Следующей остановкой в нашей поездке был Каирский музей. Когда мы подъехали к зданию музея, на площади перед ним толпилось множество туристических групп из самых разных стран. Кого здесь только не было! Внимание наше привлекла группа молодежи то ли из Японии, то ли из Южной Кореи, а может быть из Китая, по языку определить было трудно, по внешности – явно азиаты, причем одеты очень модно, с чудными прическами, их черные жесткие прямые волосы были как-то необычно подстрижены и стильно уложены. Одеты они были поголовно в джинсы разного цвета, что вызывало удивление – температура зашкаливала, в тени было выше 40°, а им как будто было все нипочем. По сравнению с этими «инопланетянами», девочки из нашей тургруппы, одетые в коротенькие розовые шортики и топики казались просто полуголыми. Местное население, точнее арабские мальчишки воспринимали это именно так, они только что пальцами не тыкали в них, во все глаза, не стесняясь, разглядывали их и довольно громко хихикали. Нам было неловко за этих девочек, (хотя девочкам было года 22-23) что у них было в голове, когда они подбирали гардероб в поездку… Несмотря на всю лояльность к туристам всех мастей, в этой мусульманской стране такой костюмчик был явно перебором.
Стоит вспомнить в каком одеянии появлялись египетские женщины на пляже или у бассейна в отеле. Независимо от возраста, старые ли, молодые, среднего возраста, все они были одеты в длинные шаровары, платок или хиджаб, закрывающий волосы и лоб и в длинный просторный балахон. У молодых девушек шиком считался такой «пляжный костюм» розового или сиреневого цвета, женщины среднего и старшего возраста носили черное. Нам, жителям России это трудно было понять, мы и в купальниках изнывали от жары, а эти дочери востока в своем нелегком одеянии чувствовали себя вполне комфортно, вот что значит привычка! В каждой стране своя культура, свои обычаи и традиции, не стоит злоупотреблять гостеприимством, следует помнить о том, что ты всего лишь гость.
Наш гид купил билеты в музей, собрал нас вокруг себя, сообщив сколько времени отведено на экскурсию и во сколько мы должны собраться у автобуса. Вспомнились школьные годы, когда учитель перед какой-нибудь экскурсией также подробно инструктировал нас, а затем, возглавляя делегацию, вел нас, несмышленышей, вкушать плоды культуры и просвещения.
Мы вошли, наконец, в огромное здание с высокими потолками, на первом этаже было множество высоченных каменных статуй, перед многими не было даже табличек, дающих самую общую информацию об экспонатах. Самая интересная и популярная среди туристов экспозиция находилась на втором этаже, куда мы и направили свои стопы. Здесь размещались предметы, найденные в гробнице Тутанхамона, включая несколько саркофагов, которые располагались один внутри другого, одеяния и сокровища, украшавшие тело почившего фараона, а также все, что требовалось ему в соответствии с его высочайшим положением в загробном мире. Народу была уйма, подойти к главной витрине, где демонстрировались драгоценности древнего мира было довольно сложно, еще эта вездесущая духота, все это несколько раздражало, но приходилось держать себя в руках.
Помимо туристической братии в музее оказалась телевизионная съемочная группа из Франции. На некоторое время, казалось, я забыла о той невыполнимой задаче, которую мне предстояло решить. В какой-то момент в голове как будто что-то включилось, и я стала присматриваться к окружающим людям. Никого похожего на тех, кто мне был нужен на горизонте не наблюдалось. Налюбовавшись на царские драгоценности и устав отвоевывать себе место у главной витрины, мы отправились осматривать экспонаты, которые больше интересовали дочку – мумии животных. Кого здесь только не было: мумифицированные кошки, обезьянки, собаки, крокодилы, всех и не упомнишь! Этот импровизированный зоопарк привел Наташку в полный восторг.
