На своей малой родине я не был уже пять лет. За это время многое что изменилось. Окраины районного центра лихо застраивались современными коттеджами. Сам центр был вымощен плиткой, фасад магазинов обновлён, а вместо старых отживших свой век тополей, зеленели молодые берёзки и ели. Красота, ничего не скажешь! Старый свой дом, который достался мне от родителей, я продал десять лет тому назад. Продал, потому что фермерство не приносило мне ощутимых доходов. Вот и съехал в город – зря, что ли, сдирал с инета рефераты и получал высшее образование? А теперь, когда вдруг ни с того, ни с сего, взгрустнётся, да ещё потянет вишнёвым цветом, когда случайно из частного сектора заслышу крик петуха, начинает с неимоверной силой тянуть к родным местам. Просто спасу нет.
Приезжаю, останавливаюсь у родственников и пропадаю с друзьями на рыбалке, хожу в лес за грибами, коротаю время в полях, наслаждаясь тишиной. В этот приезд решил ещё раз взглянуть на своё бывшее поместье. Оно располагалось на окраине поселения, что давало когда-то возможность держать там скотину и птицу в неограниченных количествах. Я направлялся по направлению моего бывшего пристанища напрямую, петляя по узким улицам, чтобы сократить расстояние и сэкономить время. Я шёл быстрым шагом и скоро поравнялся с незнакомой мне девушкой. Она посмотрела на меня, улыбнулась и сказала: «Привет!»
Её приветствие прозвучало так, будто она меня знала и знала давно. Но это была совершенно незнакомая мне девушка, может быть, и женщина, кто её знает, и мне пришлось замедлить шаг и пойти с ней рядом из чувства приличия. «В гости?» - спросил я. - «Можно сказать и так». Я набрался храбрости и стал украдкой её рассматривать. Она поймала моё скрытое намерение, сняла свои дорогие солнечные очки и положила их в сумочку. При этом она ещё раз приветливо улыбнулась, как бы приглашая меня на вечер воспоминаний. Какой-то сверхкультурный жест с её стороны.
На ней был лёгкий тёмный костюм офисного стиля, брюки, зауженные к щиколоткам, чёрные туфли на низком каблуке и сумочка через плечо. Просто, но с каким-то небывало особенным вкусом. Каштановые волосы, распущенные до плеч, можно было бы принять за неуважение к своей персоне, однако, при более внимательном рассмотрении, понимаешь, что над причёской потрудился мастер, и, по-моему, такая стрижка носит название “каскад". На её светлом лице не было никакой ретуши, оно было свободно от губной помады, туши и других злоупотреблений. И в то же самое время было ясно, что его фасад не брошен на произвол судьбы. Над ним идёт постоянная кропотливая работа. Ему ставят какие-нибудь травяные примочки, смазывают растительными кремами и маслами, и тому подобное. Глаза у моей попутчицы были просто красивые. Они были открыты для созерцания всего что было вокруг, в том числе и меня. Они смотрели мягко и дружелюбно, как бы приглашая в какое-то сказочное, занимательное путешествие. В общем, девушка выглядела шикарно. Если не сказать большего. Я засмущался и стал смотреть себе под ноги.
- Вы, наверное, из Москвы к нам приехали? - Я сказал, почему-то, “вы”, хоть на вид она выглядела меня моложе. Да и вопрос был заискивающе глупый.
- Да, я из Москвы. Хочу освежить в памяти кое-что…. На могилки сходила.
– У вас тут родственники похоронены?
- Да, и родственники тоже….
Так мало-помалу мы разговорились. Её звали Вероника. По её словам она когда-то здесь жила, потом поехала в Москву учиться, да и застряла там надолго, может быть даже навсегда. У неё ответственная, но интересная работа, которой она отдаёт себя всю, у неё много увлечений, которым она посвящает своё свободное время, она практикует здоровый образ жизни, что было видно не вооружённым глазом, она пишет стихи, ну и так далее. В общем, Вероника увлечена жизнью и жизнь для неё – океан захватывающих возможностей.
За время нашего пути я понял, что не зря обратился к ней на «вы», ибо птицу высокого полёта видно издалека. У неё была необычайно стройная фигура, довольно непринуждённая манера вести беседу. Она источала необъяснимое обаяние, и, если бы я не был женат, я бы, видит бог, как следует, приударил бы за этой очаровательной девушкой. Я разговаривал, а сам украдкой, то и дело, мерил её взглядом. Вот если бы она была моей женой! Я бы однозначно вёл себя по-другому! Наверняка, я перевоспитался бы в лучшую сторону. Я бы посещал бассейн, карабкался по служебной лестнице или стал крутым бизнесменом, я бы изо всех сил добивался соответствия уровню этой личности. И что для себя я отметил, имея завидные внешние данные, Вероника ни намёком не провоцировала на вольные мыслишки насчёт себя. Чего греха таить, я, как заправский мужлан, не чурался пошлости. Иной раз меня накрывает так, что приходиться себя одёргивать. Но с Вероникой мы шли настолько рядом, что я даже улавливал свежесть запаха её волос, но и не более того. Её фразы были по существу, её эмоции выражали смысл сказанных фраз, и, очень скоро я почувствовал, что мне несказанно повезло познакомиться с таким удивительным созданием. До этой встречи я и не знал, что на свете есть такие обаятельные и гармоничные натуры.
