Сегодняшняя карикатура Дмитрия Мельникова называется «Воздушная братия» и сопровождается вот таким стихотворением:
Товарищ Сосновский, полетав на аэроплане.
Написал в «Правде» о летающем Демьяне.
А «Крокодилу» что-то не верится,
Что Демьян в небесах ресефесерился.
Вы, конечно, извините, но безымянного крокодильского поэта, пишущего стихи под карикатурами 1922 года, мне периодически хочется убить тяжелым предметом. Подозреваю, что это была какая-то женщина средних лет из бухгалтерии, из тех, что пишут проникновенные строки к юбилеям и потом громко зачитывают их, поздравляя именинника перед поеданием торта. Всем очень неловко, все прячут глаза, но вынуждены слушать.
Так вот, хочу, чтобы вы понимали – появление в «Крокодиле» очередных плохих стихов объясняется тем, что в 1922 году Демьяна в «Крокодиле» было много. Очень много. Слишком много. В каждом номере были его стихи, а то и не одни, и журнал сообщал о каждом его чихе. Как в этой карикатуре, смысл которой можно передать одной фразой: «Ура, о Демьяне написал в «Правде» товарищ Сосновский!».
Но сегодня – не о Демьяне. Сегодня о товарище Сосновском – человеке с карикатуры в богатой кепке.
Раз уж я пытаюсь сделать с помощью карикатур слепок времени, мне никак не обойтись без людей.
Лев Семенович Сосновский - известный советский революционер, политический деятель и журналист.
Он родился в Оренбурге в семье отставного кантониста-еврея. Семья переехала, в Самаре он поступил в гимназию, но вынужден был бросить ее. Как-то с самого начала его носило по миру: будущий большевик-журналист работал в аптеках Обояни, Челябинска, Екатеринбурга. Еще до первой русской революции вступил в партию, но продолжил перемещения по стране: Златоуст, Самара, Одесса. В Одессе, после поражения революции 1905 года, он решил расширить географию своего бродяжничества:
«Тогда я решил удрать за границу, в надежде там поучиться марксизму, поглядеть заграничное рабочее движение и просто подышать свободным воздухом. После ряда неудач с попытками уехать я наконец решил ехать так, как ездили герои читанных мною каких-то романов. Забрался в трюм первого попавшегося парохода, не справившись даже, куда он идет. За Константинополем вылез из трюма и был поставлен капитаном на черную работу. В Алжире (Сев. Африка) я с парохода удрал, так как капитан угрожал предать меня в Англии суду за самовольное проникновение на судно. С тремя рублями начал жизнь эмигранта. Работал на табачной фабрике, в аптеке, пока удалось добраться до Парижа. В Париже я вел около года жизнь эмигранта. Безработный, часто бездомный, голодный, я жадно вбирал в себя впечатления новой для меня обстановки. Посещал лекции, диспуты, занимался в библиотеках, посещал собрания профсоюзов Парижа, попал даже на конгресс профсоюзов Франции в Амьене (1906 г.). Париж мне дал очень много, но я начал томиться тоской по России и жаждой работать. Побывав еще в Женеве и Вене, я твердо решил возвратиться в Россию. И вернулся».
И все понеслось по новой: работал наборщиком в газете "Туркестанский курьер" в Ташкенте, стал профсоюзным деятелем. Из-за полицейских преследований переехал в Оренбург, затем в Баку, где стал секретарем профсоюза деревообделочников и строителей. Был арестован, бежал. Переезжает в Москву, работает секретарем двух профсоюзов: текстильщиков и кожевников, активно занимается журналистикой, пишет в профсоюзный журнал "Рабочее дело". Из Москвы – в столицу, где Сосновский стал сотрудником газеты "Правда".
Арестован, выслан в Челябинск, там вновь арестован. По окончании ссылки переехал в Екатеринбург, где его и застала Февральская революция.
Был председателем областного совета Урала, избран от Урала в Учредительное собрание, приехал в Петроград.
После Октябрьской революции – на партийной работе, был председателем Харьковского губкома КП(б)У и заведующим агитпропотделом ЦК РКП(б).
Взлетел довольно высоко, в доказательство чего – вот эта фотография, подписанная в Википедии так: «Сосновский Л. С. в компании В.И. Ленина и московского фоторепортера А.И. Савельева во время закладки первого камня памятника К. Марксу на Театральной площади (на тот момент площадь Свердлова) в Москве, 1 мая 1920 г.».
Основной сферой деятельности Сосновского стала журналистика. Сразу после революции, в конце 1917 — начале 1918 г. он вместе с Володарским редактировал «Красную газету» в Петрограде; в 1920 г. ненадолго возглавил знаменитый «Гудок». Но главным его изданием стала газета для крестьян «Беднота», которую он возглавлял с 1918 по 1924 года.
Вот как он выглядел в те годы, совсем как на карикатуре.
Что же до Демьяна Бедного, то они с Сосновским были большими друзьями, журналист даже написал вступительную статью к собранию сочинений поэта.
Но задолго до этого именно со статьи о Демьяне Бедном и начался путь Сосновского в литературной критике: «Я долго, повторяю, колебался, прежде чем решился вторгнуться в заповедники литературной критики. Наконец, попросил «слово к порядку» в «Правде». И когда в качестве литературных критиков поэта выступили Президиум ВЦИК и председатель Реввоенсовета т. Троцкий, я позволил и себе заняться делом, может быть, и не совсем соответствующим моей литературной квалификации. Однако, не боги же горшки обжигают?..».
