40 лет спустя
В конце октября 1982 года я отправилась в поездку во Вьетнам. Волнений было много, ведь Вьетнам так далеко от нас, совсем другая культура. Но тяга к познанию нового победила.
Итак, полет на самолете ИЛ-62. Первая посадка для дозаправки в Ташкенте, затем посадка в Карачи (Пакистан), далее посадка в Калькутте. В Калькутте нас выпустили из самолета, и мы смогли погулять по аэропорту, немного размяться.
В аэропорту я отметила, какие красивые мужчины индусы. Пошутила : «Вот от кого надо детей рожать, дети будут сплошные красавцы».
Далее посадка в Лаосе. И, наконец, Ханой. Всего перелет занял 21 час. Сейчас с ужасом думаю, как можно было выдержать такой сложный перелет, но, видимо, для молодости это не проблема.
Ханой, шикарная дорога из аэропорта, а по обочинам от дороги сплошные развалюхи, нищета. Оказывается шикарные дороги были построены американцами во время войны, после которой прошло всего 7 лет.
Нас поселили в Гостином дворе Министерства обороны Вьетнама.
На улице +39 по Цельсию. К вечеру стало чуть-чуть прохладнее, и мы вышли во двор. Во дворе всё очень ухожено, даже вольер с тремя обезьянами. Ну и мы, как обезьянки любопытные,сразу пошли к вольеру.
Мы с восторгом смотрим на обезьянок, а они, с ожиданием чего-нибудь вкусненького, смотрят на нас.
У жены руководителя нашей группы в сумке оказалось несколько конфет, и мы решили ими угостить обезьянок. Я протянула сквозь прутья конфету, а обезьяна схватила мою руку. Я закричала истошным голосом, обезьяна, испугавшись, отпустила меня. Переводчик предупредил нас, что так поступать не надо. Где же ему было понять меня, что вот так близко пообщаться с обезьяной, угостить ее конфеткой, мне ранее не приходилось, а так это забавно.
После ужина нас собрали в холле, объявили, куда и во сколько мы завтра выезжаем. При этом переводчик сказал: «Завтра будет резкое похолодание, поэтому учтите это».
Мы в шоке, как похолодание? На дворе конец октября, мы свои пальто оставили в Москве, поскольку сказали, что во Вьетнаме тепло. Что же делать?
Спрашиваем, а до скольких градусов снизится температура? Переводчик абсолютно серьезно говорит: « До 29 градусов». Тут уж мы рассмеялись.
Утром мы уезжали в Дананг. В Дананге мы провели несколько прекрасных дней на побережье Южно-Китайского моря, где познакомились с (тогда еще) нашими соотечественниками из Эстонии. Очень подружились и совместно проводили вечера.
Эстонцы в первый день приезда в Дананг пришли на море гораздо позже нас, стали расспрашивать, как тут и что?
А я перед поездкой прочитала книгу о Вьетнаме, из которой узнала, что в море можно встретиться с медузами, змеями, ежами и прочей живностью.
Я решила пошутить с соотечественниками, и с серьезным видом одной эстонке говорю: «Будьте осторожны, в море очень много морских змей, их прямо у берега можно встретить».
Это называется: пошутила. Моя собеседница пошла к своим друзьям и передала эту информацию.
Так в этот день эстонцы ходили вдоль берега, вглядываясь в воду, но змей так и не увидели. А мы купались и хихикали, наблюдая за происходящим.
Потом та же девушка, кажется, ее звали Тина, опять подошла ко мне и спрашивает: «А вы не боитесь купаться?» Я ответила, что не боимся, я просто с Вами пошутила. Она сообщила об этом своим товарищам,но в этот день ни один эстонец в море так и не зашел.
Позже, вечером мы перезнакомились друг с другом, не было никакого шовинизма, общались, веселились, танцевали. Был еще Советский Союз.
На экскурсии тоже ездили вместе, пагоды посещали вместе, от тропического дождя укрывались вместе, по магазинам ходили вместе. Даже, когда им предложили на одну из экскурсий поехать на другом автобусе, поскольку автобусы были маленькие и пришлось сидеть по 2 человека на узеньких креслах,то они сказали, что предпочитают поехать с нами, произнесли даже нашу поговорку "в тесноте-не в обиде".
Следующий наш, совместный с эстонцами ,перелет был на полуостров Вунгтау, на побережье океана. Поселились опять же в одном отеле.
Впечатление незабываемое. Океан это всё-таки океан, серьёзный товарищ, уж если волны, то волны!
