В свете российской спецоперации на Украине совсем другими красками заиграл сложный 2020 год в Беларуси. Если бы к власти пришли лояльные к Западу люди, то плацдармом для силовых действий могла бы стать (наверняка стала бы!) Беларусь. О том, как постепенно наращивалось давление на Россию в разных точках и к каким последствиям это могло привести, рассуждает политолог Андрей Лазуткин.
Акт 1: беспорядки в Минске
Мы хорошо помним, как во время активной фазы беспорядков, начиная с 9-11 августа, на западной и северной границе Беларуси были развернуты внеплановые натовские учения. Президент тогда принял решение о переброске армии к приграничным районам, чтобы заблокировать данные направления. То есть полевые части НАТО в случае перехода границы влезли бы в прямой конфликт — это послужило сдерживающим фактором.
В то время сложно было сказать, какие именно цели преследовали натовцы. Либо хотели отвлечь наших военных от вспомогательных задач, например, от усиления МВД во время беспорядков в областных и районных центрах, когда сил милиции не хватало и они были рассредоточены. Либо же это был более сложный план. Например, они рассчитывали, что Лукашенко бежит из страны или будет убит, а к власти придет временный орган управления, переходное правительство. А такое временное правительство вполне могло обратиться к ЕС с просьбой о введении войск, чтобы обеспечить безопасность в городах, пока происходит демонтаж старого режима или бои с силами правопорядка.
Спустя два года мы увидели, насколько важным для России оказался западный рубеж — Республика Беларусь
Натовские военные в этом случае могли иметь красивую задачу, как когда-то в Югославии. Свое вторжение они бы объяснили желанием защитить этнические меньшинства или обеспечить свободные выборы, после которых к власти придет «законное» правительство, признающее США и ЕС.
Все эти варианты мы практически не обсуждали публично, потому что трехдневные беспорядки в столице и областях удалось подавить. Они не привели к захвату административных зданий и созданию постоянного лагеря. Лидеры протеста были либо эвакуированы по дипломатическим каналам, либо выехали из страны сами.
Акт 2: Казахстан и проверка ОДКБ
Второй загадкой для нас стал Казахстан. Оставалось только предполагать, как именно должны были действовать бандгруппы, например, в случае успеха в Алматы. Ведь ими не было создано никаких гражданских структур. Максимум, что координировали, это пятерки боевиков, то есть группы из пяти человек, которые имели своих оперативных руководителей.
Возможно, был общий расчет, что на сторону мирного протеста переметнется часть национальной армии, МВД и КНБ, что они приведут к власти протестного лидера, не связанного с преступниками и мародерами. А те просто создавали общий фон хаоса и погромов, демонстрируя бессилие старой власти и пугая население. Затем они бы просто исчезли, сделав свое дело, как снайперы на майдане.
Ни одна страна не взяла на себя ответственность за связь с протестными группами в Казахстане, за переброску боевиков из Средней Азии и контакты с «мирной» оппозицией
Но тогда свою задачу успешно выполнили силы ОДКБ, прикрыв военные объекты и развязав руки МВД и КНБ Казахстана для активных действий. Тут даже дураку стало понятно, что против нас ведутся серьезные действия. По сути, это война нового типа, а не мирная цветная революция, как раньше.
Акт 3: ракеты на Украине
И, наконец, третий звонок раздался на Украине. Он связан с началом военной операции, логику и причины которой часть наших граждан до конца не понимает. Все дело в том, что Украина — это стратегическая для России территория. Установление контроля над ней поможет воспрепятствовать размещению натовских ударных систем. Время подлета новых типов ракет до Москвы с территории Харькова или Днепропетровска составляет примерно 8 минут, и оно сократится до 2-3 минут, если американцы развернут на Украине новейшие типы гиперзвуковых ракет, которые у них сейчас в разработке. Это гарантирует полное уничтожение России в случае ракетно-ядерного нападения, то есть превентивного удара, который допускают военные доктрины США и Великобритании. Таким образом, у России напрочь пропадает главный козырь, который последние 80 лет обеспечивает ее существование как государства. Речь о стратегическом ядерном сдерживании. По сути, это вопрос жизни и смерти.
