Во все времена и у всех народов самым ценным женским достоинством считалась верность. Особенно это качество востребовано в годы войн, когда мужчина, защищающий Родину, должен быть уверен в своём тыле, в своей женщине.
Илья Николаевич Горенский в двадцать один год привел в дом тихую и застенчивую девушку Настю. Не было у них свадебного застолья, время было тяжелое. В мае 1942 года Илью призвали на фронт. Работал на боевой машине, подвозил пушки и боеприпасы, доставлял продукты на передовую. Воевал на Калининском, Ленинградском, Курском направлениях. Был тяжело контужен. Закончил войну в Германии.
С тремя малыми детьми на руках поводила Анастасия Владимировна Илью на фронт. Трудилась и за себя, и за него, и серпом жала, и косила, и варила на полевом стане, и коров доила, и кур выращивала. Любое крестьянское дело ей было по плечу. Верно ждала и дождалась. До конца своих дней, более пятидесяти лет, прожили Горенские дружно и счастливо, в полном согласии и понимании.
Воспоминания о родных согревали бойцов в блиндажах и землянках, под дождём и снегом, на просторах Родины или в чужой земле.
Михаил Иванович Данилов пишет жене и маленькой дочке:
«…часто приходится задумываться о вас, да нужно сознаться, эта мысль является ежедневно, больше всего, когда свободен от работы. А это время, когда ложишься спать, начнешь думать, когда закончишь победу, когда нарком нам скажет, садитесь, ребята, езжайте до дому. Представляешь себе, как замелькают знакомые города, Москва, Свердловск, Челябинск, Омск, Новосибирск, а ещё ближайший к тебе Красноярск… поедешь по любимому Енисейскому тракту… пойдут те старые деревушки, Старцево, Таскино, Миндерла, Шила, В-Подъёмная, и вот наконец, то село, где живёт моя дорогая семья, вот дом 210, вот два уличных окна, смотрят мне в глаза и улыбаются. И вот я шагаю через порог и становится у меня перед глазами твой образ белого заботливого материнского лица. Я не могу себе представить, как в эти самые минуты забьется сердце. Я представляю себе… ох как крепко я обойму тебя, а ещё крепче поцелую. Да сколько разговоров накопилось за эти годы, не хватит переговорить целые сутки. Сколько радостных разговоров и сколько горя, пережитого за эти годы. Сколько я пережил, и знаю, что и ты тоже без меня хватила горя… в случае, если я помру за родину, вот это письмо останется тебе памятью о своём муже, который любил тебя, и эта любовь останется до гроба…» (частично отредактировано).
Весной 1944 года лейтенанту М.И. Данилову присвоено звание Героя Советского Союза. Погиб в бою 19 апреля 1945 года.
Жёны-солдатки помогали своим мужьям реабилитироваться в послевоенном мире, лечили, ухаживали, а главное, жалели и любили.
Пётр Захарович Антонов в начале 1942 года был призван на фронт. Старший политрук. Во время одного из ожесточенных сражений под Сталинградом Антонов и его солдаты были захвачены в плен. Бухенвальд, концентрационный лагерь. Тяжелая работа, голод, несколько попыток бежать. В конце войны освобождён вместе с другими заключенными американцами.
На Родине допросы, проверки. Только в 1947 году выдали справку о реабилитации. Вернулся больной, израненный. При росте почти 190 см весил сорок шесть килограмм. На руках занесли домой. Жена, Ольга Никитична, вылечила мужа, помогла ему подняться на ноги. В 1966 году Антонову присвоено звание Героя Социалистического труда.
Коренев Иван Демьянович на войне потерял руку и ногу. А дома его ждали жена и семеро детей. Иван Демьянович не сдался, а стал ещё больше работать и учил этому своих детей. Опорой и поддержкой ему во всём была жена.
Примиренко Иван Сергеевич участвовал в боях по защите рубежей Монгольской республики на Халкин-Голе, воевал с финнами. Не успел вернуться домой, как снова война. Вместе с земляками Примиренко был отправлен на защиту столицы.
А тем временем из далёкой Сибири торопились эшелоны, везли снаряды, военную технику, хлеб. Нелегко приходилось в тылу. Жена, Екатерина Матвеевна, после четырнадцатичасового рабочего дня на производстве бежала в поле, чтобы накосить травы для коровёнки.
Животинка была кормилицей не только для семьи Примиренко, но и для осиротевших соседских ребятишек. Кроме коровы в хозяйстве была всего одна курица, каждое снесенное ей яйцо делилось на части между самыми маленькими детьми многосемейного барака. Так, помогая друг другу, растили матери детей сороковых. А на фронт летели ободряющие письма, что всё хорошо, все живы и здоровы, и ни одного слова жалобы.