тайны своей истинной личности.
Альбедо (Аlbedo; «белизна»)
Данная фаза Великого делания (в контексте индивидуации) характеризуется побуждением к изменениям.
Черное оцепенение Нигредо сменяет сияние прозрения Альбедо: Я выходит к свету уже с некоторыми полезными «заметками на полях», подсказанными ему встречей с Тенью.
Сделаны уже кое-какие важные выводы о себе, что-то переосмысляется.
Это стадия пробуждения от «ночного» кошмара души. Суть вещей для человека здесь несколько проясняется, и созерцание становится важным инструментом для дальнейшего прохождения через Альбедо.
Через неспешное осмысление действительности и своих характеристик личности, человек устремляется светлой дорогой будущих изменений: подобно белому лебедю (символ Альбедо), спокойно плывущему по тихой, водяной глади, в серебристых лучах Луны.
И «ночь» уже проходит, а туман рассеивается…
Но в Альбедо есть своя коварность.
После прохождения кризисности Нигредо, человек, почувствовав первые лучики озарения Альбедо, может подумать, что это и есть завершение всей Великой Работы, и что он достиг цели индивидуации. Но это будут ложные переживания, сформированные, как ответ – на долго и больно – сжатую внутреннюю «пружину». А на самом деле на этой фазе случилось лишь первое из «превращений»: из свинца – в серебро.
Многое еще лишь предстоит обрести.
Человеку кажется, что вот он – его долгожданный душевный комфорт – но нет. Видящейся – философским – камень оказывается простым булыжником.
Ведь сера и ртуть (необходимые для дальнейшей реализации процесса трансформации) в структуре Я пока все еще – без слияния.
Созерцание не есть созидание.
Если человек не поймет и не увидит здесь разницы, он рискует «застрять» в Альбедо в силу своего заблуждения. И в таком случае его символическое неспешное движение лебедем по водной глади превратится в кормление пеликаном птенцов своей же плотью (тоже алхимический символ этой стадии), что мы можем наблюдать в сюжетах средневековых гравюр.
То есть, главная угроза на этой стадии Работы составляет следующее: человек получает вместо качественного новообразования в личностной структуре только новое страдание из-за черпания сил не извне (оно пока недоступно), а из самого себя, постепенно истощаясь, погружаясь в прежнее оцепенение – в Нигредо.
Регресс.
И все начинается сначала.
Если же человек находит в себе ресурсы устоять перед соблазном «фальстарта», то Альбедо для него завершается упоительным новым видением «картины мира», а также определения своего места в ней. Он переходит от пассивного созерцания к активности, пробуждаясь от «липкого» алхимического сна и возвращаясь в реальный мир, но уже словно очищенным от устаревшего, бесполезного и ненужного.
С этих прекрасных переживаний начинается третья фаза Великой Работы.
Цитринитас (citrinitas; «желтизна»)
Сложная и деликатная стадия Работы, требующая особого усердия.
Философский камень в психологическом контексте – достижение Самости – во многом зависит от того, как осуществляется именно Цитринитас.
Его символика в алхимии – золотой орел (но также – урина или справляющий «малую нужду» Купидон).
Проживая Цитринитас, человек обретает устойчивость за счет осмысления правильности вектора своего движения, своей духовой динамики. Приходит рассудительность и уверенность – в себе и своей жизненной позиции – а вместе с тем, позитивный настрой и даже нередко творчество.
Появляется желание планировать свое будущее, созидать (на прежних стадиях этого побуждения не возникало; планирование и целеполагание – важное новообразование Цитринитаса), желание бороться за цели и желания.
Человек ощущает в себе на этой стадии ранее не признаваемый в себе творческий потенциал – некоторые начинают впервые в жизни пробовать творить: кто-то обращается к художественному творчеству, другие – к литературному; создание наполняет жизнь смыслом и искомой энергией.