Моя попутчица внезапно замедлила шаг и стала проявлять интерес к каким-то развалинам. «Тут жили знаменитые алкаши, - комментировал я. – Пили горькую – мама не горюй! Гнали самогон, продавали, сами взахлёб напивались, потом разоряли дом, дрались, вешались. В общем, как в песне Высоцкого». – «Я знаю», - как-то отстранённо произнесла Вероника и свернула к полуразрушенному дому. Крыша у строения провалилась, забор сгнил и упал, а двор зарос травой в человеческий рост. Мы пробрались к проёму, где была дверь. Внутри было сыро и пусто. Пахло плесенью и сажей. В углу стояла железная кровать, окна были выбиты, хотя кое-как закрывались ставнями. Я с удивлением наблюдал за эмоциями Вероники. Что её сюда могло затащить? Её взгляд был внимательно задумчивым, она как будто что-то искала. Вдруг её глаза блеснули. Но это не были слёзы, это был скорее немой крик отчаянья. В комнате было мрачно, и я подумал, что мне всё показалось. Я просто спросил: «Что-то не так?» - «Всё так, как и должно быть», - девушка грустно вздохнула. Ну, да. Старое уходит, новое приходит. Так и должно быть.
Потом Вероника засобиралась назад в центр, - машина, на которой она приехала, должна была уже пройти лёгкий ремонт. Однако я её уговорил продолжить путь к моему бывшему поместью. По дороге я стал вспоминать, как в юношеские годы я дружил с девчонками, как дрался из-за них, получал синяки, как расправлялся с обидчиками. Девушка улыбалась, хмурила брови, переспрашивала и даже смеялась. Она проявляла живой интерес ко всему, о чём я говорил, и мне это было приятно. «У этих упомянутых алкашей, кстати, детей было – семеро по лавкам, - вернулся я опять к прежней теме. - Мальчики отъявленные бандюганы, девочки тоже припевочки ещё те. Один мальчик сел всерьёз и надолго. Другого - зарезали в пьяной драке. Третий пропал без вести. С девочками совсем всё плохо. Одну в тринадцатилетнем возрасте изнасиловали, и потом она пошла по рукам. Кстати, из-за неё я лишился передних зубов – получил железной трубой по лицу, когда отбивал этого ребёнка от заезжих шабашников. А другая девочка то ли в приют попала, то ли куда-то ещё после смерти родителей. Короче – попала и пропала!»
Так мы, беседуя, и добрались до моего бывшего когда-то родительского крова. Я с интересом рассматривал строительные вариации и усовершенствования, которые теперешние хозяева внедрили в доме и на участке. Я рассказывал Веронике, как я принимал роды у коров, и как выпасал лошадей. Как в один прекрасный момент всё это мне надоело, и я рубанул с плеча – уехал в город за длинным рублём. А вот теперь жалею. Сейчас и деньги есть, и купить дом в деревне можно и начать всё заново, но уже с умом, с толком, с расстановкой. Но теперь жена не хочет. Скучно ей, видите ли, будет в деревне.
Я предложил Веронике посидеть на прощание в кафе. Оказывается время поджимало нас обоих, а расставаться мне, ох, как не хотелось! Девушка достала свой мобильник и сделала звонок.
Таким образом, мы выкроили ещё полчаса и разместились за столиком уютной кафешки, расположенной в центре посёлка. Лёгкая задумчивость блуждала по лицу моей новой знакомой. Она, как будто, была не здесь и не сейчас. А я в это время пожирал её глазами и думал: ведь я её больше не увижу. Надо запомнить её черты, надо обменяться номерами телефонов, надо ей сказать что-то очень хорошее и важное на прощанье, чтобы оставить в её памяти хоть какой-нибудь след о себе. И я ещё подумал, может быть, она хочет побыть одной, а я навязался со своей болтовнёй. «Вам, Сергей, тоже пришлось многое испытать в жизни, ведь да?», - услышал я неожиданный вопрос. Голос её дрожал. – «Да, пришлось. Но, как сейчас я понимаю, жизнь некоторых людей просто размозжила в своих цепких объятиях. Это я опять вспомнил про Верку-примерку, из-за которой получил трубой по губам. Она потом промышляла на дорогах, путалась с дальнобойщиками, её фотографии видели на сайте «Девочки по вызову». А потом…. Кто же мне это сказал, ну, типа, попала она в руки какому-то профессору, что ли, и как в воду канула. Тоже, наверное, плохо кончила. Жалко….
У входа в кафе остановился чёрный ленд крузер. Из него вышел плечистый мужчина, с выправкой профессионального водилы. Он через стекло махнул рукой: «Вера Павловна, карета подана!»
Вероника поспешно щёлкнула сумочкой и остановила на мне свой прощальный и глубоко пронизывающий взгляд. У меня защемило сердце. «Спасибо, Серёга, за всё». Это всё, что она сказала. Потом до боли стиснула мою руку в своей руке, сорвалась с места и побежала к выходу.
Я растеряно полез в карман за мобильником, хотел что-то на прощание крикнуть, вскочил… и опустошённо рухнул на стул. Непонятная горечь всё сильнее сжимала меня изнутри. Немая слеза медленно проделывала свой путь от переносицы и вниз по щеке….
Потом скатилась и упала на пол.