Между делом, я продолжала посматривать по сторонам. Людской поток не иссякал, и это больше мешало, чем помогало. Внимание начало притупляться, появилось ощущение бессмысленности и бесполезности этого опасного предприятия. В голове зазвенело – духота и напряжение делали свое дело, а может это кольцо? Что-то заставило меня повернуться в сторону главной витрины. Съемочная группа продолжала работу, я чувствовала, что нащупала правильное направление, взгляд нетерпеливо перебегал с одного лица на другое. Нет, нет – все не то! И вдруг блеснули стекла очков – вот он, телеоператор, темные волнистые волосы, среднего роста, в очках! Так, один есть, теперь девушка. Только бы съемочная группа оставалась на месте, пока я не найду вторую. Ну хорошо, найду я эту девушку и что дальше, как мне действовать? Взять их под белы руки и вывести через черный ход на улицу вон из музея? – пронеслось в голове. Неплохо было бы знать еще где находится этот черный ход. Пока я дискутировала сама с собой, дочь отошла в закуток к дальней витрине, рассматривая там какие-то диковинки.
С улицы донеслись неясные приглушенные звуки, выкрики, резкий визг тормозов, затем что-то ухнуло, как будто лопнула шина автомобиля. Мозг фиксировал эту звуковую дорожку машинально, не пытаясь анализировать, поскольку основное внимание было сосредоточено на другой задаче: я упорно выискивала взглядом второе действующее лицо разворачивающегося спектакля. Слева, со стороны лестницы послышался торопливый топот, не трогаясь с места, невольно я повернула голову в ту сторону, понимая, что вся эта суматоха не сулит ничего хорошего. Первое что я увидела, была слегка запыхавшаяся взволнованная черноволосая девушка в голубой блузке и серой юбке, за ней бежала целая толпа туристов и судя по выражению их лиц, произошло нечто серьезное. Дело дрянь, подумала я, не спуская глаз с девушки, которая бежала мне навстречу. Самое странное, что люди бежали молча, лица бледные, в глазах растерянность, непонимание и страх. Наконец, кто-то из бегущих на ходу крикнул тем, кто, остановившись сопровождал их удивленными взглядами:
– Спасайтесь, это террористы!
Люди отреагировали не сразу, только после того, как через несколько секунд раздался треск автоматной очереди, экскурсанты бросились врассыпную.
Я оглянулась на дочь, она смотрела на меня потемневшими округлившимися от страха глазами.
– На пол, быстро, прячься за статую!
Девушка в голубой блузке, едва не столкнувшись со мной, схватила меня за руку и потянула в сторону. Оператор, наш персонаж номер один, то ли верный своему профессиональному долгу, то не успевший еще осознать той смертельной опасности, которая почти физически ощущалась в воздухе, продолжал снимать происходящее в музее. Он пятился задом, направив камеру на лестницу, откуда бежали обезумевшие от ужаса люди.
Пригнувшись как можно ниже и укрывшись за ближайшей витриной, мы напряженно наблюдали за оператором, понимая, что опасность для него нарастает с каждой секундой, так как первой мишенью окажется именно он – человек с камерой. Я попыталась окликнуть его по-английски, призывая в нашу теплую компанию. Он, как будто не услышал оклика, упорно продолжая снимать, только что присев при звуке второго, как я теперь поняла, взрыва с улицы. Все дальше отступая от лестницы, он приближался к той витрине, за которой мы притаились. Тем временем на второй этаж рысцой поднимались люди с оружием. Не зная что делать и как привлечь его внимание, я в отчаянии выскочила из-за витрины, схватила его сзади за ремень и изо всех сил потянула его в наше сомнительное укрытие. От неожиданности, не сопротивляясь, он едва не упал на меня, чуть не выронив камеру, но удержал одной рукой свое сокровище, второй смягчил жесткое приземление на пятую точку. На лице его попеременно отражались растерянность, возмущение, которое сменилось пониманием, когда моя подруга по несчастью указала в сторону вооруженных людей, озабоченность (не пострадала ли камера) и тревога.
– What’s your name? – спросила я шепотом у девушки.
– Hola, - так же шепотом ответила она.
