Как я написала в предыдущей части, жизнь Дианы продолжала ухудшаться и усложняться. Она всё более и более чувствовала, что её недооценивают, задвигают, относятся несправедливо, не так, как она того заслуживает. Королевская семья вдруг предпочла скромной трудолюбивой Диане безбашенную Ферги :
Диана находила отдушину только лишь в общении с милым Джеймсом Хьюиттом. Он один поддерживал её, говорил добрые слова, дарил телесное тепло, как вдруг...
Как вдруг Диана узнала, что осенью 1989-го капитана Хьюитта планируют перевести на службу аж за море, в Германию!
Ну вот как так-то, а?! Как быть несчастной неустроенной неуверенной в себе принцессе?!
Диана решила биться. Она продолжала задаривать Джеймса подарками, одеждой. Она обратилась к его командованию с просьбой оставить его в стране.
Она приехала на юбилей мачехи в Элторп с ним.
Ну а куда было деваться бедной женщине?! Не с мужем же ехать в семейное имение! Он злой, а ей нужна поддержка! Принятие и любовь!!!
Бал в Элторпе по случаю 60 дня рождения Рейн решили дать в мае, хотя до настоящей даты, до сентября, было ещё несколько месяцев.
Но на сентябрь уже была назначена свадьба брата Дианы, решили не смешивать мероприятия. Присутствующие на том юбилее отметили, насколько раскованно и свободно вёл себя милый друг Дианы. Некоторые даже решили стать шокированными, когда увидели парочку, что удалялась вечером в отдельно стоящий павильон с бассейном. Злые, злые люди, о чём думают! Ведь всем давно известна любовь принцессы Уэльской к плаванию!
Но ничего не вышло у бедной Дианы. Командование осталось непреклонным. Джеймс юлил и не предпринимал никаких активных действий для того чтобы остаться в объятиях щедрой любимой. Решено и подписано: осенью он уедет.
Диана не находила себе места. Чтобы как-то развеяться, летом она приняла приглашение на день рождения от подруги. Среди гостей был Джеймс Гилби. Вообще-то они были знакомы давно, ещё с тех пор, как Диана въехала в свою лондонскую квартиру. Давно, но шапочно. Она только и знала, что он старше на шесть лет. Диана вскоре вышла замуж за Чарлза и не виделась с Гилби.
Он же не знала, что её брак выйдет таким ужасным! А тут вдруг оказалось, что и Джеймс недавно пережил расставание с подругой. Нашлась общая благодатная тема.
Слово за слово, как говорится, чем-то там по столу, и вот уже бедная неустроенная несчастная в личной жизни Диана, муж которой много думает о старой и гораздо менее красивой и опрятной Камилле, неожиданно оказалась в объятиях сочувствующего Джеймса Второго Гилби — если за точку отсчёта брать Хьюитта, Джеймса Первого, который осенью уедет, уедет от неё!
Посудите сами: как устоять бедной женщине?! Этот Джеймс образован, общителен, обаятелен, неприлично богат. Его работа - продавать суперавтомобили. Но он не какой-то там выскочка, просто торговец, нет. Он из уважаемой приличной семьи, которая разбогатела на производстве и продаже одноимённого джинa — "Гилби". Его дядя - монсеньор Алфред Гилби, самый известный католик Англии.
И вот уже вездесущие папарацци засекли их то в Лондоне, выходящих в неурочное время от общей знакомой, то в квартире самого Гилби. А однажды вдруг стало известно, что пара сняла ферму на выходные в Норфолке.
Ну вот что за люди, а?! Ну уехали от них, далеко уехали! Нет, надо вынюхивать, выведывать! Нигде нет покоя бедной женщине, муж которой см. выше!!!
Вот карта для наглядности. Это ж 174 км только до границы графства! Небось, часа три ехать! И не лень этим писакам-снимакам?!
Как только Джеймс Первый Хьюитт отбыл в Германию, Диана могла больше не распыляться. Отношения с Джеймсом Вторым Гилби стали глубже.
Ушлые журналюги засекли и записали частные, глубоко личные, даже интимные разговоры принцессы Уэльской с продавцом дорогих машин. Как они могли настолько пренебречь нормами морали, я вас спрашиваю?! Как они могли предать огласке признания в любви, или, например, план Дианы вырваться на свидание под прикрытием сеанса иглоукалывания?!
Прав заголовок: "Моя жизнь - пытка!"
Вот в таком нервном состоянии Диана подошла к сентябрю, к свадьбе брата. И так всё не ладится, да ещё эта мачеха тут, которая распродала имущество семьи, антиквариат, отремонтировала дом, превратив его в чудовищно вульгарное жилище, хотя тёплое и комфортабельное.
И Диана не стала молчать!
«Я сказала ей всё, о чём думали члены моей семьи. Я вступилась за
маму – мама говорила, что за двадцать два года это произошло в первый раз… Я была так зла! Сказала, что ненавижу её, что все в семье её ненавидят. Она разрушила наш дом, она истратила деньги отца – и на что?»
Именно тогда принцесса Уэльская изволили толкнуть Рейн с лестницы Элторпа.
А сама виновата!!!
Мачеха, муж, королевская семейка - все словно сговорились причинять страдания чувствительной Диане. После жуткого Рождества в Сандрингеме, где она была вынуждена мучиться с венценосной роднёй, Гилби ласково поинтересовался: «Ну, дорогая, что у нас плохого?»
