Более или менее точные сведения о профессиональных, апробированных в западно-европейских университетах врачах, работавших в России, относятся к XV в., ко времени княжения Иоанна III. Тогда в свите второй жены этого князя — Софии Палеолог приехали в Москву два врача, по всей вероятности, из Италии. Судьба этих двух пионеров научной медицины в России — «Антона Немчика» и «Леона Жидовина» — была весьма плачевна: оба они были «казнены лютой смертью» за неудачное лечение. Такая же участь постигла в 1493 г. двух врачей-поляков — Ивана и Матвея Лукомских, которые были сожжены в железных клетках, по обвинению в привозе ядов для отравления великого князя.
При Иване Грозном, после покорения им Казани и Астраханив 1557 г. московский посол «вывез» из Англии на Русь двух врачей-англичан: доктора Стэндиша и лекаря Ричарда Эльмеса.
Вслед за ними при царском двора появился врач-итальянец Арнольд Лензей, погибший в Москве при пожаре во время нашествия татар в 1570 г. После смерти Лензея его место занял воспитанник Кембриджского университета Елисей Бомелий, родом из Вестфалии. Об этом враче ходили недобрые вести и сохранилась дурная слава: его обвиняли в том, что он готовил яды для намеченных Иваном жертв. Бомелий, обвиненный в сношениях с Польшей (со Стефаном Баторием), был сожжен в Москве в 1579 г.
Иван Грозный держал своих врачей в почете, но лечиться у них не любил: «обаче же лекарств от них неприимаша никаких». Лишь с начала XVII в. в Москву стало приезжать сравнительно большое количество врачей-иноземцев.
В 1600 г. Борис Годунов отправил в г. Любек Ренгольда Бекмана, служившего переводчиком в посольском приказе. Бекману было поручено пригласить в Москву искусных врачей, суконных мастеров, «рудознавцев, которые знают руду золотую и серебрянную находити, и часовщиков». Кроме того, царь Борис приглашал к себе на службу английских врачей и аптекарей, прибегая при этом к посредничеству английской королевы Елизаветы.
В XVII в. в Москве появилось много иноземцев-купцов, военачальников, мастеров, врачей. Начал работать как самостоятельное учреждение «Аптекарский приказ» (1620 г.).
Аптекарский приказ в то время строго отличал «дохтуров» от «лекарей». «Дохтуры» должны были иметь солидную (по тому времени) научную подготовку. Они не делились по специальностям, а обязаны были лечить от всех болезней, но исключительно терапевтическими средствами. Хирургические операции считались для «дохтуров» унизительными, и ими могли заниматься лишь «лекари».
В 1654 г. была организована первая на Руси лекарская школа, из ее учеников вербовались кадры военных врачей. Первые 30 учеников получили звание лекарей в 1660 г. Курс обучения в школе был пятилетний; по окончании курса лекарские ученики обязаны были сдать в Аптекарском приказе экзамен.
При поступлении на службу все врачи, да и вообще все «чины Аптекарского приказа» обязаны были давать «клятвенную запись» с «целованием креста», причем для каждого «аптекарского чина» полагалась особая клятвенная запись. Для примера приведем выдержки из «клятвенной записи», дававшейся врачами:
«Яз, имя рек. Целую сие святое евангелие... на том, что мне ему государю служити и прямити и добра хотети во всем вправду и до своей смерти, безо всякие хитрости, а лиха мне ему… не хотети никакова, ни мыслити, ни думати, ни которыми делу и ни которою хитростью и в естве и в питье и в лекарствах во всяких... и зелья лихова и кореньев не давати. А кого мне велит государь лечити своих государевых бояр и ближних людей, безо всякия хитрости, сколько могу уменьем своим пособити, а не по дружбе и для своего прибытка ни в каком лекарстве дурна никакого никому не чинити, и зелья лихова вместо доброва... и злова коренья и яду змиина и иных ядовитых зверей и гадов и птиц не примешати, а во всем делать вправду, без всякого зла...»
Вообще материальное положение врачей, особенно иноземных, было в это время недурным. Буссов в конце XVI и начале XVII вв. писал:
«Врачам жилось далеко недурно. Господа доктора ежегодно получают следующее содержание: каждый имеет жалования 200 рублей, всякий месяц хлебную провизию, т. е. столько, сколько нужно для прокормления его особы, семейства и людей, 16 возов дров, 4 бочки меда, 4 бочки пива. Ежедневно около l,5 кварты водки. Всякий день сторону (бок) свиного сала. От всякого обеда царского подачки, три или четыре блюда, столько, сколько сильный человек с трудом поднять может на одном блюде. Всякий месяц 12 или 14 рублей деньгами, чтобы закупить на них свежую провизию». Сверх того, царь каждого наделил поместьем от 30 до 40 крестьян. Эта характеристика материального положения врачей относится к периоду царствования Бориса Годунова. «Лекарского», «костоправного» и «чепучинного» дела ученики жалованья не получали, а лишь «поденный корм» по 1 алтыну в день. «Официальная медицина долгое время служила почти исключительно интересам царского двора и была чужда народной массе, вследствие чего отношение последней к медицине было вполне отрицательным». Надо указать, что и сами-то цари не очень охотно лечились у «дохтуров», больше доверяя своим бабкам-знахаркам. Никаких твердых правовых норм, регулирующих отношения врачей к больным, к общественным учреждениям и т. п., тогда не существовало.
