В три года Михаил Лермонтов остался сиротой, мать сгорела от чахотки, и бабка Елизавета Алексеевна Арсеньева получила право заниматься воспитанием внука, пока тому не исполнится шестнадцати лет.
"Заботливость бабушки о Мишеньке доходила до невероятия; каждое его слово, каждое его желание было законом не только для окружающих или знакомых, но и для нее самой". Все в доме было устроено для Миши - "все ходили кругом да около" него. Для семилетнего внука бабушка создала нечто вроде потешного полка. Собрала в округе мальчиков его возраста, пошили им военные платья. Особенно он любил устраивать между ними кулачные бои с разбитыми до крови носами. Сам участия в них не принимал, не позволяло здоровье. От рождения болезненного Мишеньку бабушка раза три возила лечиться на Кавказ.
Десяти лет от роду с Мишелем на Кавказе случилась странная влюбленность в девятилетнюю девочку. Примечательно, что психологи отмечают раннюю чувственную влюбленность разнополых подростков, связанную с сильным эмоциональным впечатлением , как возможное условие будущей нетрадиционной любви. Лермонтов вспоминал и переживал это первое чувство в дневниках лет до шестнадцати... Едва он успокоился, как потешный полк сменили крепостные девушки, заполнившие дом по распоряжению бабушки, "чтобы Мишеньке не было скучно". Мишель мог выбрать любую... Крестьянки, оказавшиеся в интересном положении, выдавались Арсеньевой замуж.
Четырнадцатилетнего Лермонтова отдали в Благородный университетский пансион в Москве, где он жил на правах полупансиона, то есть вечером возвращался домой в нанятую квартиру. Бабушка поселилась при внуке. Для воспитания наняли француза Жандро, капитана наполеоновской гвардии.
Известно, что в пансионе никаких особых историй с Мишелем не случалось, в отличие от юнкерской школы, в которую поэт поступил после того, как был со многими другими студентами оставлен на второй год. Впрочем, уже в пансионе проявилась наклонность, за которую Лермонтова всю жизнь не любили товарищи. "Пристанет, так не отстанет", - говорили о нем.
...Прослушав первый курс и разочаровавшись университетским образованием, Лермонтов уехал в Петербург, собираясь продолжить учение. Но неожиданно он меняет вектор своей жизни - поступает в юнкерскую школу. Приказом по школе от 14 ноября 1832 года Михаила зачислили в лейб-гвардии Гусарский полк на правах вольноопределяющего унтер-офицера. Военная дисциплина в юнкерской школе соседствовала с "разнузданными нравами". Очень скоро Мишель, воспитанный в женском обществе, переменился - "следы домашнего воспитания и женского общества исчезли; в то время в школе царствовал дух какого-то разгула, кутежа, бомблишерства".
Там же Лермонтов познакомился с Николаем Соломоновичем Мартыновым, которого звал ласково - Мартышка. Юнкера издавали рукописный журнал "Школьная заря", в котором преимущественно публиковались скабрезные истории. Его основными авторами и стали Лермонтов с Мартыновым. Всего в 1834 году вышло 7 номеров, хотя предполагалось издавать их еженедельно.
Эти тексты вполне соответствовали реальным нравам юнкерской школы. Самым невинным из них можно назвать поэму "Уланша" - пересыпанное матерщиной описание группового изнасилования девушки Танюши эскадроном гусар. Были и другие поэмы - "Петербургский праздник" (о сексуальных приключениях юнкера) и "Гошпиталь" (о "грязных, бурных, неумолимых юнкерах"). Но, пожалуй, самыми известными "похабными" сочинениями Лермонтова стали "Ода к нужнику" и примыкающее к ней короткое стихотворение, адресованное юнкеру графу Петру Павловичу Тизенгаузену. С Тизенгаузеном Лермонтов в 1838 году продолжит служить в Гродненском гусарском полку, откуда граф будет изгнан за "нравственную распущенность", застуканный с... или, точнее, под Ардалионом Новосильцевым...
Граф Петр Тизенгаузен был пассивным любовником, своей доступностью он объединял так называемый "Нумидийский эскадрон", группу юнкеров, объединенных общими сексуальными интересами. В этот "круг разврата", помимо "великана кавалергарда" Тизенгаузена и Михаила Лермонтова, входили друг поэта Василий Вонлярлярский, а также братья Череповы. "Плотно взявши друг друга за руки, они быстро скользили по паркету легкокавалерийской камеры, сбивая с ног попадавшихся им навстречу новичков". Сбитые на пол новички, удерживаемые за руки и ноги смелыми нумидийцами, подвергались "легким" домогательствам.
