Я уже много раз рассказывал, что вырос в культурной семье, где меня водили в театр не потому, что хотели из меня сделать артиста, а просто так было принято в том обществе, среди которого я рос. Мы ходили постоянно в консерваторию, на выставки и так далее.
И вот, когда уже я стал учиться в хореографическом училище, к этому времени я уже хорошо знал оперный и балетный репертуар Тбилисского театра. А как известно, в Советском Союзе опера в Тбилиси была на очень высоком уровне, голоса оттуда разъезжались по всему миру, и на мое детство пришлась постановка для Пааты Барчуладзе – для одного из известных басов мира, оперы «Дон Карлос».
Паата в этот момент уже блистал, несмотря на то, что был еще Советский Союз, он уже блистал в Ла Скала, в Метрополитен-Опера, ну и вот для него специально в Тбилиси ставили «Дон Карлос». Потому что в этой опере Верди для баса написана очень хорошая роль.
Опера ставилась долго. Я был в мимансе – выносил ему посох и он пел одну из арий. С одной стороны стояла женщина – она держала корону, а с другой стороны я держал символ власти.
Естественно, оперу «Дон Карлос» я знал наизусть, потому что все эти три месяца репетиций я слушал эту оперу от начала до конца. И еще там был безумно хороший режиссер, который работал с нами – с детьми, вернее он и ставил спектакль. Это был очаровательный человек, он нам рассказывал про Верди, про испанского короля, потому что все это происходит в Испании. По-моему XVII век, если я не ошибаюсь. Мы были очень посвящены в это действо. Он нам обо всем этом рассказывал очень интересно.
И вот меня приняли в Московское училище – 1987 год, перестройка, продуктов нет, всего нет, а Пестов в очередной раз устраивает нам перед Новым годом прослушивание.
Мы уже 3–4 арии послушали. Он ставит нам последнюю арию и говорит: вот сейчас мне очень хотелось бы, чтобы кто-то из вас сказал, ну я понимаю, что вы не скажете оперу, вы не скажете автора, но скажите: это итальянская опера, французская или австрийская, немецкая...
В общем, запела эта певица – визжала-визжала, все это шипело, кряхтело, мы стоим, слушаем… И я ему говорю: «Джузеппе Верди. Опера "Дон Карлос". Ария принцессы Эболи "O don fatale, o don crudel".
Это просто совпадение. Если бы он поставил какую-то другую оперу, я бы, может быть, и отгадал бы, но не так точно. А тут... И он так на меня смотрит и понимает, что он не знает дальше текста, а я арию наизусть знаю на итальянском.
Пестов позвонил вечером маме и сказал: скажите, Ламара Николаевна, откуда… ребенку 13 лет. Ну, она ему объяснила, что в принципе мы не с гор спустились, а Тбилиси немножко старше того города, где он родился. А он был из-под Екатеринбурга. И конечно, этот случай перевернул его отношение ко мне.
Вот и все. Но кому это надо сегодня? Ну, подумаешь: знаю я? Сегодня надо разбираться в другом, отличать Гуччи от Прада.