– Боже, как быстро течёт время! – Елизавета Павловна громко и скорбно вздохнула и пустилась рассуждать на эту тему. В свои 65 она часто месила тесто из мыслей и воспоминаний, связанных с прошедшей молодостью, зрелостью, ослабевающим здоровьем, тоске и безысходности настоящего. Мне приходилось её утешать исключительно известными банальностями типа: время не остановишь, что было – не вернёшь, реку не повернуть вспять и так далее. Эта женщина по независящим от меня обстоятельствам была моей соседкой с четырнадцатого этажа, и в отличие от остальных жителей нашего дома и вообще, современного мира, не зависала в смартфоне, айфоне и прочей технике, хотя пользование ею Елизавете Павловне было не чуждо. Соседка знала почти всё о персонажах нашего и соседних домов, ходила на различные курсы по программе Московское Долголетие, посещала театры, выставки, кинотеатры, в общем, вела активную пенсионерскую жизнь.
– Роман Петрович вчера один гулял без Джека. Поме_рла псина. Сколько ей было? Уже лет 10. Ведь мы в этом доме лет 30 живём, всех выучили наизусть.
– Да, печально! Один остался! А я так и не выучила всех, – призналась я застенчиво.
– Странная вы Татьяна Изольдовна, невнимательная, видимо. А Петрович конечно один остался, жену схоро_нил летом, всего 4 месяца прошло, а псина на той неделе загнулась. Ничего, его племяшка в нашем доме на 14 этаже в однушке живет. Будет навещать…
Но Елизавета Павловна оказалась неправа. Роман Петрович через неделю ум_ер от инфаркта и в его однокомнатную квартиру спустя полгода заселился сухощавый дед с высокомерным видом, длинными седыми лохмами, рассыпанными по плечам, колючими маленькими глазками, небритыми щеками, тонкими плотно сжатыми губами, неприветливый и недружелюбный. Елизавета Павловна изнывала от неизвестности. Все вопросы, волновавшие её, этим господином были проигнорированы. Походы за солью и постным маслом заканчивались отказом. И вдобавок ко всему его никто не навещал, ни дети, ни друзья, а так как их квартиры соседствовали, Елизавета Павловна часто слышала из-за стены звуки музыки. Из ниоткуда просочилась информация, что дед пел в Большом Театре. Елизавета Петровна решила, что в солисты не выбился, раз живёт в таких условиях, стало быть – пел в хоре. Не было ни дня, чтобы она не сообщала мне какие-нибудь новости об этом жильце и однажды я не выдержала и, как бы невзначай, бросила:
– Уж не влюбились ли вы в него?!
Соседка замолчала, покраснела и ушла. Тут я растерялась и позвонила ей по телефону с извинениями о своей бестактности. Через день всё вернулось на круги своя и мне пришлось опять слушать обрывки информации о новом соседе. Выяснилось, что зовут его Станислав Георгиевич, что он, в самом деле, был солистом, но не Большого Театра, а Оренбургского государственного областного театра музыкальной комедии, что переехал в Москву по семейным обстоятельствам. Соль и перец он уже одалживал Елизавете Павловне, и некоторые невнятные мычания произносил, связанные с погодой. Вдруг она перестала мне о нём говорить. Несколько дней прошли в тишине и покое, пока я не увидела странное лицо соседки, и не спровоцировала её своими расспросами.
– Как там Георгиевич поживает? – я спросила как бы нечаянно, и заметила её метания души. Видно было, что страшно хочется рассказать и распирает как после горохового супа, но видимо ещё не совсем готово варево. Несколько междометий, невнятных гласных звуков выплеснулись в страстный шёпот:
– Он пригласил меня в гости в воскресенье! – её глаза сверкали и искрились, они похожи были на новогодние шары 1954 года выпуска. Помолодевшая Елизавета Павловна излучала энергию солнечного света, прорвавшуюся в темную комнату из-за занавески. Она как пылинка в солнечном луче парила в воздухе, не приземляясь.
