Нет более убедительного доказательства силы письменного слова, чем тот факт, что исторически люди стремились запретить его.
Культурные нормы, политика, личные убеждения, школьная политика и другие факторы могут привести к тому, что книга будет считаться слишком опасной, которая может из искры создать пожар в любой из стран. Но насколько далеко заходит эта политика тонко завуалированного контроля над мыслями?
Как это часто бывает, когда вы обращаете свой взор в историю тех или иных событий, ты вы обнаружите несколько ответов. Но у одного из главных претендентов есть довольно предсказуемый виновник: пуритане.
В 1637 году человек по имени Томас Мортон опубликовал книгу под названием «Новый английский Ханаан». Это было резкое обвинение консервативной пуританской жизни, с которой Мортон столкнулся после переезда в Массачусетс в 1624 году. По сравнению с укоренившейся и сдержанной культурой этого района Мортон был гедонистом, любившим вечеринки. Он также был дружелюбен к коренным американцам, с чем пуритане категорически не соглашались. В конце концов его выгнали из этого района, а затем подали в суд за принудительное переселение.
В их глазах Мортон был не просто прототипом мальчика из братства, он представлял прямую угрозу их образу жизни. Его книга была воспринята как тотальная атака на пуританскую мораль, и они не приняли ее благосклонно. Так что они запретили ее — и, по сути, запретили и Мортона. Ему было отказано во въезде в Массачусетс, и он оставался персоной нон грата до своей смерти в 1643 году.
Другими книгами , содержание которых оспаривалось примерно в это же время, были название политической теории «Христианское содружество» пуританского подстрекателя толпы Джона Элиота в 1640-х годах и еще одна антипуританская статья Уильяма Пинчона «Заслуженная цена нашего искупления» в 1650-х годах.
Вы можете вернуться еще дальше, чтобы найти более поразительные примеры запрещенных книг, хотя определение должно быть расширено, чтобы включить казнь авторов. Между 259 г. до н.э. и 210 г. до н.э. китайский император Цинь Ши Хуан казнил 460 ученых-конфуцианцев, похоронив их заживо. Идея заключалась в том, что легче запретить авторам писать, если они мертвы. В 35 году нашей эры римский император Калигула — безусловно, человек с высокими моральными качествами, если таковой когда-либо существовал — отговаривал людей от чтения «Одиссеи » Гомера, потому что это могло дать им представление о том, что значит быть свободными.
В наше время убийство писателей стало осуждаться. Книги часто оспариваются на основании субъективных представлений о непристойности в юридических учреждениях.
Более широко распространенные в 1960-х и 1970-х годах взгляды, выдвигавшие границы возможного, помогли ослабить этот аргумент. Идея запрещенной книги как источника насмешек пережила всплеск в 1980-х годах, когда книготорговцы на торговой выставке BookExpo America Американской ассоциации книготорговцев решили устроить из этой практики зрелище. Организаторы заперли более 500 книг, запрещенных библиотеками, школами и сообществами, в большую клетку и оставили ее на выставочной площадке. Вместе с Американской библиотечной ассоциацией и Национальной ассоциацией магазинов колледжей ABA помогла провести Неделю запрещенных книг для повышения осведомленности. Хотя это не устранило эту практику, оно помогло пролить свет на опасность цензуры.
То, что книжные запреты и цензоры пытаются сделать для ограничения чтения, часто бесполезно. В некоторых случаях это может быть опасно для их здоровья. Примерно в 1497 году Джироламо Савонарола, флорентиец, возомнивший себя моральным диктатором, воротил нос от шуток, секса и любых пороков. Савонарола сжигал книги, стихи и картины грудами в огромных кострах. Сохранило ли это благочестие Флоренции? Не совсем. В 1498 году Савонарола посетил еще один костер. По иронии судьбы, вместо книг, сожжен был он. Савонарола, часто критиковавший папское правление, был казнён церковью - его повесили и затем сожгли на костре.