О том, как защищали столицу, её сердце – Кремль и первых лиц государства, нам рассказал Сергей ДЕВЯТОВ, доктор исторических наук, профессор, Советник Директора Федеральной службы охраны России
Линия обороны проходила по Садовому кольцу
В ноябре 1941 года гитлеровские полчища практически приблизились к границам Москвы, но к началу 1942-го были отброшены на 150–250 километров. В ходе Московской битвы армия вермахта потерпела первое тяжёлое поражение с начала Второй мировой войны и понесла огромные потери. Именно Битва под Москвой показала всему миру, что нацистская военная машина не всесильна.
Почему о битве под Москвой долго молчали
– Именно Битва за Москву стала началом коренного перелома в Великой Отечественной, да и вообще во всей Второй мировой войне. В конце 1941-го – начале 1942-го произошёл мощнейший моральный перелом, не только в нашей стране и в Германии, но и во всём мире. Но в 1950–1960-е годы эту первую победу у нас сильно недооценивали.
Дело в том, что центральной фигурой в Битве за Москву был Георгий Константинович Жуков. Сталин к нему относился с уважением, даже немного побаивался. В 1947 году Жукова обвиняли в бонапартизме, в том, что он приписал себе все победы. Для Георгия Константиновича это тогда не имело особых последствий, а вот его окружение пострадало.
Спустя 10 лет, на знаменитом пленуме 1957 года Жуков фактически спас Хрущёва. Никиту Сергеевича хотели снять с поста первого секретаря ЦК КПСС. Благодаря действиям Жукова вопрос о судьбе Хрущёва перенесли на пленум ЦК, маршал за сутки привёз в Москву на военных самолётах многих членов ЦК, они голосовали за Никиту Сергеевича.
Однако Жуков – человек, в политическом плане не сильно подкованный, – бросил тогда опрометчивую фразу, что, мол, без моей команды ни один танк в этой стране не двинется с места. Это был перебор. Хрущёвская эпоха не стала для маршала продуктивной с точки зрения карьеры, фактически его отправили в отставку, Жуков перестал играть значимую роль. Именно поэтому связанная с Георгием Константиновичем Битва за Москву ушла тогда на второй план.
Но в 1970-х про Московскую битву снова вспомнили. Стали выпускаться карты сражения и, главное, вышли мемуары Жукова, они вызвали гигантский интерес к Битве за Москву. Его воспоминания читали взахлёб! О войне так никто не писал, у маршала оказался прекрасный слог, особенно в сравнении с произведениями других военачальников. Жуков, сын сапожника, видимо от природы хорошо владел словом, к тому же он всегда очень много читал, занимался самообразованием.
В мемуарах Жукова много повседневных историй. Например, есть эпизод, когда Сталину докладывают, что занят город Дедовск. На самом деле была занята деревенька с похожим названием. Жуков рассказывает, как звонил Сталин, немедленно требуя отбить город, как он сильно ругался и не хотел ничего слушать о том, что город-то цел. Приказ есть приказ: рота, два танка – и деревеньку отбили…
Сейчас можно точно сказать, что как хороший военачальник Жуков состоялся в 1939 году на Халхин-Голе, а как полководец, который стал общенациональной фигурой, – в Битве под Москвой.
К битве готовы
– Нацисты приближались к границе Москвы на 25–30 км, а передовые разведывательные группы видели ещё ближе к столице – в Химках. Руководство страны готовилось к худшему варианту развития событий. Линии обороны соорудили на ближайших подступах к городу. Они проходили даже по Кольцевой железной дороге, по Садовому и Бульварному кольцу. В сентябре-ноябре 1941 года заминировали важнейшие мосты, тоннели, шлюзы, метрополитен, вокзалы, теплоэлектростанции, оставшиеся не эвакуированными промышленные предприятия и даже здания государственной власти, в том числе ЦК ВКП(б) на Старой площади.
Важно понимать, что, даже если бы немцы взяли Москву, сдаваться никто не собирался. Ведь за городом тоже были развёрнуты линии обороны на случай худшего развития событий, о них, кстати, практически никто не пишет, даже в 12-томнике «Великая Отечественная война 1941–1945 годов» о них нет ни слова!