В своих нетрадиционных приключениях, о которых слагались анекдоты, Лермонтов соперничал с известным повесой Константином Александровичем Булгаковым, сыном бывшего московского почт-директора, который "от сильного разгула рано кончил жизнь". К "нумидиймкому эскадрону" примыкал и Мишель Сабуров - знаток скабрезных куплетов и аккомпаниатор Лермонтова, вечерами у разбитого рояля они на пару любили блистать талантами. "Наша дружба смешана со столькими разрывами и сплетнями, что воспоминания о ней совсем невеселы. Этот человек имеет женский характер, и я сам не знаю, отчего дорожил им", - позже подпишет Лермонтов под одним из стихотворений, некогда посвященных Сабурову.
Когда биографы Лермонтова в начале XX века задавались вопросом, почему он до сих пор так незначительно исследован, они, для кого эротические сочинения Лермонтова никогда не были тайной, отчасти кривили душой, зная, что здесь действовала своего рода инерция представления о Лермонтове как об авторе скабрезных текстов.
В XIX веке в обществе о Лермонтове отзывались как о скандальном, капризном, наглом юноше, известном своим несносным характером.
Так что, разумеется, ропот света над телом безвременно погибшего поэта никак не был связан с его свободолюбием и "неприятием царизма". Он объясним лишь одной дурной репутацией злоречивого Лермонтова в обществе и его сложным характером. Причем характер этот нельзя назвать ни женским, ни мужским. Лермонтов скорее был бесполым существом. В университетском пансионе он уже проявлял нелюдимость и эгоизм. Он равно дерзил преподавателям и товарищам, сочинял о них обидные стишки, язвил по любому поводу и без. Невыносимый нрав Лермонтова, видимо, стал и причиной его дуэли с Мартыновым...
А что же женщины?.. Обычно дам Лермонтов, внушив им надежду на развитие серьезных отношений, любил оставлять ни с чем. Заботу о своих первых шагах в свете он доверил Елизавете Михайловне Хитрово. 50-летняя женщина, не перестававшая оголять плечи, увлеклась Лермонтовым, но он всего лишь использовал ее покровительство... Она ему "надоела несказанно", он не знал, как избавиться от нее, и бросал в огонь, не читая, ее ежедневные записки.
Катенька Сушкова... "Нет, я не Байрон, я другой..." - эти слова написаны в альбом Сушковой. Шестнадцатилетний Лермонтов "увлек девушку, разыграл роль человека страстно влюбленного, но когда она поверила, раскрыл ей карты и показал, что это был всего лишь фарс, игра". Этот вялый роман развивался с 1830 по 1834 год. Лермонтов, чтобы освободиться от объяснившейся наконец в любви Катеньки, написал ей, разумеется, не своим почерком, который был известен Сушковой, письмо. На четырех страницах он очернял себя, рассказывая от лица некого "неизвестного, но преданного вам друга" историю того, как Лермонтов "погубил девушку, во всем равную" Сушковой "по уму и красоте".
Варенька Лопухина (1815-1851). Начиная с 1830 года она время от времени завладевала сознанием поэта. Но в 1835-м Лопухина вышла замуж за богатого человека. Лермонтов счел это коварством, за которое отплатил прозрачными намеками в "Княгине Лиговской".
Между Николаем Мартыновым и Лермонтовым были нежные и трогательные отношения. Иначе говоря, в юнкерской школе они были влюблены друг в друга и, скорее всего, имели интимную связь. Познанский приводит высказывания лермонтовского современника Бартенева, в которых находит намек на тесные отношения Михаила и Николая. По словам Бартенева, сам Мартынов якобы рассказывал ему, что накануне поединка Лермонтов ночевал у него на квартире, был добр, ласков и говорил ему, что "приехал отвести душу после пустой жизни". По этой версии не Лермонтов вызвал Мартынова на дуэль, а Мартынов, приревновав поэта к своей сестре.
Михаил Лермонтов - русский поэт, который впервые сделал нетрадиционные отношения объектом своей фривольной поэзии. Лирический герой его стихов, а также Печорин в "Герое нашего времени" открывают в русской литературе возможность мировоззренческого осмысления однополой любви в качестве жизненной позиции. Этот путь одинокого нетрадиционно ориентированного парня отчетливо воплощается в жизни и творчестве Михаила Юрьевича Лермонтова - путь одиночки, облекающего свою сексуальную инакость в маску остряка и пошляка, отличающегося вздорным нравом.