- Ну не могу же я бросить начальство в подобной ситуации одного, - женщина обернулась на оперативников. – Долго они еще?
- Не знаю, - проворчал Вольский. – Они перевернули уже все вверх дном, забрали даже печатную машинку. Как будто я в ней гранаты прятал. Полный бред. Но постановление у них есть.
- Вы Шацкому звонили?
- Он даже приезжал. Тоже сказал, что имеют право. Ну и рекомендовал не беспокоится. Вы выполнили мою просьбу?
- Да, все ваши документы в безопасности.
- Спасибо огромное вам за помощь и возню со мной и моими родственниками, - вдруг сказал Алексей. – Вы могли бы уволиться и махнуть рукой на всю эту историю.
- Я не смогла бы вас бросить, - Юля посмотрела ему в глаза, а потом направилась к раковине. – Посуду-то я хоть могу помыть или они и тут буду искать улики?
- Думаю, что не будут возражать. Они уже весь первый этаж обнюхали сверху до низу. Муку распотрошили. Я прибрался.
- Вы сами? – не слишком вежливо удивилась Юля.
- Я сам что ли не могу убраться? – надулся писатель. – До вас я как-то с этим справлялся и в хлеву не жил.
- Я не хотела вас обидеть. Действительно хорошо убрали. Я просто нервничаю. Если они пришли, то у них должен быть повод. Ничего конкретно они не предъявляли.
Оба замолчали. Юля мыла чашки и тарелки, и думала об Ольге. Смутная мысль родилась где-то в закоулках подсознания. Она пыталась ухватить ее за хвост, но та скользила по периферии и никак не давалась в руки.
- А если Дима был со всем этим связан, не мог он подбросить вам что-то? – спросила она, бросая чайную ложку в раковину так, что брызги полетели во все стороны. – Он ведь находился в доме. Ему никто и ничего не мешало.
Именно в этот момент наверху началось оживление. Кого-то звали по имени, раздались многочисленные шаги. Юля и Вольский поспешили наверх. В гостевой ванной толпились человек восемь.
- Прошу понятых подойти ближе, - скомандовал высокий полный мужчина в форме. – Под ванной обнаружены листы бумаги, рукописный текст, подписан пятнадцать лет назад, Козлов Евгений.
- Рукопись, - прошептала Юля. – Рукопись Козлова. Не удивлюсь, если там ваш первый роман переписан его рукой.
- Я уже тоже, - побледнел Вольский. – И я знаю, откуда она тут. Но ничего не смогу доказать.
- Почему же я так долго не могла сообразить такую простую мысль!- сетовала Юля. – Простите.
- Вы-то тут при чем? Я тоже должен был осмотреть дом на всякий случай. Не удивлюсь, если склянку с ядом сейчас найдут.
- …между листами обнаружены бумажные свертки с дозированным порошкообразным веществом, - проговорил оперативник. У Юли все упало. В данном случае, она бы предпочла, чтобы это оказался совсем другой порошок. – Так же обнаружен пузырек без опознавательных знаков с прозрачной жидкостью внутри.
- Дима же не мог знать, что его убьют. Он хотел подставить вас, но тогда выходит, что он планировал убить и жену, а свалить все на вас, - женщина машинально вцепилась Вольскому в руку. Он положил поверх ее пальцев свою ладонь, вроде бы тоже машинально, но она тут же смутилась и отошла на несколько шагов. – Нужно звонить Шацкому.
Она спустилась и набрала номер Бориса Леонидовича. Тот ответил не сразу, но уже через несколько секунд пообещал приехать. Голос его звучал расстерянно. Во все нарастающей панике она позвонила и Ивану. Тот воспринял информацию о находках куда более спокойно. Но тоже обещал прибыть.
Тем временем следователь вместе с Вольским спустились в кухню. служитель закона пытался дознаться, что за предметы они нашли, и как те могли попасть в столь странное место. Алексей на все вопросы отвечал только то, что понятия не имеет. Юлю же пытались выставить вон, но она уперлась и наотрез отказалась покинуть дом. Иван приехал первым. Он показал на входе какую-то корочку и оказался в доме. В глазах светилась насмешка.
Женщине начинало казаться, что он получает удовольсвтвие от того, что у знаменитого писателя такие проблемы. И как бы это ни казалось самонадеянным, но Юля подозревала, что именно она источник такого злорадства.
- Что тут у вас происходит? – спросил у нее парень. Юля быстро обрисовала его масштабы бедствия. – Понятно. Но почему ты считаешь, что именно Дима подложил все это в дом?
- А кто еще?
- Оля. Оля не могла ли придумать вс. Эту историю, вернее, замутить ее с мужем, а потом того убрать? У них есть с твоим писакой общие имущественные дела? Хотя что я говорю: наследство. В общем, они создали видимость того, что он ей изменяет, прибили Козлова, а потом она убрала мужа и свалила всю вину на брата. Ну ловко же!
- И сама же травила себя беременную? – усомнилась Юля.
- Женское коварство не знает границ. Но, сама посуди, эта любовница на нее чем-то похожа. Ну сними очки, шляпу, грим, парик. Примерный семьянин нигде не мог подцепить себе бабу. Мы тут гадать устали, где он ее взял, а она тут, прямо под носом, - уговаривал Иван. Ему версия нравилась все больше и больше. – От ребенка она тоже может избавиться со временем. Если дамочка так владеет химическими веществами виртуозно.
- Ты не видел Олю, это и правда подавленный убитый горем человек, - не сдавалась Юля. – Нельзя так изображать скорбь!
- Да все можно. Ты как маленькая, ей-богу!
- Я не верю, что она так натурально изображала скорбь и замышляла посадить в тюрьму родного брата.
- Но кто-то же положил все эти улики под ванну? А она оставалась в доме одна. Не ее муж. Тот работал. Так у кого были и желание, и возможность?
Юля не успела ответить на эти вопросы даже себе, потому что появился Шацкий. Он вошел в дом почти семимильными шагами в развевающемся распахнутом пальто и хрястнул дипломат на стол.
- На все вопросы мой клиент будет отвечать только с моего одобрения, - зычно заявил мужчина.