Гитлер-то думал, что возьмёт столицу и войне конец. Нет! Была, например, линия обороны в районе Владимира: шесть армий, огромное количество самолётов, танков – фактически резервный фронт. Была сформирована структура из шести армий в Поволжье.
Пятнадцатого октября 1941 года Госкомитет Обороны выпустил секретное постановление № 801сс «Об эвакуации столицы СССР из Москвы в город Куйбышев». Во втором пункте говорилось об эвакуации Сталина в случае необходимости. Через неделю, 21 октября, ГКО выпускает новое секретное постановление № 826сс «О строительстве убежища в г. Куйбышеве». Бункер строился с февраля по октябрь 1942-го московскими и харьковскими метростроевцами, а также донбасскими шахтёрами. Всего трудились почти 4000 рабочих, инженеров и техников.
Командный пункт
– Утром 23 июня 1941 года Сталин поручил заместителю начальника 1-го отдела НКВД СССР Дмитрию Шадрину найти место в Москве, где можно было бы укрыться от бомбёжки и работать. Его подобрали в тот же день – детский туберкулёазный диспансер рядом с метро «Кировская» (сейчас – «Чистые пруды»). Шадрин ещё до войны положил на здание глаз: диспансер очень подходил под конспиративную квартиру, а рядом был штаб. Но нарком здравоохранения тогда особняк не отдал. Уже к 16 часам 23 июня детский диспансер переехал за город, в тот же день из особняка сделали подход к штабу и освободили подземный тоннель, который вёл на перрон станции «Кировская».
Члены Политбюро спустились в метро (поезда там уже не ходили). На «Кировской» между двумя колоннами сделали кабинет Сталина. В особняке – ещё один кабинет вождя и кабинеты Вячеслава Молотова, Лаврентия Берии, а также приёмную на 50 человек. Удивительно – всё это соорудили за четыре дня!
Бедный Шадрин не спал четверо суток, только он сел пообедать – вызывает Сталин, поблагодарить за проделанную работу и выпить. Налил коньяк, Шадрин отказывался, мол, не ел, не спал четверо суток. Но Иосиф Виссарионович вручил бокал. Больше Шадрин ничего не помнил. Он рассказывал потом, что после той встречи со Сталиным проспал полтора суток.
В Кремле Сталину оборудовали бункер в середине 1942 года, после этого на «Кировской» он уже не работал. По сути, бомбоубежище было уже не нужно: немцев отбросили от столицы, и они не могли долететь до города, не хватало горючего.
В 1942 году также появилось убежище для членов Политбюро в Горьком с кабинетом Иосифа Виссарионовича, но он там никогда не был.
В Куйбышев (где был Калинин, куда эвакуировали иностранные посольства) Сталин ехать отказался, сказав: «Я никуда из Москвы не поеду! И никакого решения Политбюро выполнять не буду!» Иосиф Виссарионович и весь состав советского и партийного руководства находились и работали в Москве.
Москву раскрасили
Эффективность налётов фашистской авиации на столицу оказалась минимальной, а потери люфтваффе были очень тяжёлыми. Помогла маскировка и плотный зенитный огонь. На высоте ниже двух километров фашисты не летали, их сразу сбивали, кроме того, в небо были подняты сотни заградительных аэростатов. Поэтому у люфтваффе была проблема с прицельным бомбометанием.
Маскировкой через неделю после начала войны занялась группа талантливого советского архитектора Бориса Иофана из 11 человек. Они делали чертежи. А раскрашивали здания и мостовые комендатура, солдаты Кремлёвского полка. Чтобы проверить, насколько действенна маскировка, на разных высотах пролетел наш самолёт-разведчик и сделал снимки. С воздуха всё нарисованные объекты выглядели очень правдоподобно.
Вертикальной доминантой Кремля выступала колокольня Ивана Великого, но её замаскировали так, что колокольня стала сливаться о окружающей застройкой и нарисованной мостовой. У Иофана было удивительное пространственное мышление: только представьте – зарисовать 82-метровую колокольню так, чтобы её вообще не стало видно сверху!