Действительно – не боги. Свою статью о Демьяне Бедном Сосновский закончил духоподъемными словами: «Надеюсь, теперь эстетическое затмение у нашей пишущей молодежи скоро пройдет, и она начнет понимать вместе со всей пролетарской массой, что в Демьяне Бедном мы имеем первого пролетарского поэта и замечательного мастера поэтического русского языка, какого со времени Пушкина и Некрасова еще не было».
С тем и влился в ряды литературных критиков, где практически сразу стал одним из самых заметных действующих лиц этого паноптикума.
Вскоре он уже лихо поносил Есенина, который обозвал его «картофельным журналистиком» – вот в этой книжечке, например.
И задорно, извините, срался с Маяковским и прочими лефовцами. Вот что писала Сосновскому Лиля Брик. Извините за длинную цитату – не удержусь, все-таки тогда литературные срачи и тогда мало чем отличались от сегодняшних разборок в Фейсбуке, но были не в пример ядреней:
"Правда" в N 113 отметила появление Лефа разносным фельетоном Сосновского. Мы ждали не этого.
Мы полагали, что имеем право, если не на доброжелательную, то все же серьезную оценку. У нас имеются на это достаточные основания.
Если редакция "Правды" сочла возможным отделаться от нас легковесным фельетоном, тем хуже, - не для нас, - нас от этого не убудет, - а для пролетарского культстроительства, которое, значит, все еще ведается лихими журналистами, с одинаковым рвением пишущими и о галоше, и о лампочке, и об ананасах, и о курах и о Лефе, - забывая, что такая чрезмерная универсальность непременно идет в ущерб знанию дела.
Теперь Сосновскому. - Отвечать ему нельзя. На такого сорта выпады не отвечают. Их можно лишь отметить. Что мы и делаем.
1. Вы говорите неправду, Сосновский, утверждая, что ничего не знаете о нашей революционной работе. Вы ее знаете. Поэтому нечего генеральски окрикивать - "эти еще откуда".
2. Вы демагогически подсмеиваетесь над "непонятными" згараамба, барчумба и др. В Лефе есть статьи Винокура и Арватова, где вся эта "непонятность" объяснена и разжевана.
3. Вы сознательно наивничаете, сопоставляя "дай на май" с "дай на чай". Вы прекрасно понимаете, что просить на чай у барина и брать рупь у своего товарища рабочего не одно и то же.
4. Вы неосторожно подозреваете политическую благонадежность Терентьева, Крученых и Зданевича. Простой справки достаточно, чтобы убедиться в противном.
5. А покрикивать на Маяковского и Винокура, истолковывая их отказ от избитой фразеологии, как отказ от самих понятий - или элементарная безграмотность, или же просто...
6. Вы позволяете себе, называя Лефов ловкачами, кивать на ЦЖО и Госторг; т.-е. сравнивать их с ворами и взяточниками.
Легче на поворотах, Сосновский!
Если же вернуться к биографии Льва Сосновского, то через год после появления этой карикатуры, в 1923 году, он, будучи правоверным троцкистом, присоединился к «левой оппозиции».
За что через несколько месяцев, в 1924-м был снят с должности главного редактора «Бедноты». Был одним из лидеров троцкистов, что легко доказывается знаменитым фото «Тройкий между двумя невысокликами», извините, "Лидеры "левой оппозиции", которое я недавно показывал. Раковский на нем стоит слева, а наш герой – справа.
В 1927-м, после уличных беспорядков, устроенных троцкистами на 10-летие революции, как и большинство лидеров «левой оппозиции», исключен из партии и отправлен в ссылку в Барнаул. Там получил еще три года, сидел в Челябинске и Томске, в 1932-м ему накинули еще два года.
Отсидев, наконец, бесконечно добавляемый срок в 1934-м, Сосновский покаялся и отрекся от оппозиции.
Был возвращен в Москву и восстановлен в партии. Работал в редколлегии газеты «Социалистическое земледелие», по старой памяти писал фельетоны в «Известия».
На свободе пробыл меньше двух лет – в 1936-м арестован, в 1937 году расстрелян по обвинению во вредительстве и участии в антисоветской троцкистско-террористической организации.
Интересно, вспоминал ли он тогда свою статью в «Красной газете», написанную в 1918 году после убийства Урицкого?
«Французские революционеры тащили мятежных аристократов «на фонарь», вешали врагов народа тысячами. Русская революция ставит врагов «к стенке» и расстреливает их… Завтра мы заставим тысячи их жён одеться в траур… Через трупы путь к победе!».
Ненависть рождает только ненависть. Зло производит только зло и ничего, кроме зла. Волга впадает в Каспийское море.
_______
Это проект "История в карикатурах".
Каждый день я буду показывать вам карикатуру из журнала "Крокодил" и коротко рассказывать про нее. Начну с 1920-х годов и буду понемногу складывать мозаику нашей истории столетней давности.
Присоединяйтесь и подписывайтесь на канал!
___________________
Если вы любите историю, можете почитать мою книгу Московиты. Книга первая - https://author.today/reader/42820/333819
Одна давняя и позабытая история о несчастном Слепце и трех братьях — Косом, Силаче и Красавчике. Школьные учебники сухо именуют ее "феодальной войной второй четверти XV века в Московском княжестве" и отводят ей максимум пару абзацев. На деле же этот эпизод российской истории ни в чем не уступит "Игре престолов".
Если вам понравится - я буду очень рад.