Заходить в океан одному было опасно из-за очень высоких волн. Поэтому обе группы, наша и эстонская, заходили в океан вместе, взявшись за руки и, становясь в круг, прыгали на волнах. В один из таких прыжков с одного эстонца слетели плавки, причем их унес океан. Мы все хохотали безудержно, но всё также дружно выходили к берегу, а там этому парню принесли полотенце, и он вышел на берег.
Молодость, весело. Вот и сейчас, вспомнив это, пишу, улыбаясь.
Улетали в Ханой все вместе. А вот из Ханоя эстонцы улетали на день раньше нас. Всем было грустно расставаться. Даже переписывались какое-то время после расставания.
И до сих пор меня мучает этот вопрос, ну ведь искренне дружили, куда с их стороны это дружелюбие подевалось? Куда? Как жаль!!!
7-е ноября 1982 года нам устроили торжественный прием с участием представителей нашего посольства. После ужина жена руководителя группы сказала, что Колю пригласили в резиденцию какого-то деятеля Вьетнама, скажем так, для продолжения банкета.
На завтрак (после банкета)руководитель группы не пришел, на экскурсию не поехал, обед пропустил. На ужине появился «зеленого цвета».
Как оказалось, во вьетнамской резиденции угощали национальным блюдом, что-то вроде запеченного в яйце зародыша цыпленка.
Как настоящий коммунист, Николай Васильевич, не посмел отказаться от угощения, и после того, как он съел это блюдо, ему там уже поплохело.
Его привезли в отель, где он, со слов его жены, всю ночь «обнимал унитаз».
Кстати, я всю поездку имела от него замечания по поводу того, что я не доедала то, что подавали к завтраку, обеду или ужину.
У него была коронная фраза: «Светлана Борисовна, оставляя еду в тарелке, Вы проявляете неуважение к вьетнамскому народу». Ой, смех, да и только.
В один из ужинов на второе подали, вроде как, голени цыплят. В нашей группе были два биолога Ирина и Леша. Вдруг Леша говорит, что это лягушачьи лапки, а Ирина говорит, что у лягушек строение тканей другое и кости какие-то не такие. Вообщем, сидим, едим. Тут заходит наш переводчик Лан, и я спрашиваю его: «Лан, что это за блюдо?» Он говорит: «Вы же просили угостить вас лягушачьими лапками, вот это для вас». Я не знаю, прошло 10 секунд, скорее всего, нет, но за столом остались только я и Леша, остальные побежали кто куда, кто в туалет, кто просто за угол зала. Возвращались за стол молча. А я не испытав ничего брезгливого, поскольку лапки ,правда, похожи на куриное мясо, смеясь спросила: «Народ, что случилось?» В ответ были укоризненные взгляды. Вообщем, ранее не едАли советские граждане лягушек. И если бы не мой вопрос переводчику, то съели бы все эти лапки за милую душу.
Возвращались мы в Москву всего лишь с тремя приземлениями(Лаос, Индия, Пакистан). После взлета из Лаоса рядом со мной в самолете расположился дипломат из посольства СССР в Лаосе. В нашем разговоре я ему задала вопрос: «В аэропорту на стоянке стоят автомобили, двери открыты, водителей нет, не боятся, что вещи пропадут или вообще угонят машину?»
Он ответил: «Нет, не боятся, поскольку за кражу здесь отрубают часть руки, поэтому тут краж нет. Первая кража-отрубают кисть, повторная до локтя и т.д.»
Меня, как судью, такой факт поразил. Я резюмировала, такого не может быть! Это шутка! Но он ответил, что это чистая правда.
Приземлившись в Москве 10 ноября 1982 года, мы узнали, что умер Леонид Ильич Брежнев. Искренне было жаль нашего вождя. Так мы были воспитаны.
Из Вьетнама я привезла очень теплые воспоминания о вьетнамцах, они настолько были доверчивые, открытые, я бы даже сказала инфантильные, они с любопытством смотрели на нас, пытаясь, как бы невзначай, дотронуться до нас.
ЗдОрово, что мы брали в поездку с собой значки и сувенирчики, которыми с радостью одаривали вьетнамцев, а они в ответ дарили нам бананы. А в то время бананы у нас в стране были в большоооом дефиците.
Но во Вьетнаме мы, что называется, «отвели душу», наелись бананов вдоволь.
А еще я привезла красивые серебряные украшения с цирконами, плетеную корзину, деревянную вазочку для цветов, и всё это у меня до сих пор «живо».