Высшим учреждением, ведавшим всей медицинской частью в государстве, был Аптекарский приказ. Но этот приказ был, по выражению Змеева, «скорее придворная канцелярия, передававшая указы царя, чем учреждение, состоятельно управляющее специальною частью и блюдущее общественное здоровье».
Говоря о правовом и материальном положении врачей того времени, нельзя обойти молчанием вопрос о частной практике, о вольнопрактиковавших врачах. Судя по отношению народа, духовенства и бояр к врачам, вряд ли доходы от этой практики были велики. Но всё же такая практика существовала, причем плата за лечение давалась в виде «гостинца» или «могорца» натурой: платьем, съестными припасами и т. п. За хирургические операции платили не «могорцом», а деньгами: за операцию грыжи 40—50 руб., за операцию на пальцах 3—4 руб.
До XVII в. на Русь приезжали из-за границы врачи-одиночки, никакого влияния на эту эволюцию не имевшие. Лишь с XVII в., когда число врачей в Московском государстве увеличилось, можно отметить кое-какие зачатки русской государственной (а но только «осударевой») медицины.
С Николая Бидлоо, хирурга и анатом, началось формирования медицинских учреждений и подготовка медицинских кадров России: создание первого военного госпиталя и госпитальной школы при нем. В 1707 году появляется знаменитая школа на Введенских горах в Лефортове, первый русский медицинский университет, где теория совмещалась с практикой. Школой заведовал Николай Бидлоо, голландский врач из Лейденского университета. Учебников не хватало, лекции диктовали под запись, возникали сложности с переводом латинских терминов.
Зато в практике недостатка не было: в местный анатомический театр доставляли найденные в городе трупы «подлых людей». За 5–10 лет человек получал диплом лекаря, первых выпускников отправили на Балтийский флот. Иностранные врачи мало верили в русских, поэтому Петр строго требовал не чинить соотечественникам «никакой обиды в чести или в повышении чина»
При Петре создали первую в России «инструментальную избу» по производству хирургических инструментов, стали ставить пломбы из свинца и золота, заботиться о гигиене рта с помощью толченого мела.
До строительства специальных госпитальных зданий лечение больных моряков проводилось в избах на Петроградской стороне вдоль левого берега малой Невки до реки Карповки, а также в Адмиралтейском госпитале, расположенном на правой берегу Глухой протоки (ныне - канал Грибоедова), неподалеку от Адмиралтейства. Есть данные о размещении больных в Казачьей слободе на Выборгской слободе. В 1715 году произошла закладка на правом берегу Невы, в том месте, где от нее отделялась Малая Невка, морского и сухопутного госпиталей. Строительство госпитальных зданий было поручено первому архитектору Санкт-Петербурга – Доменико Трезини.
Уставом морским были определены штаты медицинских работников (лекарей, подлекарей и лекарских учеников) на кораблях; число их зависело от количества пушек и, соответственно, от численности экипажа. Примечательно, что лекарь обязательно имел помощника в лице такого же специалиста или подлекаря. Для ухода за больными предусматривалось выделение матросов из расчета один на пять тяжелобольных и один на десять легких больных. Лиц, получивших увечье в бою или потерявших здоровье вследствие заболеваний, а также старых, «немощных» переводили в штатскую службу или в «пропитанники» при госпитале; по желанию им выдавали паспорт и годовое жалованье.
Госпитали и госпитальные школы появились в России в конце XVII - начале XVIII вв. в эпоху Петра I. Так развитие армии увеличение ее численного состава требовали четко организованной медицинской службы, чтобы обеспечивать медицинское обслуживание раненых и бороться с возникающими эпидемиями.
В связи с ростом торговли требовалось усилие карантинной системы на основных торговых путях, для предотвращения завоза различных заболеваний в первую очередь от чумы, оспы. И хотя в городах к тому времени появилось не мало вольнопрактикующих врачей-иностранцев, однако этого количества было не достаточно для удовлетворения возросших потребностей страны. Для армии, заводов, флота требовалось большое количество врачей, обладающих не только хирургическими знаниями и навыками, но и занимающихся лечением внутренних болезней. Эта проблема была решена в России самобытным путем - созданием госпитальных школ, которые явились первыми высшими медицинскими учебными заведениями в России.