Я едва удержалась, чтобы не переспросить (hola по-испански – привет), но обстановка явно не располагала к светской беседе. Вот такие «приветы», иной раз, посылают нам высшие силы, хотя кто знает, высшие ли?
– Здесь есть поблизости какой-то запасной выход, черный ход, чтобы выбраться наружу?
Ола показала глазами на дверь в конце коридора, в том закутке, где пряталась за статуей дочь.
Дверь скорее всего закрыта, ключ у вас есть? – присоединился к нашей беседе француз.
Ола отрицательно покачала головой.
– Я не знаю, двери в подсобные помещения обычно заперты, а ключи есть только у тех, в чьи обязанности входит следить за этими помещениями.
– Значит мы в ловушке, – подытожил француз.
А между тем, второй этаж осваивали вооруженные люди, они деловито рыскали между витринами, высматривая, что бы такого ценного прихватить с собой, рявкая на посетителей музея, сбивая их в отдельные группы. Среди них выделялись трое, они явно не интересовались ценными экспонатами, цепким профессиональным взглядом впивались в лица присутствующих, так что нам стало ясно, они явно кого-то ищут. Впрочем, мы без слов поняли по чью душу они сюда явились.
Оценив ситуацию, я опять мысленно начала проклинать себя за то, что ввязалась в это дело, ну ладно бы сама, так ведь еще и рядом Наташка, черт меня дернул связаться со всем этим…Я искоса взглянула на Олу – лицо сосредоточено, брови нахмурены: мамочка, как же ты без меня, если вдруг что-то случится? – прочла я ее мысли. Перевела взгляд на француза, странно, мы даже не успели спросить как его зовут. Он был бледен, взгляд обращен внутрь себя, как будто он напряженно перебирал варианты выхода из ситуации: Мари, я же обещал вернуться, и я вернусь, чего бы мне это не стоило! – услышала я то, о чем думал он.
А вдруг и они слышат мои мысли? Нехорошо как-то получается. Так, все, хватит ныть, надо что-то делать! Ну хоть бы намек какой-нибудь как действовать!
С улицы вновь послышался шум, звук полицейской сирены, резкие отрывистые команды, усиленные мегафоном. Это насторожило захватчиков, они осторожно подходили к окнам, вставая боком, стараясь не попадаться в поле зрения тех, кто находился снаружи.
Улучив момент, когда незваные гости отвлеклись, пригнувшись, я змеей проскользнула к спасительной двери, слегка нажав на нее ладонью, она бесшумно подалась – открыта! Дочка осторожно выглянула из-за статуи, поймав мой взгляд, поняла все без слов. Мои подопечные, напряженно следившие за моим опасным маневром, тоже увидели путь к спасению. Наташка была ближе всех к двери, я кивнула ей, она едва ли не ползком подобралась к выходу и тихонько юркнула вовнутрь. Следующей была Ола, каким-то чудом она преодолела отрезок коридора, отделяющий ее от спасительной двери, бесшумно скрывшись за ней. Настала очередь француза, он, придерживая камеру, короткими перебежками как мог продвигался к выходу, в какой-то момент он оступился, едва не растянувшись, на ровном месте шум, конечно же, привлек внимание бандитов. Заметив, что добыча ускользает из рук, те двое, что были к нам ближе всех дико заорали, вытаращив глаза от такой наглости пленников, вскинули автоматы, недвусмысленно направив их в нашу сторону. Нервы были напряжены до предела, не знаю как у француза, а у меня сердце колотилось так, будто готово было вот-вот разорваться! Еще секунда и раздастся автоматная очередь если мы не поднимем руки и не встанем на колени – тогда конец!
Кольцо – как молния, вспыхнула в голове подсказка! Не помню, как и когда оно оказалось у меня на пальце. Бандиты что-то продолжали свирепо орать, направляя автоматы то на меня, то на бедного француза, которого застали врасплох, он не мог двинуться ни туда, ни сюда, не соображая, что делать. Я подняла руки над головой, показывая этим жестом что сдаюсь, моля про себя, чтобы хоть один солнечный лучик попал на кристалл кольца, я осторожно вытягивала ладонь вперед пытаясь подставить кристалл под солнечный свет. В какой момент это произошло я не сразу заметила, слишком велико было напряжение, поняла только, что наступила благословенная тишина, всё и все вокруг замерли, всякое движение прекратилось, казалось, в огромном зале остались только я и этот растерянный человек, сидящий на полу, прижимающий к груди камеру.