– А что так нескоро? Ещё целая неделя впереди. Мы с тобой, не забыла, идем на концерт нашего любимого мужского хора во вторник.
– Нет, не забыла! Не знаю, почему надо неделю готовиться? Может, какие дела? Может, хочет праздничный стол накрыть? – она пожала плечами, смущённо улыбнулась и суетливой походкой пошла домой.
***
Какое счастье, что иногда выпадает такой чудесный день, когда ты ощущаешь своё тело не как руины павшей крепости, а как просто тело: мышцы, руки, ноги, светлая голова, лёгкая походка, пышные остатки волос, гибкая шея и неиссякаемый, но уже тоненький, поток энергии, что несёт всё это к твоей цели. Надо обязательно помнить, что поток энергии тонок и исчерпаем. Навязчивые и конечно бессмысленные воспоминания о лёгкости и грациозности движений тела в давно испарившейся молодости, я гоню от себя, чтобы зря не расстраиваться. Всё-таки я старше Елизаветы Павловны на 5 лет, а в наши годы каждый миг идёт за три… Сегодня мы посещаем концерт хора, который слушаем уже лет 20. Смысла нет прислушиваться к внутреннему голосу, который шепчет: а вдруг всё будет не так, как ожидаешь, хорошие певцы ушли из хора, в прошлом году его покинул мой самый любимый баритон, но сегодня будет звучать совсем нетипичная для них программа, поэтому посмотрим!
С этими мыслями, откопав бархатное платье, оживив поблекшие краски лица и придав всему облику ослепительную красоту, при этом, не забыв надеть туфли на высоких каблуках, мы с Елизаветой Павловной, чиркая каблуками по мостовой, добрались до Площади Революции, и вышли на улицу Никольскую. Если кто забыл, спешу напомнить, что это колыбель науки, где был основан первый в России университет.
Неприятный мелкий моросящий дождик норовил увлажнить лицо, и никуда невозможно было от него скрыться. От метро до концертного зала меньше километра и мы, несмотря на дождинки, неторопясь побрели, наслаждаясь вечерней Москвой. Наслаждение не состоялось. Как только мы сделали несколько шагов, справа грянула оглушительная музыка. Усилители закачались от децибел. Рэп речитативом хлынул в неразборчивом суфле от лица двух солистов дергающих гитарные струны как переполненные ненависти, уставшие слесаря отдирают прикрученный в прошлом тысячелетии полотенцесушитель. Мы прибавили шагу, чтобы миновать весь этот ужас. Не тут-то было! Через 50 метров всё повторилось, только певицей на этот раз была визгливая девица, одетая как чучело на шести сотках в Подмосковье, жующая микрофон. Мы добавили скорости. Шум не давал насладиться красотой фонарей, архитектурой старого города. Ещё, ещё чуть-чуть подальше от фортиссимо и наступит чудная городская тишина, но через 100 метров ревел очередной рэп с неразборчивыми яростными словами и певец злобно кричал:
– Fire!!! Fire!!!, – захлёбываясь следующими английскими словами.
Нам стало страшно, мы почти бежали, понимая, что ещё рано идти на Пушечную в концертный зал. Стремительный бег, двух немолодых дам, спасающихся от воя и шума, резко сократил расстояние до концертного зала, и мы свернули на Кузнецкий мост, в надежде найти уютное местечко для прогулки. Но не тут-то было, у выставочного зала голосила очередная группа певцов, и содрогались в конвульсиях усилители.
