После значительного перерыва продолжаю свои публикации по теме военных конфликтов на постсоветском пространстве. Итак, касаемо организации Мхедриони. Напомню, это группа грузинских националистов тесно связанных с криминальным миром, которые после развала СССР начинают брать под контроль республику. Опираясь на преступные связи и националистическую риторику, мхедриони очень быстро берут под контроль основные грузинские экономические цепочки. Пользуясь поддержкой в высших эшелонах власти, с которыми грузинский криминал был неразрывно связан начиная ещё со времён СССР, «Всадники» (пер.груз), начинают активную борьбу за власть на высвободившейся территории. В июне 1989 прошли столкновения в Борчалы. В результате этого были разгромлены несколько азербайджанских сёл. А в августе 1989 года около тридцати грузин, участвовавших в беспорядках, собрались в Тбилиси на стадионе «Динамо» и провозгласили создание движения «Мхедриони» во главе с Джабой Иоселиани, наиболее активным участником группы.
«Мхедриони» провозгласили себя патриотическим движением, которое было создано для защиты Грузии. Само название переводиться дословно как «всадники», однако может иметь и такие обозначения как «витязи», «конные воины». Интересной особенностью было и то, что грузинские националисты очень рьяно подчёркивали свою религиозность, это даже наталкивало на мысль, что «Мхедриони» являются боевым крылом грузинской православной церкви. Самое близкое к описанию этой организации будет – «Патриотическая организация, созданная на основе воровских традиций и тюремных понятий».
Однако Джаба Иоселиани прекрасно осознавал, что такая банда, пускай даже и с патриотической позицией, рано или поздно будет обречена на поражение в политическом поле. Исходя из этого умозаключения, он обращается с просьбой о легализации «Мхедриони» как конкретной политической силы на грузинской арене. Менее публичным, чем сам Джаба, но значимым для группировки деятелем был Гурам Мгеладзе, занимавший целый ряд постов в Грузинской ССР. Зампредседателя Совета министров Грузинской ССР, председатель Агропрома Грузии, член ЦК Компартии Грузии, а с 1989 г. — депутат Верховного совета СССР, а кроме того — личный друг Джабы Иоселиани. Именно Мгеладзе позаботился о том, чтобы дать «Мхедриони» легальный статус. С 1990 года «мальчики Джабы» стали легальным движением, и той силой, которую невозможно было игнорировать в грузинских делах.
Стремительное расширение группировки было связано не только с идеологией, многие представители криминального мира удобно вписывались в организацию. То есть, уже созданные банды, при этом выброшенные с политического поля, увидели во «Всадниках» замечательную перспективу творить тёмные дела пользуясь политическим прикрытием. Так, например, в состав «Мхедриони» входила банда Мадлены Зворыкиной-Бердзенишвили. Бердзенишвили сформировала группировку для обычного внеидеологического бандитизма: генпрокуратура Грузии позднее обвиняла ее в нескольких убийствах, разбое, краже автомобилей, подделке документов и других преступлениях. Подобные группы быстро оценили возможности, которые давало положение признанной государством структуры.
Гамсахурдия же быстро шёл по политическому олимпу. В апреле 1991 года он выиграл президентские выборы, а за год до этого его партия набрала большинство в парламенте. Однако перед триумфатором встала конкретная проблема, его политика, по сути, породила его же противовес – «Мхедриони». С бандитским патриотическим движением следовало что-то делать, так как самого по себе Гамсахурдию эти люди не очень поддерживали, а политическое поле им было нужно для выполнения собственных криминальных задач. Все лидеры, менее успешные, но имеющие такие же амбиции, объединились против нового президента. Во-вторых, Гамсахурдия пришел к власти на волне национального романтизма и трескучей риторики, но все это мало помогало в повседневном управлении страной. Тем более, экономика Советского Союза разваливалась на глазах, а сама Грузия бурлила, расколотая и по идеологическим и по национальным вопросам.