Налаживается контакт не только с собой, но и с близкими – старые обиды с легкостью прощаются; прежние «персонажи» из истории своей жизни – отпускаются. Например, обида, боль, как «осадок» после прожитого развода, нейтрализуются, словно растворяются в алхимическом таинстве (одним из самых известных девизов алхимиков был призыв «Растворяй и сгущай!»; лат. – Solve et coagula!); тоска по прошлому и по бывшим возлюбленным больше не тревожит, как прежде.
И все эти маленькие и большие открытия в себе самом уже происходят осмысленно, а не под лукавым свечением Луны, как могло быть на стадии Альбедо.
Цитринитас завершается тем, что все доброе в человеке, идущее вовне, другим, реализуется не потому что «так надо» или «за что-то», ожидая ответной реакции, или потому «так правильно», а абсолютно искренне, от избытка; потому что у Я появляется так много «света» и сил, что невозможно поступать как-то иначе – человек хочет и может отдавать просто так, делиться обретенной им ценностью с другими.
Кроме того, важно отметить, что в завершении третье стадии Делания, человек начинает относиться и к своим успехам, как говорится – «без тени в сердце»; как к результату большого труда. А там – уже рукой подать до следующей фазы Великой Работы.
Рубедо (Rubedo; «краснота»)
Завершающий весь процесс трансформации, четвертый этап алхимической Работы несет в себе переход на новый уровень самосознания: как продукт свершенного в реальности принципа по слиянию духа и материи (символическое получение философского камня).
Рубедо изображается в виде красного феникса: так «неофит» в структуре Я становится «адептом»: «перерождение» заканчивается, противоположности (те, что разлетелись при крушении «корабля» Я на стадии Нигредо) вновь обретены и объединяются в одно целое. Торжествует принцип андрогинности, ведь достигнут баланс дуальности – человек стоит на пороге своей Самости.
Расщепления в нем больше нет: все прежде разделенное на части в его психическом аппарате было пересмотрено, реструктуризировано и воссоединено в новую гармонию.
Образ самого себя также скорректирован – осуществлено принятие себя. Все, что было пожертвовано, и дано Природе для искупления – воплотилось в новом Я.
Новое Я – итог символического алхимического преображения психики силами внутренних «магических» птиц каждой фазы Великого Делания (они, как символ 4-х функций психики: мышления, чувства, ощущения и интуиции; их первичная дифференциация, осознание доминантной, подчиненной функции в структуре, а также развитие слабой и ее последующее воссоединение с другими): черный ворон безжалостно кромсал Я на части в стадии Нигредо, лебедь спокойно созерцал изменяющийся мир как внутренний, так и внешний на стадии Альбедо (затянувшийся процесс может позволить поучаствовать и пеликану, научившему Я, как «высекать» силу из самого себя, когда это необходимо), орел внушил уверенность в правильности пути, а феникс полностью возродил Я с новым способом взаимодействия с миром, и с собой.
Важно отметить, что процесс Великого Делания может быть рассмотрен через нуминозную идею Распятия, как еще одна «сторона» общечеловеческого, универсального мотива, глобального мифа, повторяющегося снова и снова, словно по спирали в разных своих ипостасях в разные времена – как вовне, так и в каждом из нас на пути становления Я.
Здесь заложен архаичный принцип служения собой, искупления, освобождения, слияния в единое с Нечто превосходящим первичное (достижение Рубедо) через принятие страданий (прохождение через Нигредо, Альбедо, Цитринитас).
Принцип реализуется и психически. Так как психика есть микрокосм, отражающий в себе, демонстрирующий собой все, что присутствует и в макрокосме.
Посредство первичного отказа от прежнего и личного «себя» ради получения «себя» вселенского происходит и принятие в себя Мировой Души (алхимической anima mundi) и достижения единства всех составляющих Я.
Глобальное Единство.
Достижение такого баланса микрокосма с макрокосмом – вот, пожалуй, тот самый искомый философский камень.
Философский камень человеческой души.