ПРО ТОПОР, КОСУ И ДРУГОЕ!!!
принято считать, что бронзовый век сменился железным без малого за тысячу лет до новой эры. Это верно лишь отчасти: в Древнем Риме эпохи расцвета значительная часть предметов по-прежнему изготавливалась из бронзы.
Открытие богатых залежей железной руды в Западной Европе произошло в 8 веке, и лишь с этого времени можно говорить о массовом распространении железа. На северо-западе континента уже в 9 веке благодаря железу начинается революция в сельском хозяйстве, а кузнец становится неизменным персонажем деревенского фольклора.
Древняя соха рыхлила землю неглубоко, и поле приходилось перепахивать вдоль и поперёк.
В 9 веке появился, а в следующем столетии получил распространение колёсный плуг с вертикальным ножом и железным лемехом, который переворачивал пласт земли.
Это привело к появлению глубоких борозд, улучшению дренажа, повышению урожаев и изменению формы полей (они стали вытянутыми вместо квадратных, отчего сотряслись общинные способы землепользования).
Благодаря глубокой вспашке возникла неслыханная ранее система севооборота — трёхполье, позволившая ввести новые, неизвестные в Античности виды посадок: гречиху, сорго. Возросла роль овощей и бобовых.
Это чередование связывало азот в почве и повышало её плодородие, но ещё важнее то, что сочетание углеводов с протеинами, полученное стихийным образом в результате трёхполья, создало чрезвычайно благоприятный диетический баланс, который в 9—12 веках привёл к резкому росту населения Европы.
Доступность железа видоизменила не только плуг. Взять, например, один из древнейших человеческих предметов — топор: в древности он имел скорее символическую, нежели практическую значимость.
Новая жизнь топора началась в Средние века, после 8 века, когда “варварская” цивилизация Европы начала быстро развиваться и возникла потребность в расчистке огромных территорий, занятых густыми лесами.
До этого почти повсеместно клинок вставляли в топорище. Когда же лезвие начали изготавливать из железной пластинки, которая в горячем состоянии перегибалась пополам, оставляя на месте сгиба отверстие (проушину), появилась возможность вставлять, наоборот, топорище в клинок, а это позволяло шире экспериментировать с формой.
Дело в том, что эргономическая эффективность топора зависит от соотношения таких понятий, как центр тяжести, центр удара и линия направления удара. Люди Средневековья, хоть и не знали всех этих слов, интуитивно нащупали идеальную формулу.
Сначала они пошли по пути придания лезвию бородовидной формы, на следующем этапе ширина лезвия увеличилась, а “бородовидность” уменьшилась. Чтобы человек не испытывал сильной отдачи, центр удара должен приходиться на топорище.
В древности этого добивались тем, что скашивали лезвие — в 9–11 веках додумались до изогнутой рукоятки. Эта новонайдённая эффективность сделала топор весьма популярным: сперва как орудие лесорубов, а потом и как грозное оружие — сначала среди викингов, а потом и по всей Европе.
Топор стал главным средством преодоления рыцарских доспехов и долго властвовал на полях сражений. Железное лезвие было гораздо легче наточить до остра, чем медное, и поэтому в ту же эпоху меняется форма серпа: раньше он имел крупные зубцы, а на рубеже тысячелетий приобрёл современный вид.
Наконец, потребность в сене для лошадей и совершенствование железного производства произвели на свет совершенно новое, революционное орудие — косу.
В 9 веке к косовищу догадались добавить рукоятку, и тогда окончательно сложилась та манера широкого замаха и гладкого, под корень, скашивания, которая впоследствии так восхищала толстовского Левина.
Человек с серпом суетлив и согбен — напротив, человек с косой горделив и неспешен. Видимо, появление фигуры косаря оставило глубокий след в сознании средневекового человека: недаром же он вооружил этим новым орудием самую неостановимую силу — Смерть.