Острова Японские лежат в синем море далеко от матерой земли. А веруют там в Будду. Веру ту принесли из Китая, ну а туда из Индийской земли.
Со временем вера забывалась и ритуалы портились, поэтому многие японские монахи отправлялись в Китай и Индию за обновлением учения ну и за новыми книжками.
Все в Японии знают про патриарха Эннина [圓仁, реальная историческая личность, 793 или 794 — 864 г., патриарх буддийской школы тэндай, оставил записки о путешествии по Корее и Китаю], все помнят, как он из Китая сутры привез. Но мало кто знает, какие ужасы ему пришлось на материке пережить.
Не в самое удачное время отправился Эннин в Китай: к власти там пришел император Уцзун [武宗, династия Тан, время правления: 840—846 гг.]. И Уцзун этот стал преследовать буддистов, разрушал монастыри и пагоды, казнил монахов и монахинь.
Раз, когда Эннин медитировал перед статуей светлого государя Фудо, в молельню ворвались вооруженные люди, которые искали буддистов. И им показалось, что в помещении было две статуи Фудо. Но вдруг одна из них ожила и стала японским монахом. О небывалом случае доложили императору и тот распорядился отпустить Эннина как иностранца.
Решил тогда Эннин от греха уйти подальше через горы в другие земли. Преодолел горный хребет и вышел на широкую тропу. Шел по ней, шел и набрел на высокую глинобитную стену. А что за ней — не видно и не слышно.
Пошел Эннин вдоль стены и вышел к воротам. Стоял там скучающий охранник:
— Эй, монах, откуда ты и куда направляешься?
— Сам я из заморской страны Япония, беженец. Бегу от гонений китайского императора, а куда — и сам не знаю, хочу где-нибудь переждать дурные времена.
— Ты попал по адресу. Здесь найдешь безопасность и сможешь переждать, мы дадим тебе кров и еду.
Отпер охранник ворота, впустил Эннина и снова ворота запер. За стеной оказался целый город и довольно шумный. Отвели монаха в отдельный дом: «Располагайтесь и можете пока отдохнуть с дороги. Ужин у нас будет через три часа, мы доставим его в ваш дом. Добро пожаловать!»
Но Эннин решил не терять зря время и найти буддистскую общину. Вышел он из дома и отправился исследовать город. Но нигде не читали сутр и не славили Будду. Прошел монах вглубь, ближе к горам и увидел большой и странный дом, из которого доносились приглушенные стоны. Заглянул он через щель, а там, о ужас, на крючьях висели живые человеческие тела, кожа на которых была иссечена мелкими порезами, из которых сочилась кровь, стекающая в большие бадьи, стоящие на полу. Пытался Эннин окликнуть ближайшую жертву, но человек только посмотрел на него затуманенными глазами и застонал.
Пошел монах дальше и увидел огороженный двор, среди которого сидели и лежали изможденные, худые люди, похожие больше на скелетов, обтянутых кожей.
Обратился Эниин к одному из них: «Что здесь происходит? Кто вас так мучает?»
Мужчина не мог подняться, но взял в руки палочку и начал писать на земле перед собой иероглифы: «Это место называется Красильный за́мок. Тому, кто попадает сюда, сперва дают снадобье, затуманивающее ум и лишающее речи. После же — снадобье, от которого человек толстеет и наполняется кровью. Дальше кровь спускают через надрезы и делают из этой крови краску. Краской красят полотно и продают. Тебе дадут еду, посыпанную черными зернышками, как кунжут. Еду есть можно, а зерна выбрасывай, они лишают речи. Когда тебя о чем-то спросят, отвечай мычанием. Тогда от тебя на время отстанут и дадут другую еду. Ее есть нельзя и нужно постараться сбежать. Возвращайся, пока тебя не хватились. Удачи!»
Поторопился Эннин в дом и вовремя: почти сразу принесли еду и, как было написано, она была посыпана черными семенами. Тщательно выбросив все зернышки до последнего, монах поел и притворился спящим, когда услышал, как кто-то подходит к дому: «Ну показывай свой улов!»
Знакомый охранник вел человека со свитком и тушечницей, явно какого-то управляющего. Он обратился к Эннину:
— Как тебя зовут?
— Ы-ы-ы-ы!
Управляющий сделал какую-то пометку в свитке и повернулся к охраннику:
— Как-то быстро сработало. Обычно речь после первого приема спорадически сохраняется.
— Да кто его знает! Он же иностранец, островитянин. Может на него сильнее влияет.
— Хорошо. Можно переходить ко второй фазе.
Принесли монаху блюдо с каим-то варевом, которое он есть уже не стал. Вышел он из дома и не знает, что делать: ворота в городе надежно заперты и там много охранников. К стенам не подступишься — очень высокие. Загрустил Эниин.
И тут к нему подошла собака. Хотел Эннин ее погладить и уже протянул руку, но собака аккуратно охватила ладонь пастью и потянула за собой, словно хотела что-то показать. Дошли они до дальнего угла города, совсем рядом с горами и собака подтолкнула Эннина носом к стене. А из-под стены шел водоток. Ручей с горы попадал в город. Его перекрывала решетка, чтобы нельзя было попасть в город через ручей, но она была привязана с городской стороны обычной веревкой.
Эннин с трудом, но развязал узлы, поднял решетку. Хотел он позвать с собой собаку, но ее уже нигде не было. Тогда монах нырнул и вылез уже снаружи стены.
Долго он бежал, пока не попал в какую-то деревню. Местный житель спросил его: «Откуда ты бежишь?» — и Эннин рассказал свою историю.
«Так это же был красильный замок Кокэцу! Они делают лучшие в мире, самые яркие и стойкие красные ткани. Но никто не знает как. Красильщики конкурентов пытались добыть их секреты, но замок закрыт от внешнего мира и еще никто, попавший туда, не возвращался обратно! Если ты говоришь правду, тебя вел сам Будда и ты человек несравненной святости!» — и крестьянин в ноги поклонился Эннину.
На шестой год своего правления нечестивый император Уцзун отравился волшебными порошками придворных магов и, несомненно, отправился в ад. Его преемник остановил гонения и Эннин смог свободно изучать слова Будды, вернулся в Японию и стал патриархом.