Посмотрела интервью Муратова Гордеевой. Посыл и тема понятны и вполне ожидаемы. Но была высказана там очень важная, на мой взгляд, мысль. И считаю, что ее нужно рассматривать не как неуместную критику или какое-то политическое заявление, а как культурно-психологический срез действительности - некий феномен, который доминирует в сознании. С позиции социальных наук рассматривать, прямо говоря:
«Было понятно по лексике, я читал эти речи (авт. - имеются в виду последние речи П.), когда там все время возникали нацисты, фашисты, ВОВ, подвиги наших предков. Понятно, что та война, ВОВ, для П. не закончилась. П. по возрасту-то на войну не попал, но я хочу предположить, что П. сейчас стремиться одержать свою Победу в ВОВ. Она заключается в том, чтобы отстоять результаты, которые он считает правильными. Он сейчас воюет там, он участник Второй Мировой Войны. Это мое предположение. Когда я вижу милитаризованность сознания - иногда гуманистическое – такое, как Бессмертный полк.. Его же не случайно «оtжали» у ТВ-2 - у Лапенкова с Мучником, которые это придумали.. И превратили его в государственно-патриотическое движение. Из человеческого, немножко бабушкиного, семейного в марширующее… Эти военные храмы с напоминаниями о войне.. Вот это все, это, безусловно, жизнь в прошлом.. Как быть? Нужно одержать победу, как будто она не была одержана…»
Георгиевские ленты, которые я вижу на некоторых автомобилях здесь, в Европе. Я точно знаю, какой национальности водитель. Движение «лент» стало определяющим, национальным, сверхценным, некритикуемым… Я ни в коем случае не говорю, что это плохо. Это хорошо ровно до того момента, пока речь не заходит о травме.
Нация то и дело возвращается к теме Победы и презентует себя именно как победители над фашистами. Далеко и мне ходить не нужно. Спрашиваю у ребенка (который в России никогда не жил): «Чем русские могут гордиться?» Ответ был очевиден. А ведь он уже даже не внук, а правнук своего деда-фронтовика, которого никогда не видел… Танкиста, до смерти носившего осколок в бедре… С войны-то он пришел, но не вернулся с нее. И каждый день дома была "война". И шла она до самых 90-х. Вот вам, бабушка, и Юрьев День… Психологи, впрочем, говорят, что семейная травма прорабатывается лишь на седьмом поколении…
Нашла интересную мысль у психолога Елены Черепановой – память о войне является объединяющим компонентом нашей национальной идентичности. Вдумайтесь: не полеты в Космос, не научные открытия, не великая культура... Трагедия как символ идентификации. Спрашивают еще некоторые, почему русские неулыбчивые… Тяжело радоваться этому миру, когда все вот так вот. Когда часто можно услышать страшное, но презентуемое как гордое: «Можем повторить…». Повторяем…
Даже жизнь нашу мы определили как «живем лишь бы не было войны». Война как мерило и отправная точка всему сущему. Русскому ничего не страшно – какие там санкции? Пережили войну – переживем и это. Там было страшно, а здесь… Потому и терпим…
Вот посмотрите, какой пост сегодня (сегодня 2022 год, если что) я увидела в соцсети. На даты внимание обратите, на символы:
Работ на тему непроработанной травмы ВОВ очень мало. Тема не изучена почти. В Европе говорят о покаянии немецкого народа, о переработке чувства национальной вины.. А в России – тишина. Победители не плачут. Покалеченные победители, которым запретили плакать.
Что там происходило на самом деле – табу. Неудобные темы сначала тщательно скрывались государством (штрафбаты, аборtы, наsилие, предательсtва, военные пресtупления, репреssии), а теперь идеологически неуместны. А непрожитая боль имеет свойство возвращаться… В виде поиска врагов и создания новых мифов…
Что психологи советуют? Говорят, что рассекречивать документы нужно… Изучать особенности влияния травмы на участников тех страшных событий, что и как передается другим поколениям. Готовы ли мы все сегодня к этому?