– Какой ужас! – воскликнула Елизавета Павловна, – мы так давно не были в центре, и здесь уже нет прекрасного вечернего города, а какой-то ад на земле. Дождик усилился. Мы побежали вниз по Кузнецкому мосту, мимо бывшего Всесоюзного дома моделей и, удалившись от грома последних исполнителей в конце моста, почти у ЦУМа, услышали странный голос. То ли низкий женский, то ли высокий мужской старательно выводил:
– Гори гори, моя звезда…, – аккомпанемент тоже под усилитель, но не такой могучий как пройденные. Мы остановились и робко заглянули за угол дома. В моросящей дымке усиливающегося дождя увидели Станислава Георгиевича, нашего соседа, у ног его гнездился музыкальный аккомпаниатор. Солист старательно выводил странным голосом, одиноким и дребезжащим:
–…Ты у меняаааа, одна заветнаяаааа, другой не бууууудет никогдааааа.
Он опирался на палку, с которой ходил в магазин за хлебом и молоком, его влажные седые волосы сосульками лежали на плечах, небритые щеки мокры и казалось, что он весь в слезах. Распахнутая коробка у ног с мелочью так сиротливо прислонилась к клюке, что мы застыли на месте и медленно дали задний ход. Молча дошли до концертного зала не в силах переварить увиденное и услышанное. Я искоса поглядела на Елизавету Павловну. Её каменное лицо ничего не выражало. Перед моими глазами стояло вдохновенное мокрое, небритое лицо соседа. Его раскрытый тонкогубый рот искажали тоскливые чувства романса 160-летней давности, как будто планету Нептун только что открыл Иоганн Галле. Я увидела непризнанный талант, самоутверждающийся в центре Москвы.
***
Первые аккорды начала концерта повергли меня в ужас. Вырвавшиеся из усилителя звуки искусственного аккомпанирования оглушили меня и я приуныла.
– Я, наверное, ухожу, – сказала я, понимая, что если весь концерт чудесных мужских голосов будет под эту какофонию, я этого не выдержу. Подготовленная к истеричному состоянию на центральных улицах города, я не была готова к продолжению фортиссимо. Раньше, даже ещё в прошлом году, хор всегда пел под фортепиано или, а капелла.
– Я тоже, – прошептала расстроенная Елизавета Павловна. Мне казалось, что она вытирает слёзы. Но мы рано запаниковали: вышла наша любимая концертмейстер и полилась божественная музыка, и зазвучало мужское многоголосие хора. Руководитель наводнил коллектив новыми талантами. От души отлегло. Есть ещё любовь к музыке, есть великолепные голоса, есть талант и призвание.
– Я, наверное, не пойду к нему в гости, – прошептала Елизавета Павловна, – расхотелось!
– А мне стало его жаль. Может быть, он деньги на шампанское зарабатывает?
– Не смешно, – Елизавета Павловна грустно вздохнула, – может быть надо было положить в коробочку рублей 200?
– Нужно было 1000 положить, чтоб уже наверняка и на шампанское и на фрукты!!!– мы рассмеялись и, переполненные итальянской классикой, отправились домой.
Спустя полгода Станислав Георгиевич пил у меня на кухне чай и уговаривал меня спасти его от преследований Елизаветы Павловны.
– Она мне ночью звонит в дверь! Вы представляете? А если я не открываю, то звонит по телефону!!! Приходится открывать! А что делать? Разок согласишься и ты в капкане!!! Сам виноват!!!
– Стало быть, РАЗОК уже в прошлом? – спросила я иронично.
– Да уж больше чем РАЗОК было. Я включаю музыку очень-очень фортиссимо, чтобы не слышать, а она всё равно стучит в дверь! Страстная дама вам доложу…., и добрая очень…
..
Автор: Валентина Ива
https://proza.ru/avtor/osvalivagmail
С удовольствием ПРИНИМАЕМ на публикацию не опубликованные ранее истории из жизни, рассуждения, рассказы, повести, романы на почту Lakutin200@mail.ru Оф. сайт автора канала https://lakutin-n.ru/
Фото к публикации из интернета по лицензии Creative Commons
Тёплые комментарии, лайки и подписки приветствуются, даже очень!!!