Диана не могла утаивать свои беды:
«Всё плохо. Мне было так плохо за ужином – я чуть не разрыдалась. Мне было грустно, пусто… Я думала: „Чёрт побери, после всего, что я сделала для этой проклятой семейки…“»
Надежда сохранялась только на сочувствие королевы-матери, бабушки Чарлза:
«Его бабушка всегда очень странно смотрит на меня. Это не ненависть, а какая-то смесь интереса и жалости. Хотя не уверена… Я её не понимаю. Каждый раз, когда я ловлю её взгляд, она отводит глаза и улыбается… Это симпатия, симпатия – точно симпатия… Ну уж никак не враждебность…»
А теперь - внимание! - вопрос: какое чувство на самом деле испытывала к жене своего обожаемого внука Елизавета?
Она, для которой слова "протокол" и "Библия" были почти синонимами? Она, дважды отказавшая будущему мужу потому, что не хотела жить на виду в королевской семье? Она, которая беспрекословно поддерживала мужа, которому пришлось стать королём - а ей королевой? Она, к тому моменту уже 37 лет бывшая вдовой и сохраняющая безупречную репутацию?
Как относилась к Диане королева-мать, которая пользовалась безусловным уважением вообще всех?! Чей обожаемый внук был отчаянно несчастен в браке?!
Симпатию ли она испытывала к Диане?! "Смесь интереса и жалости" - это вообще про расположение? Про интерес? Или...
Елизавета считала Диану лгуньей. Близким было известно, что она считает поведение Дианы безответственным.
Диана твёрдо знала: её интуиция потрясающая.
Бедная, она и тут ошиблась... Я, не такая одарённая, и то подумала скорее о презрении Елизаветы.
А ещё Диана так долго была несчастна, что привыкла считать себя угнетённой и униженной. И с этим было просто должно бороться!
Вот её слова в адрес мужа:
«Это так трудно, так сложно… Он превратил мою жизнь в настоящую пытку. Я поняла, что мне нужно уйти и самой – как я ненавижу это слово! – завоёвывать мир. Я должна пойти своим путём. Знаю, как это сделать, и оставляю его позади. Я понимаю, что это неизбежно».
Как красиво сказано! Какое величие! "Ненавижу", "завоюю", "знаю", неизбежно победю! Бунт! Даёшь беспощадный бунт!!!
Ну естественно, знает! Люди же её боготворят! Сколько раз она слышала скандирование своего имени! Она сильна! Она может!
Насколько жесток Чарлз, можно судить по такому показательному случаю. Весной всё того же 1989-го они с Дианой были с официальным визитом по странам Персидского залива. У Дианы была собственная обширная благотворительная программа. Она так гордилась тем, что посетит больницы и школы!
Но вот в момент встречи между принимающей стороной и супругами Уэльскими принц Чарлз беседовал с представителем местной королевской семьи, а Диана оказалась как бы в стороне. Наконец и к ней обратились с вопросом о её планах. Диана расцвела от малой толики внимания, оживилась и только было хотела рассказать о своих важных визитах, как принц Чарлз ласково опередил её:
— Планы? Наверное, по магазинам, дорогая?!
Унизительно, ужасно, абсолютно без уважения к её усилиям по поддержке больных и бесправных!!!
В конце этого ужасного 1989-го Диана оказалась в Норвиче, городе в
165 км от Лондона. Там ей довелось побеседовать с епископом, главой местной епархии. Священником, который чуть ли не напрямую подчиняется её свекрови, по совместительству трудящейся королевой Англии и главой англиканской церкви.
Тема беседы?
Диана стала жаловаться на то, сколько страданий причиняет ей королевская семья. На то, как она устала от этикета. О готовности бороться со всем этим.
Как вы думаете, что в момент таких признаний чувствовал епископ?
Благодаря Джеймсу Гилби мы можем прочесть протокол их диалога с Дианой.
«Диана: …Он спросил: „Расскажите, как вы беседуете с больными и умирающими. Как это у вас получается?“
Гилби: Он хотел научиться у тебя, потому что ему это совершенно не удаётся.
Диана: …а я ответила: „Я просто остаюсь самой собой“.
Гилби: Они неспособны этого понять. У тебя прекрасная душа… Они не могут даже представить, что ты обладаешь огромным душевным богатством.
Диана: Я знаю. Он продолжал болтать: человек не должен думать, что он превосходно справляется со своим делом… Всегда есть чему поучиться. Я ответила: „Если люди меня знают, то им известно, что я не горжусь своими способностями“.
Гилби: Да, ты абсолютно права. Значит, ты задала ему жару?
Диана: Да уж, особенно в конце. Я сказала: „Наверно, это прозвучит странно, но я уже жила на этой земле“. Он спросил: „Откуда вы знаете?“ А я ответила: „Потому что я старая мудрая женщина“.
Гилби: О дорогая, ты правда так сказала? Очень, очень смело…
Диана: Правда?
Гилби: Да! Ты заслужила высшую оценку! Девяносто шесть из ста!
Диана: Я добавила: „Уверена, что люди, которых я любила и которые умерли, сейчас находятся в высшем мире и помогают мне“. Он прямо вздрогнул! А я подумала: „Он епископ, и это он должен говорить мне нечто подобное…“
<…>
Диана: Я сказала: „Я понимаю боль и страдания других людей гораздо лучше, чем вы можете себе представить“, а он ответил: „Это заметно по тем усилиям, которые вы предпринимаете в борьбе со СПИДом“. А я говорю: „Это касается не только больных СПИДом, но и всех страждущих. Я чую страдание за несколько миль“».
Ужасные люди. Жестокие сердца. И Чарлз, и его бабка, и мать его... Как жить?!