Анна с трудом застëгивала синюю курточку на вертлявом малыше. Её внуку недавно исполнилось пять, но он все ещë не научился одеваться достаточно ловко, а Ника, мать маленького Сëмы, вот-вот уже должна была прийти за ним. Ответственный работник Анна терпеть не могла нарушать договоренности, даже хотела было отругать ребëнка за нерасторопность, но, начав помогать, сразу поняла, что Сëма был не виноват, просто куртка ему уже стала мала.
-Надо бы тебе ему новую купить,- посоветовала она Нике, когда та пришла за сыном, как всегда очень бледная, неулыбчивая, напряжённая. Странная тень легла на лицо бывшей невестки, и Анне сразу расхотелось продолжать начатый было разговор. Нику она знала многие годы, задолго до того, как они с Тимошей поженились, и всегда в общем хорошо к ней относилась. Что-то ей всегда было в Нике странно, но лишь несколько лет назад в молодой женщине появилось нечто новое, жёсткое, из-за чего Анна теперь всегда чувствовала себя в её присутствие скованно и даже неуверенно. Хорошо воспитанная и всегда вежливая, Ника, казалось, не могла вызывать подобного чувства у своей свекрови, и Анна, очень на себя досадовала.
Мать с сыном отправились домой, и Анна ещë какое-то время видела их в окно своей добротно отремонтированный кухни. Ника шла быстро, держа спину очень прямо так что Сëма поспевал за ней лишь с заметным усилием маленьких ножек. Даже на таком расстоянии, чувствовалось, как крепко Ника держит за руку сына. Анна со вздохом покачала головой.
Нет бы поговорить с мальчиком, птичек посмотреть, на качали зайти, чего бежать то так? А если и бежит, так бы хоть на руки взяла сыночка, что ли... Нет, Ника была хорошей, ответственной матерью, только вот уж больно серьезной какой-то, не было в ней сердечности, мягкости, ласки - неудивительно, что Тиме было с ней так плохо. От того, видать и запил. Мужчине нежность нужна, забота... Иначе тяжело. Да и Сëмочке наверное тоже не хватает материнского тепла, бедный мальчик... И куртка эта....
Анна отошла от окна, в котором уже давно пропали из виду силуэты еë единственного внука и его матери. Сëмочку Анна конечно очень любила, только с каждым годом, с сожалением отмечала, что мальчик меньше похож на отца, чем ей бы того хотелось.
Когда он только родился, Анна просто места себе не находила от радости. Обычно довольно рационально мыслящая женщина углядела в этом настоящий дар небес, возможность восполнить все то, чего она была лишена с маленьким сыном.
Когда Тимоша был ещё двухлетним карапузом Анне выпала возможность отправиться в командировку в Сирию. В Союзе такими шансам не бросались, и, оставив Тиму с мужем, она отправилась в далëкую незнакомую страну зарабатывать Тимочке хороший старт в жизни. Три года Анна трудилась на благо Сирийского народа, а когда вернулась окончательно, то с отчаяньем обнаружила, что та отстранëнность, с какой сын встречал ее в редкие отпуска, никуда не делась и спустя месяц и через полгода.
Постепенно все вроде бы наладилось, Тима пошел в школу. Учился как все, вёл себя как все, не хамил, слушался - со стороны все выглядело совершенно обыкновенно. Только вот сама Анна всегда знала, что что-то было не так, что-то очень важное потерялось между ними, а она даже и не заметила как это произошло. К тому же уезжала она от льнущего к ней комочка, а вернулась к мальчику, который предпочитал прилюдно даже за руку с мамой не держаться, уже, мол, не маленький. Анна сына никогда не винила, напротив, всегда считала себя ответственной за холодность Тимы. Сын правда говорил, что почти не помнит еë командировки, но похоже, что можно забыть, но не простить. Анна знала, что обида в душе сына живёт и будет жить.
И вот родился Сëмочка, и можно было отдать ему все то, что не было отдано Тиме, но оставалось в душе у Анны и жаждало быть выраженным. Женщина всей душой позволила увлечь себя этим надеждам, только вот им не суждено было сбыться в достаточной мере. Нет, она действительно гуляла с Сëмой, играла, укладывала спать, когда он оставался у нее, целовала обнимала - делала всë, что полагается любящей бабушке, и каждый раз прятала где-то глубоко внутри тупую ноющую боль от понимания, что это не Тима. С каждым месяцем и каждым годом, Сëма все меньше напоминал ей её сына. Хотя они на самом то деле были очень даже похожи, но сердце Анны жаждало большего и восставало против любого несоответствия. Чем больше Сëма рос, тем меньше в Анне было нежности к внуку.
Анна решила выпить кофе и доесть не съеденные Сëмкой конфеты. Дурацкое беспокойство не желало проходить и очень её огорчало. Неужели мать не замечает в этой своей постоянной спешке, что мальчик вырос? Может самой купить? Анна откусила конфету и стала жевать, почти не чувствуя сладости. Она могла бы конечно...Нет, только не в этом месяце. В этом у нее уже просто нет свободных денег.
Анна все ещё работала, и не плохо зарабатывала, но с каждой зарплаты она уже очень много лет откладывала весьма существенную сумму на книжку. Раньше Анна думала, что это Тиме и его семье всë достанется, теперь же, когда Ника решила с Тимочкой расстаться, ему тем более деньги нужны. Время в стране наступило непонятное... Тимочка вот из квартиры ушел, делить не стал, а жизнь то ему устраивать надо. Анна сына впрочем поддержала. Правильно сынок, зачем это, нехорошо, а нам с тобой места хватит, квартира двухкомнатная, вместе жить будем, как раньше, все у нас с тобой хорошо будет.
Анна даже рада была, что Ника так решила. Плохо Тимочке с ней было, вот он и начал пить, бедный. А она же мама, она поймет, она пожалеет, поможет, и все у него наладится, ещё лучше будет. Снова работать пойдет, он же рукастый, толковый. Ну и конечно Анна то его от бутылки удержит. Правда вот Тима чего-то взбрыкнул. Взял ключи и поехал на дачу, сказал, что проверить, все ли в порядке, да так и остался там жить. Анна уговаривала вернуться в город, но потом примирилась, сама стала к нему ездить. Повидать, убрать, приготовить. Деньги привозила, продукты.
Очень жалела она Тиму. Никак ему не удавалось найти работу. Время такое, сетовал женщина, замечая в лице сына следы недавних возлияний. А что делать? Конечно он переживает, что нет работы, вот и выпивает, это все нервы...
Так и тратились все её деньги: счета, себе по минимуму, сыну побольше, он же молодой, ему много надо, и отложить на книжку конечно, ведь неизвестно, сколько ещё продлиться этот бардак в стране, а она не молодеет, скоро пенсия, кто тогда Тимочку подстрахует?
При мысли о будущем сына её всякий раз охватывала ледяная тревога, и только мысль о скопленных деньгах немного отогревала.
Так что с курткой Сëме в этом месяце уже не получается, ну может, в следующем. В конце концов, пока то ведь ничего ещё, ходит он в той, что есть. Да и вообще, они с матерью похоже и сами справляются. Ника по крайней мере ей никогда ни на что не жаловалась. Нет конечно, если бы она попросила, Анна помогла бы, по возможности, но ведь не просит же...
Продолжение следует...
Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить новые публикации!