Решение этого ядерного вопроса и назвали демилитаризацией. Она не обязательно означает уничтожение ВСУ и военной инфраструктуры, но России необходимы дипломатические и военные гарантии, что Украина не вступит в НАТО, не получит на двусторонней основе новые типы ракет и не разработает собственное ядерное оружие. Вместе с тем именно эти заявления буквально посыпались с начала 2022 года от украинского руководства, причем в тот момент, когда Россия ожидала от НАТО гарантий безопасности. И вот вам ответ. Получается, вас ни во что не ставят, вы никто.
Акт 4: что будет с нами
А теперь вернемся к белорусской ситуации. Тогда, в 2020 году, нам казалось, что натовцы своими внеплановыми учениями выполняют задачу отвлечения наших сил или собирают информацию (например, о том, как обеспечивается переброска сил и средств внутри Беларуси).
Но представим, что по каким-то причинам, допустим, для поддержки переходного правительства, они бы перешли границу под предлогом помощи и установления гражданского согласия. Тогда встает второй вопрос: что в такой ситуации стала бы делать Россия, если бы на нашей территории вдруг появились натовские подразделения? И это очень неоднозначный ответ, потому что если бы Россия не признала новую власть, это было бы расценено как агрессия против Союзного государства со всеми вытекающими.
К счастью, этой развилки в августе 2020 года мы избежали, потому что в кризисный момент сохранилось полное управление страной и Александр Лукашенко показал, что готов защищать конституционный строй любыми средствами. И для нас всех это был лучший вариант. По сути, это вопрос обеспечения национальной безопасности России. А ведь мы помним, что все без исключения оппозиционные группы шли на президентские выборы с целью добиться поэтапного вступления нашей страны в Евросоюз. Сначала обещали разрыв всех договоренностей с РФ в области безопасности, затем выход из ОДКБ и потом вступление в НАТО по примеру прибалтийских республик.
То есть они открыто провоцировали Россию. Стала бы РФ смотреть на это спокойно? Сложно сказать однозначно. Все-таки ситуация на Украине была гораздо хуже, потому что последние 8 лет армию и спецслужбы там целенаправленно готовили воевать с РФ, выращивали для этого радикальные группировки, размещали иностранные ЧВК и флот. Однако и в Беларуси могли быть запущены те же самые процессы, только с небольшим опозданием.
Это при условии, что каналы обработки населения не были бы зачищены, а свободно вещали, превратившись из подпольных «боевых листков» в крупные официальные медиа с огромными бюджетами. Результат такой идеологической работы мы сейчас наблюдаем у южных соседей: часть населения, особенно молодежь, взрастили в ненависти к русским и поставили под ружье в националистические формирования, а вторую часть активно убеждают прямо сейчас, крутя по телевидению постановочные съемки российских ударов и «зверств» российской армии.
Причем вся эта машина пропаганды — русскоязычная, и значит, ее можно дистанционно использовать в любой республике — в Беларуси, Казахстане, в Украине, не важно где. Только в мирное время это будут съемки синяков, изнасилований и зверств милиции, а в военное время — фото расчлененных трупов, убитых детей, собак, авиаударов по школам и всего, что вызывает сильные эмоции у зрителя.
И эта пропагандистская машина, к сожалению, сейчас опаснее любых ракет. Мы увидели, как активно она работает по российскому обществу, но главное, она находится не только на Украине, но и на территории Польши, Прибалтики и Британии. То есть, даже если будет обеспечен военный контроль территории Украины, данная проблема никуда не исчезнет. Нам придется с нею жить и искать новые способы информационного противоборства.