Продолжение
В основе системы жизнеобеспечения вольного казачества долгое время лежал военно-промысловый хозяйственно-культурный тип, базирующийся на присваивающих отраслях, таких как охота, собирательство, рыболовство. Не стали исключением и казачьи общины, поселившиеся на свободных территориях Северо-Восточного Кавказа еще до начала правления Ивана Грозного. О рыболовстве у казаков на левом берегу Терека упоминали многие исследователи Кавказа, благодаря которым сохранились некоторые статические и этнографические сведения. Помимо опубликованных материалов в дореволюционный и советские периоды истории, данные о рыболовстве отложились в нескольких архивохранилищах страны, которые и используются. Таким образом, опираясь на различные источники, представляется возможность проследить изменения, которые происходили в данной сфере под влиянием военно-политических и социально-экономических причин.
Поселившись в XVIII столетии на территории Восточного Предкавказья на пространстве от Кизляра до Моздока, казаки на левом берегу продолжали активно заниматься рыболовством не только на Тереке, но и на Каспийском море. Эта важная привилегия была подтверждена императрицей Елизаветой Петровной указом 1759 г. «Свободная рыбная ловля на Каспийском море и на Тереке снабжала их пищей, а продаваемая рыба давала деньги на покупку хлеба», что и позволяло развиваться данной отрасли хозяйства еще несколько десятилетий.
Обилие рыбы позволяло применять самую простую технику лова. Помимо различных сетей, неводов, крыг, сежей, вентерей, пригодных для мелкой рыбы, крупную били прямо с каюков (лодок) острогой. К промысловым видам рыбы на Тереке и Каспии относились: севрюга, осетр, белуга, стерлядь, лосось, шамая, сазан, сом и др. Как говорили старики в станицах еще в конце XIX в., «ловить рыбу тогда никому не запрещалось, ни своему, ни чужому». Рыба являлась одним из основных продуктов питания в общинах на левом берегу Терека и «севрюжью икру ели ложками». Различные породы рыбы прочно вошли и в обрядовую жизнь казачьих общин. По их мнению, «Без рыбы ни в пиру, ни в похмелье, ни на поминках». В гребенских станицах, согласно старинной традиции, на свадебном столе обязательно должен был присутствовать «вяленый на солнце сазан». Эти и другие примеры достаточно красноречиво показывают, какую роль играло рыболовство в жизни порубежного казачества.
Однако уже в конце XVIII - начале XIX в. в развитии этой отрасли казачьего производства произошли серьезные изменения. Как сообщалось в одном из документов, на смену «значительному рыболовству» пришел «маловажный лов рыбы для одного продовольствия жителей». Прежде всего упадок важнейшей отрасли был связан с начавшимся процессом «размежевания» земель, когда в Восточном Предкавказье стали точно определяться территории, принадлежащие Российскому государству, казакам, горцам, кочевникам, помещикам и др. Размежевание коснулось и прилегающей акватории, которое и внесло многие сложности для дальнейшей деятельности станичных рыболовов.
В 1799 г. командующий генерал барон К.Ф.Кнорринг в ответ на неоднократные жалобы казачьих общин запросил Кизлярского коменданта объяснить причину, по которой Терско-Семейное войско (станицы Каргалинская, Дубовская и Бороздинская) лишились права пользоваться побережьем Каспийского моря от селения Черный Рынок до реки Койсы. В начале XIX столетия было получено разъяснение о том, что упомянутое селение по праву принадлежит богатому помещику Всеволжскому, и «все пространство моря» состоит в его владении, где лов рыбы проводится «весною, летом, осенью, зимою».
Аналогичные запреты касались и так называемых казенных дач, отписанных в собственность государства от казачьих общин в самом начале XIX в. Так в 1843 г. была предпринята попытка запретить червлёнским казакам рыболовство близ лесной казенной дачи называемой «Командный лес» на левом берегу Терека под угрозой «конфискации снастей и каюков». Командование Гребенского полка обратилось за разъяснениями к Наказному атаману генералу П.С. Верзилину, который, в свою очередь, 15 февраля 1843 г, сделал запрос в Лесной Департамент Государственного имущества: «Кому принадлежат воды реки Терек против Командной и Калустовских дач, и на чем основаны права казаков на рыбную ловлю в Тереке». Только в мае 1844 г. из Министерства пришел ответ, «что сведения по означенному делу требуют обширной выправки за давностию лет по делам Комендантского (Кизлярского) архива».
Пока шла переписка между различными ведомствами, казачьим общинам оказывались всяческие препятствия в рыболовстве против казенных лесов. Поскольку никаких документов Кизлярского коменданта на этот счет так и не было обнаружено, атаману Кавказского Линейного казачьего войска генералу П.С.Верзилину поручили решить вопрос самостоятельно. Решающим аргументом стало то, что в случае запрета терско-семейным и гребенским казакам заниматься рыболовством «противу Командной лесной дачи…, то место это оставаясь пустым, даст свободу хищникам укрываться в лесу и делать злодеяния в пределах России». С этим мнением в конечном счете согласились и гражданские власти, которые лишь 27 февраля 1845 г. официально признали, что «означенные рыболовные промыслы» являются «собственностью казаков».
Подобная путаница в определении владельца территорий происходила регулярно, особенно в низовьях полноводной реки у крепости Кизляр, где издавна существовали помещичьи имения. Во многом это, также связано с нежеланием гражданских властей раз и навсегда решить наболевший вопрос, но и отсутствием соответствующих документов и систематическими разливами Терека, менявшими рельеф местности до неузнаваемости на огромных пространствах.
Продолжение следует. Подписывайтесь на канал, ставьте лайки, будем вместе продвигать честную историю.