– Ну что же вы, скорее бежим отсюда!
Повторять дважды не пришлось, он подскочил как ужаленный и мы опрометью бросились к приоткрытой двери на волю. Мы бежали, не чуя под собой ног, так быстро в своей жизни я не бегала никогда. Когда мы выскочили на улицу, нас встретили военные или местный спецназ, разбираться было некогда, да и какая разница, главное мы спаслись из этой смертельной западни!
Нас отвели в машину, в которой уже сидели наши встревоженные девушки, не отрывавшие глаз от двери, через которую они счастливо спаслись несколько минут назад.
– Всего лишь несколько минут? – переспросила я.
– Да, но чего нам стоили эти минуты! – ответила Наташа.
Нас расспросили о том, что происходило внутри музея, сколько бандитов мы видели, где они находятся, давали посмотреть какие-то фотографии. Боюсь, что от меня было немного толка от всего пережитого, хотя, все что могли мы рассказали, не знаю, насколько это им пригодилось. Свою миссию я выполнила, слава богу! Словно огромная тяжесть упала с моей души, так всегда бывает, когда берешь ответственность за других. Вот почему я терпеть не могу что-то обещать, уж лучше сделать не обещая, чем наоборот.
По сравнению с тем, что произошло с нами в музее, оставшаяся часть нашего пребывания в Египте прошла просто идеально, я бы даже сказала «скучновато». Мы прекрасно проводили время у моря, самого теплого и ласкового, несмотря на то, что нередко штормило и местные спасатели, зная особенности вверенной им части побережья и течений, пару раз выгоняли туристов из воды, хотя нам казалось, что волны пустяковые, не представляющие никакой опасности.
На глубине, правда, чувствовалось сильное течение, и вода здесь была темно-синего цвета и куда более прохладная, по сравнению с той, что плескалась у берега и казалась по настоящему горячей – еще немного и закипит…
В отеле нас предупреждали во избежание неприятных сюрпризов, не кормить рыб в открытом море. Но как говорит один небезызвестный сатирик, русский человек доверяет лишь собственному опыту. Один такой эксперимент мы наблюдали, сидя на пантоне, лениво болтая ногами, спущенными в воду и наблюдая за снующими на некотором отдалении яркими, разноцветными рыбками. В эту мирную картину вкрался один наш соотечественник лет 40-45, с ластами и маской в одной руке и куском хлеба в другой. Не обращая особого внимания на этого «ныряльщика», мы продолжали перебирать ногами в воде, в которой рыбок почему-то прибавилось. Этот, с позволения сказать, любитель морской фауны неуловимо быстрым движением рук раскрошил хлеб и бросил в воду, в этот момент раздался громкий женский визг и все ноги, погруженные в воду, моментально взметнулись вверх! Только хорошая реакция спасла нас от покусов этих красивых, но зубастых представителей фауны Красного моря. Видели бы вы довольно ухмыляющуюся физиономию шутника, который, судя по сноровке, проделывал этот трюк с хлебом не в первый раз. Оставим это на совести трюкача, ведь фокус этот мог быть не столь безобидным, будь рядом дети или люди с не столь быстрой реакцией как у нас.
Близилось время отъезда, мы начали немного уставать от непривычно знойного климата этой гостеприимной страны. Мы не слишком печалились, что путешествие наше заканчивается, хотя осталось еще много того, что стоило увидеть своими глазами в этой древней стране, ощутить аромат тех далеких исторических событий, хотя бы на миг прикоснуться к той ушедшей древней эпохе, ставшей для нас, ныне живущих легендой с ее фараонами, пирамидами, дворцовыми интригами и тайнами.
Может мы когда-нибудь вернемся сюда снова, кто знает?