В Камбодже заказать такой фастфуд - легче легкого. И мы с попутчиком Артуром сделали это чисто в познавательных целях. В моей жизни это случилось впервые и скорее всего не повторится.
Стадия 1. Радость.
Прошёл час, как грибная пицца уже была внутри.
- Чего-то я не чувствую ничего, - разочарованно произнёс я. - Никакого эффекта. Продавец нас обманул!
Артур ответил с надеждой в голосе:
- Надеюсь, что обманул. Через час если ничего не поменяется, снимем лагерь и пойдем дальше.
- Конечно, чего здесь сидеть?
Эффекта никакого не проявлялось, но моё настроение оставалось отличным. Мне нравилось совершенно все: море, солнце, пляж. Я счастливо улыбался.
Стадия 2. Всеобъемлющая любовь.
Я взглянул на старое бревно, приплывшее сюда из далёких краев, и оно перетянуло на себя все внимание. Оно было идеальным. Обработанный стихиями и годами ствол блестел старческой мудростью, а на ощупь оказался совершенно гладким и ровным. Оторвавшись от созерцания древности, я набрал в руку песок и ощутил его хрупкую структуру. Белоснежная масса крошилась под руками и рассыпалась в прах.
На солнце песок переливался розовым и от этого он казался чем-то внеземным. Ощущая его тяжесть на ладони, я словно прикасался к творению Великого Создателя, к чему-то запретному и такому вожделенному.
Я неожиданно понял, как люблю эту жизнь, этот пляж и это мгновение. Ведь держать в руке такое совершенство - настоящее чудо.
Стадия 3. Созидание.
Однако песок мне напомнил ещё кое-что. Холодный ноябрьский вечер, уличный фонарь и первый снег, искрящийся в его свете. Песок словно снег! Нет, он и был снегом! Непременной задачей стало слепить снеговика. Первый снег был рыхлым и лепился очень плохо, но я обнаружил, что это идеальная основа для создания картин, достойных мировых выставок. И я начал рисовать…
Какие пейзажи выходили из-под моей руки! Но песок оставался песком, и эти шедевры никак нельзя было унести с собой и показать людям. Тогда я решил построить пирамиду и оставить её потомкам. Как только я решил это сделать, мне открылась удивительная тайна: я понял, как строились египетские пирамиды!
Камни скидывали с вертолета в большую кучу. Те, что не попадали в очертания пирамиды, сбрасывались вниз рабочими и вновь поднимались вертолетом. Эта мысль показалась настолько логичной и четкой, что я так и сел на песок, задумавшись как здесь и сейчас применить мое новое открытие.
Стадия 4. Созерцание.
Затем мое внимание привлекли два жучка, поселившиеся в следе на песке, оставленного моей ладонью. Я приблизил к ним лицо и обомлел: я стал свидетелем становления целой цивилизации.
Я наблюдал как жучки, выглядевшие как небольшие блошки с крыльями, обживаются в новом месте. Я видел, как строится их город, видел рассвет и закат их эпохи. В какой-то момент блошка прыгнула мне на лицо, и я испуганно отскочил прочь.
Стадия 5. Внешние миры.
Упав на песок, я решил все обдумать, но не успел. Выглядывая из-за холмиков песка, я ощутил себя настоящим солдатом. Но война шла особенная, несущая лишь добро и свет. Тогда я выстрелил улыбкой в невидимого соперника и понесся вперед в воду, ведь я больше не был солдатом, я стал пулей. Вонзившись в воду, я стал рыбой, сделав движение вперед, превратился в кита, а затем бросился вперёд словно ракета.
И вот я корабль, по которому была выпущена ракета, я мачта в которую попало пушечное ядро. Я смелый матрос, смотрящий храбро на пиратов, я старый морской волк, берущий судно на абордаж и, наконец, я копье, которое бросил юнга во врагов, я копье, обернувшееся птицей и взлетевшее высоко в небо.
Птица обнулила весь огромный мир, частью которого я стал. Она взлетела и рухнула камнем вниз и вновь я акула, я зубы, я прилипала, я ленивец, я дерево, я белка и орех… В какой-то момент понятный и знакомый трехмерный мир рухнул и растекся калейдоскопом красок перед глазами.
Стадия 6. Внутренние миры.
В себя я пришёл уже у своей палатки. Тогда я забрался внутрь, залез в спальный мешок и открылся миру. Вся Вселенная проникла в меня, я мог ее чувствовать, управлять ею. Одним своим желанием я отправлял корабли бороздить космические просторы. Я сам стал создателем всего сущего. Я боготворил все живые сущности моих миров точно также как боготворили меня они.
Все рухнуло единовременно - когда пришёл голод.
Стадия 7. Голод.
Он обрушился в один момент и не оставил после себя ничего живого. Меня сковал ужас от того, что съедобного ничего не осталось. Дрожащими руками я раскрыл тент и выбрался наружу. Ноги моего друга все также выглядывали из соседней палатки.
- У вас лапша осталась? - обратился я к ним.
- Да, в пакете поищи.
Словно малое дитя я прижимал лапшу к груди. Самое ценное и дорогое в моей жизни на тот момент сконцентрировались в этом бич-пакете. Никогда и ничего я не желал так, как эту лапшу.
Я представлял её первоначально твердую структуру. Как она будет набухать и становиться мягкой. Как мои зубы превратят её в малашу, а та будет обволакивать мой язык, нежно касаясь нёба, а затем словно медовая патока прокатится по моему горлу. О, это были самые томительные секунды ожидания в жизни.
Действительность не оправдала предвкушения. Проглотив безвкусный кусок кашицы я уснул.
Стадия 8. Жажда.
- Хелоу! Хелллоу! - неслось с улицы. Сквозь колокольный звон с трудом проглядывались здравые мысли. Я полез к выходу на улицу и обнаружил, что уже наступила ночь. Голос приближался. С трудом я сообразил, что это мог быть местный парнишка, с которым я успел познакомиться накануне вечером. Камбоджиец возник из пустоты неожиданно:
- Хеллоу, френда! - вновь закричал он. Парень протянул пустую заляпанную остатками еды тарелку и начатую бутылку пива. Я осторожно принял дары и поставил на землю.
- Хеллоу - ещё более радостно закричал он и протянул руку. Та оказалась жирной, в тёмных остатках все той же еды и до омерзения противной.
Камбоджиец крутился и приплясывал на месте, безостановочно повторяя приветствие. Жестами он предлагал мне отведать его дары.
"Да он ещё больше грабов наелся, чем я" - подумалось мне.
- Я не голоден, я завтра поем.
Камбоджиец ещё немного покрутился и убежал в темноту. Я обтер о песок руку, глотнул воды и полез обратно в своё жилище.
"Кажется, меня отпустило, ура".