Через девять дней моей маме исполнилось бы 65. Очередной юбилей, которого не будет. Не знаю, почему вспомнила это все именно сегодня.
Мне 8, я только закончила первый класс. Мы снимаем комнату в двухкомнатной квартире, потому что жить в четвером в бабушкиной однушке мама и ее сожитель больше не могут. В соседней комнате живет хозяйка квартиры. С ней-то и разговаривал мамин сожитель. Тогда я впервые услышала это страшное слово "рак".
Август того же года, дяди Саши не стало, ему было 37. Его сбила машина в день похорон его старшей сестры. Ее забрал рак. А он несколько часов пролежал в кювете, мимо ходили люди, некоторые даже видели, но думали, что он пьян. На поминках мама сказала, что шишек в ее груди стало резко больше. Стресс.
Зимой мы шли с подругой и я поделилась своей страшной тайной. Нет, мама мне ничего не говорила, но я ведь слышу и понимаю. Мама пойдет в больницу и все будет хорошо. А если нет? Подруга попросит родителей и они заберут меня к себе. Мы будем как сестры.
Лето. Мне уже 9 лет. Мама устраивается на новую работу. Нужно пройти флюораграфию. Если она пойдет сама, врач все увидит. Поэтому за нее идет подруга. А подруга ли это?
Мне 10 и мама от меня уже ничего не скрывает, но мы ничего не обсуждаем. Я не задаю вопросы, а она и не отвечает. В больнице мама так и не была, а я так и не решилась ей сказать, что ей туда надо сходить ведь иначе она умрет.
Мама слегла в середине осени. Через какое-то время появились ее некогда коллеги с местного телевидения. И она наконец попала к врачу. Поздно, но попала. Ей дали меньше месяца. Она прожила почти два. Не дожив до нового года три недели.
Мне было 10 и я была очень привязана к маме. Ревела каждый раз, когда она уходила не на работу и без меня.
На похоронах была толпа людей, большую часть которых я не знала. Люди плакали, а мне было смешно, смешно и стыдно за свой смех. Возможно это была защитная реакция организма. А еще с тех пор я практически перестала плакать.
Несколько лет назад я вдруг осознала как страшно умирала моя мама, какую адскую боль она должна была испытывать. Такие люди умирают, задыхась, как рыбы, выброшенные на берег. Отсутствие эвтаназии в нашей стране хотя бы онкобольным для меня сродни смертной казни, но только невиновных.
Маме был 41 год и она так много пропустила в своей и моей жизни, мир, технологии за это время поменялись, но она этого уже никогда не увидит.
Говорите со своими детьми, они видят и понимают гороздо больше, чем кажется нам взрослым. И берегите себя.