Более существенной проблемой было раздвоение русла Москвы-реки. Сразу понятно: слева Кремль, как это замаскируешь? Выход нашли, водный канал исчез! Его заставили баржами и нарисовали на них улицы. Дезориентированные немцы летали и бомбили в районе Нагатинской поймы, где Москва-река тоже раздваивается. Там даже зенитные батареи не ставили, чтобы не мешать фрицам: пусть бомбят, там в то время всё равно ничего не было.
На территорию главной резиденции страны всё же попали 15 фугасных и сотни зажигательных бомб. Зажигалки немцы сбрасывали активно, в тот момент их никто не считал. Сотрудники Совнаркома, особого сектора ЦК и ГКО не пострадали, а военнослужащих погибло много в районе Спасской башни у бюро пропусков.
Когда 250-килограммовая бомба попала в здание Арсенала, тоже погибли люди, она пробила крышу и потолок Георгиевского зала, но застряла в паркете и не взорвалась. Мы с огромным трудом нашли фотографию разрушенного Арсенала, ведь военных фотографий Кремля практически нет, поскольку тогда действовал запрет на съёмку. Здание после попадания туда бомбы запечатлел начальник охраны Сталина Николай Власик.
Город не отдадим!
– Шестнадцатое октября 1941-го называют одним из самых сложных дней Великой Отечественной войны. Это был день паники в столице. Когда закрылись продуктовые магазины, остановились метро и трамвай, у людей возникло ощущение, что Москву вот-вот сдадут. Уходили пешком, уезжали на поездах, машинах – к востоку от города они застревали в грязи, так как асфальтированных дорог не было.
За этот день успели снять силовые трансформаторы в метро, подготовить метрополитен к взрыву, заминировать Кремль, крупные гостиницы, предприятия. Были готовы три варианта по эвакуации Сталина по железной дороге, на машинах, с пунктами дозаправки. К тому же на Девичьем поле, в районе нынешнего Комсомольского проспекта, стояли три самолёта и два звена истребителей.
Сейчас пишут, что в день паники людям не давали зарплату, начальники крупных заводов сбегали. Это миф, если бы кто-то пытался сбежать – расстреляли. Но неразбериха действительно была: иногда команда об эвакуации приходила по телефону, люди вывозили оборудование, потом патруль останавливал машины, а документов на эвакуацию нет.
Шестнадцатого октября в Москве ввели осадное положение. На месте совершения преступлений – разграбления магазинов и мародёрства – тогда расстреляли около 3000 человек. С паникой быстро справились, всего за сутки. Уже на следующий день возобновили работу метро и наземный транспорт, открылись булочные, было остановлено массовое бегство населения. У вождя появилась уверенность, что враг Москву не возьмёт, – её вселил Георгий Константинович Жуков.
Героическая история
– Всем известно знаменитое обращение Сталина к гражданам Советского Союза «Братья и сёстры…». В период Битвы за Москву появились плакаты, связанные с историей страны. К портретам Ленина и Маркса в кабинете Сталина добавились портреты Кутузова и Суворова. В августе 1941-го по всей Москве расклеили плакаты с изображением Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова и Михаила Кутузова. И это в государстве, где память о царях и героях тех времён ликвидировалась! Когда немцы подошли к Москве, необходимо было вспомнить, кто защищал Отечество и побеждал в схватках с врагом. Вернулись к корням.
А вот Москву с иконой Богородицы никто не облетал, это миф. И с Матрёной Московской Сталин не тоже не встречался. В планах проведённых охранных мероприятий главы государства это не зафиксировано.
Перелом
– Переломный момент в Битве за Москву, по моему убеждению, связан с назначением Георгия Жукова командующим Западным и объединённым с ним Резервным фронтом. В сентябре – начале октября 1941-го в окружении под Вязьмой оказались пять армий генерал-полковника Ивана Конева, который тогда командовал войсками Западного фронта. Сталин 5 октября звонил Жукову, который тогда командовал Ленинградским фронтом, и потребовал его приезда в Москву.