Тем временем «Мхедриони» очень серьёзно вооружились. Вообще делать они это начали ещё в начале 1990-х годов. Обладая широкими связями в криминальном мире и доступом к чёрному рынку, а также разоружая отделы милиции. К тому же у многих сторонников движения было собственное оружие, как то, например: охотничьи ружья и припрятанное ещё со времён Великой Отечественной оружие. В ноябре 1991 года Гамсахурдия объявил о национализации вооружения находящегося на территории республики. Это привело к столкновениям и разграблению сначала советских, а потом уже российских воинских частей. Однако, например от Льва Рохлина предприимчивые дельцы хорошо получили и больше к его учебному центру не лезли.
В общем, в Грузии образуется две противоборствующие силы, Мхедриони под командой Исоелиани, и роялисты под руководством Гамсахурдия. Обе силы вооружались и готовились к столкновениям между собой, похищали оружие друг у друга и грабили воинские части. Рано или поздно, это должно было закончиться большим кровопролитием. Так оно в итоге и случилось, первым терпение лопнуло у Гамсахурдия и он решил сыграть на опережение. 18 и 19 февраля 1991 года были арестованы Иоселиани и его помощник Заза Вепхвадзе. У обоих были изъяты боевые пистолеты, чего было уже достаточно для суда и заключения на законных основаниях. Кроме того, арестовали несколько десятков более мелких активистов. «Мхедриони» ушли в подполье, но на то, чтобы полностью зачистить хотя бы Тбилиси и разгромить организацию, сил у Гамсахурдия уже не хватало. Тем более, главной угрозой его власти на тот момент была вышедшая из-под контроля Национальная гвардия Тенгиза Китовани. Гамсахурдия мог положиться на часть гвардии, милицию и своих вооруженных гражданских сторонников. 22 декабря Китовани во главе нацгвардии пошел на штурм Тбилиси. Начались двухнедельные уличные бои. Во время этой «Тбилисской войны» отряды «Мхедриони» вышли из подполья. 28 декабря СИЗО, где томился Иоселиани, было взято штурмом, а сам лидер «Витязей» освобожден.
«Мхедриони» уже имели несколько сот вооруженных боевиков, и их помощь оказалась чрезвычайно кстати для заговорщиков. В результате 6 января 1992 года Гамсахурдия бежал, а к власти пришел триумвират из Иоселиани, Китовани и Тенгиза Сигуа, бывшего премьера в правительстве Гамсахурдия. Между тем, эти люди управляли не политической партией, а фактически возглавляли военную хунту. Поэтому им срочно требовался человек, способный возглавить всю эту ситуацию на политическом уровне и такой человек нашёлся.
Из дышавшего на ладан СССР был выписан Эдуард Шеврнадзе. Яркая личность, бывший министр иностранных дел СССР обладал обширными связями в мире и респектабельностью. Этот человек действительно был способен находить общий язык и с остатками советской бюрократии, и с Россией, и с западным миром.
Для сторонников Гамсахурдия при этом не оставалось места в новой политической системе. Афоризм Иоселиани «Демократия — это вам не лобио кушать» звучит не слишком комично, если учесть, что речь шла о казнях политических противников, рядом с фразой «провокаторы будут расстреливаться на месте». Лидер «Мхедриони» сразу продемонстрировал, что грязной работы его люди не боятся. Шеварднадзе согласился возглавить Государственный совет, временный орган управления страной. Иоселиани и Китовани он, разумеется, не забыл. Китовани получил пост министра обороны, Иоселиани остался членом Госсовета, а один из лидеров «Мхедриони», Темур Хачишвили, стал министром внутренних дел.
Между тем, новоиспечённое правительство столкнулось с проблемами внутреннего характера. Звиядисты подняли мятеж в Мергрелии – оттуда происходил сам свергнутый президент. Кроме того начались выступления в самом Тбилиси. Помимо этого активно требовали независимости и фактически отпали Абхазия и Южная Осетия. «Мхедриони» приняли участие во всех трех вооруженных конфликтах. Возможность получить оружие, присоединиться к мощнейшей военной группировке Грузии и поправить дела привлекала в отряды массу добровольцев. Однако боевая ценность отрядов оказалась откровенно невысокой.
