Двоих Михаилов мужа и сына Нина Игоревна бросила. Загуляла. Молодая была. До армии Михаила полюбила и, наигравшись в поддавки, рожала сына, когда Михаил отслужил на флоте почти год. Михаил Валерьевич вернулся из армии. О сыне он давно из писем знал. Так, что никуда из дома ему идти не пришлось, его Михаил Михайлович проживал у него дома с родителями и родной сестрой Надей. Надя девушка на выданье, сразу забрала от нерадивой матери и пристроила Мишеньку в ясли-сад. Гулящая Нина Игоревна место себе находила всегда. Её мамаша постоянно гнала самогон и каждый новый покупатель был рад познакомиться с Ниной Игоревной и увести её из дома на месяц или два. Михаил Валерьевич оформил развод, по суду забрал Михасика от матери. Достаточно было в суде двух свидетелей разгульной жизни Нинки. Сыграло роль то обстоятельство, что бабушка самогонщица сдала семейку с потрохами, когда сама явилась в суд дочку свою защищать. Её тут же и повязали за нетрезвый вид и самогоноварение. Старшему Михаилу пришлось ещё вернуться в дом бывшей тёщеньки и забрать вместе с клетками семейства нутрий с ихнего двора. Ухаживать за зверушками было некому: одна хозяйка гуляет, другая в тюрьме. Михаил Валерьевич с батей содержали пару лет быстро плодящихся модных крыс. Торговали специфическим мясом нутрии, шкурки кое-как выделывали и сдавали шапочникам. За два года насобирали денег на машину "Жигули" самой первой модели. Михаил Валерьевич работал в автобазе связи водителем. В положенный отпуск сел за руль новенького Жигулёнка и укатил в Крым. В Крыму он был не первое лето. Раньше приходилось ездить на поезде с Мишенькой.
Полуторагодовалый малец в первое время выглядел рахитиком, из-за мамкиных проказ и нерегулярного кормления грудью. Но после развода с ней, Михаил Валерьевич полностью отдавал себя воспитанию сына, а когда был на работе, ребенком занималась Наденька. Сидела с ним, выхаживала, когда тот болел. В Крыму Мишеньку держали весь отпуск в деревне. Михаил Валерьевич брал молоко на ферме. А кормить Мишеньку носил на МТС. Сажал мальца себе на руку, в другой руке держал миску с кашей или борщом. Показывал ребёнку на трактор одной рукой, тут же совал ему в ротик кашку. Так и выкармливал нихачуху, вызывая машинами и всякими механизмами железными, аппетит. Варить еду он умел. Семья у родителей была многодетная, а Михаилу от взрослых братьев и сестёр доставались одни поскрёбыши. Поэтому, когда он начал подрастать, сам заваривал накануне замоченную ячневую кашу в котелке, налепливал на хлеб нутряного сала с сольцой, ждал пока каша остынет, садился на кушетке, обнимая ногами котелок, и в одно лицо ел. Затем снова варил кашу для всех и садился есть второй раз, когда все собирались дома, вместе со всеми. В семье его прозвали: Двухжелудошный. Вот так он и вырос, пока с Нинкой своей замутил и годен оказался пойти служить в Морфлот.
Мих-Мих знал у Валерича все футбольные команды, всех голкиперов. В школе учился середнячком. Отец уже не работал водителем в связи, ушел когда распадалась страна, прихватив несколько списанных машин. Ушёл в таксопарк, где сразу стал бригадиром и хорошо зарабатывал. И каждый вечер каждый таксист приносил ему четвертной. Деньги Мих-Вал делил и большую часть сдавал начальнику таксопарка, остальное, как водится, оставлял себе. Купил Мих-Миху мотоцикл, фотоаппарат и видеокамеру. Водители за глаза называли Мих-Вала - "Четвертачок".
С весны до осени оба Михаила трудились за городом на своей большой даче с прирезком. Прирезок - это пять соток дополнительных в поле под картошку и овощи. Значит, надо было успевать обработать дачу и картошкой заниматься ходить. Оба Михаила на поле раздевались до трусов и в любую погоду пузом отсвечивали. На дачу и на поле всегда на машине ездили. А тут вышло так, сломалась машина, два километра надо было идти пешком вдоль железной дороги и кустов. Возле самого города тропинка сворачивала от "железки" в лесок и в поселок пригородный. В лесу по весне было промозгло и сыро. Близко талые воды, в воде стоял каждый ствол и каждый пенёк. Вдруг, увидели прямо под ногами на тропинке клубок змей. Остановились, потрогали с Мих-Михом змей палками. Клубок не шевелился, змеи все были мертвы.
- Не пропадать же добру! - сказал старший Михаил и палкой затолкал клубок змей в мешок.
- Зачем, пап, зачем тебе они?
- Вечером скажу тебе, сынок...
А вечером, ближе к полночи, Мих-Вал отнёс этих змей в мешке в девятиэтажку, куда знал - поселилась его неблаговерная. Она и на этот раз заседала с компанией мужчин во дворе. В темноте ни кто на Мих-Вала не обратил внимания. Стол, за которым сидела компашка, хоть и находился напротив подъезда, но стоял в глубине двора под деревьями. Мих-Вал проскочил в подъезд тенью, поднялся на лифте на шестой этаж, зашел в тамбур и высыпал клубок змей перед дверью на коврике. Так же незаметно из подъезда он и ускользнул.
Наутро раненько Михаил Валерьевич выносил мусор в свой контейнер. Он оторопел, когда увидел в контейнере прорезиненный коврик, а на нём кучу змей... Возвратился в квартиру такой же растерянный, прошёл обутым в комнату и сел сыну на кровать с мусорным ведром в руках. Мих-Мих протёр глаза, уселся в постели рядом с папенькой. Молчанье длилось не долго.
- Да, это сделал я... Я не мог, я не мог! Она бы испугалась! Я проследил за тобой... Пап! Ну она же - мамка моя!
#семейные неурядицы #добрый сын #
#правильное воспитание #