Позднее, в середине октября, Сталин спрашивал у Жукова как командующего Западным фронтм, есть ли возможность удержать Москву. Просил с болью в голосе ответить как коммунист коммунисту. Жуков сказал, что столицу, несомненно, удержим.
С назначением Жукова ситуация под Москвой стала меняться. Именно с этого момента началась целенаправленная работа не только по организации обороны столицы, но и по подготовке будущего разгрома немецких войск под Москвой. Жуков смог получить у Сталина две армии (правда, танков Иосиф Виссарионович не дал) и закрыть брешь в обороне. Это позволило стабилизировать «дырявый» фронт (ведь шесть армий были в окружении). Поэтому назначение Жукова – это тот самый субъективный фактор, который стал очень важным для первой, очень значимой стратегической победы над нацисткой Германией.
Конечно, огромную роль в Московской битве сыграло то, что уже к зиме начали массово выпускать военную технику на эвакуированных предприятиях. В Куйбышеве делали самолёты прямо в чистом поле! Подвели электричество, поставили станки, забетонировали для них основание, а уж потом возводили стены.
Это гигантская работа, которой занималась вся страна. На заключительном этапе Битвы под Москвой впервые наша техника количественно и качественно стала превосходить немецкую. Аналогов танку Т-34 у немцев не было, а «тигры» и «пантеры» появляются лишь летом 1943-го.
7 ноября 1941 года
– По случаю 24-й годовщины Октябрьской революции в стране прошли три военных парада: всемирно известный – в Москве, самый большой – в Куйбышеве, самый забытый – в Воронеже.
Московский парад продолжался 25 минут, а куйбышевский длился полтора часа, завершился он внушительной демонстрацией, в которой участвовали 178 тысяч трудящихся! По центру Куйбышева проехали не только лёгкие и средние танки, но и тяжелый Т-35.
В небо поднялось более 600 боевых самолётов! Для сравнения: в самом крупном за всю современную историю военном параде над Красной площадью 9 Мая 2010-го участвовало около 130 самолётов. Конечно, парад произвёл большое впечатление на дипломатический корпус и военный атташат, которые были эвакуированы в Куйбышев.
И куйбышевский, и московский парад продемонстрировали народу и международной общественности решимость и, главное, возможность продолжать войну, несмотря на тяжелейшие поражения первых месяцев.
Часто пишут о том, что у солдат, воевавших под Москвой, не было шинелей, как, например, у курсантов училища связи. У других – на троих была одна винтовка. Так вот, курсантов училища связи быстро одели, а про одну винтовку на троих – это фейк. Даже дивизии народного ополчения были полностью обеспечены оружием и боеприпасами. Вооружённых курсантов всех ближайших военных училищ срочно направили под Москву. Ситуация была действительно очень тяжкая.
В Москве сформировали более 10 дивизий народного ополчения. Их бросали на «затыкание» дыр в линии фронта, других вариантов у командования просто не было. Например, 8-я Московская стрелковая дивизия народного ополчения, также известная как Краснопресненская, в которую ушёл воевать почти весь профессорско-преподавательский состав МГУ, аспиранты и студенты, к январю просто перестала существовать: 80% бойцов Краснопресненской дивизии легли под Москвой. И таких дивизий было много.
Это цена, которой мы отстояли Москву. И об этом нужно помнить!
А как вы думаете, насколько велика была роль личности в истории Великой Отечественной войны? Пишите в комментариях👇👇👇, давайте спорить. Нам важно знать ваше мнение!
В связи с диким количеством пропагандистского антироссийского спама, имеющего явную ботовскую природу 🤖, мы временно оставляем возможность для комментариев только подписчикам канала. Просим прощения у других читателей и надеемся на понимание. С другой стороны, если хотите высказать своё мнение – подпишитесь➕➕➕, обещаем, что не пожалеете!
Беседовала Екатерина БАРАНОВА, Москва
Фото: РИА Новости, ТАСС, из архива ФСО России, waralbum.ru
© "Союзное государство", № 11, 2022
Дочитали до конца? Было интересно? Поддержите журнал, подпишитесь и поставьте лайк!