Формально организация подразделялась на «Мегрельскую дивизию» и «Кахетинскую дивизию», соответственно, в западной и восточной части страны. Однако на практике в войсках творился самый настоящий хаос. Чуть ниже дивизионного уровня, личный состав быстро распадался на отдельные батальоны(!) численностью по несколько десятков человек(!) представляет, батальон в несколько десятков человек. Личный состав самостоятельно позволял себе менять части, мог перейти или влиться в другой батальон, солдаты самовольно оставляли службу. При этом командиров зачастую выбирали себе сами. Также многие, в том числе и грузины, отмечают чинимые отрядами насилие, грабежи и жестокое отношение по отношению к местному населению, в том числе и грузинам.
Так, заместитель главы администрации города Гагры, который «Мхедриони» и гвардейцы занимали некоторое время, с тревогой писал на имя Шеварднадзе:
«Грабят дома и квартиры. Начали с ограбления абхазских домов, потом продолжили грабеж: армянских, русских, а сейчас приступили к ограблению грузинских квартир. В городе фактически не осталось ни одной частной или государственной машины, которую не вывезли. Меня больше беспокоит политическая значимость этого процесса. От грузинского народа фактически уже отмежевалось население других национальностей. В городе и среди грузин имеется тенденция недовольства по отношению к армии».
В качестве военной силы, уголовники из «Мхедриони» смотрелись откровенно уныло, успехов они смогли добиться против звиядистов, однако и у тех были схожие проблемы, только на порядок меньше ресурсов и возможностей. Между тем, война не могла длиться вечно. Пока «Мхедриони» и национальная гвардия пытались добиться успеха на фронте, Шеварнадзе очень сильно укрепил свою власть в столице и в самой Грузии. В 1993 Шеварднадзе снял Китовани и Иоселиани с постов министра обороны и члена совета безопасности. В сентябре со своей должности также был снят Темур Хачишвили — представитель «Мхедриони» и министр внутренних дел.
Низкая дисциплина в рядах «Мхедриони» создавала проблемы и для собственного лидера. Иоселиани не мог быть уверен в лояльности конкретных полевых командиров, и тем более — в их способности четко выполнять команды. Шеварднадзе некоторое время планомерно разоружал и распускал мелкие и средние банды — при этом формально он не уничтожал «Мхедриони» как таковых, а первыми под удар правоохранительных органов попали наименее управляемые полевые командиры. Достаточно быстро от этой кампании «ползучего наступления» на нелегальные вооруженные группы пострадал Тенгиз Китовани. Он попытался сколотить отряд для продолжения войны в Абхазии, но был арестован и приговорен к восьми годам лишения свободы. Он был помилован в 1999 году, но вышел из заключения уже без денег, союзников и влияния. В конце августа 1995 года на Шеварднадзе было совершено покушение — его машина была подорвана самодельным взрывным устройством. Правитель Грузии выжил и использовал эту историю для полного разгрома неподконтрольных сил. Иоселиани, Хачишвили и ряд других деятелей были арестованы.
Так закончилась короткая, но при этом очень яркая история «Всадников Грузинской революции». Сейчас Грузия весьма мирная страна, глядя на которую тяжело сказать о том, что она буквально тридцать лет назад пережила чудовищные потрясения. Грузия, конечно, стала не единственной страной, попавшей в подобную ловушку. Нелегальные военизированные отряды, связанные с криминалом и готовые выполнить любой приказ, включая преступный, могут казаться хорошим союзником в условиях смуты. Но в долгосрочной перспективе они легко способны дискредитировать тех, кто пользуется их услугами, и сыграть против формально своей стороны конфликта.