Обещанное продолжение истории переписки Прейсмана и Кузнеца на страницах Томских газет 1895 года В №91 “Сибирского вестника”
Фельетонист г.Невидимка, говоря о разнузданности сибирских нравов вообще, упоминает между прочим и о неком Давыдке, своевольничающем в одной из деревень Томского округа. Давыд Михайлович Кузнец, проживающий в д.Федосеевой, прислал в редакцию подписанное двумя крестьянами этой деревни за себя и за 19 неграмотных однодеревенцев удостоверение, из которого видно, что г.Кузнец за возведённые в д.Федосеевой постройки, равно как и за случавшиеся потравы, плати обществу деньги и своевольства никакого не чинил, так что “крестьяне кроме благодарности за его (г.Кузнеца) к ним отношение ничего к нему не чувствуют, в чём и подписуются”. Удостоверение это г.Кузнец прислал в редакцию, как доказательство, что между ним и описанным в фельетоне каким-то Давыдкой ничего нет общего. Но ведь это же понятно без всяких доказательств: то какой-то дебоширящий Давыдка, а то вызывающий чувство благодарности у крестьян Федосеевой Давыд Михацлович Кузнец. Два совершенно различных лица.
Источник: Сибирский вестник.-1895.-№96 (18 августа) https://sun.tsu.ru/mminfo/000349027/1895/1895_096.pdf
ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ М.
Г. г-н редактор! Не откажите напечатать в одном из ближайших №№ Вашей уважаемой газеты следующее: В №91 “Сибирского вестника” за нынешний год, в фельетоне под заглавием “Чем мы живы” пишущий под псевдонимом “Невидимка” говорит, что в одной деревне Томского округа поселился вопреки желанию крестьянского общества некий Давыдка, именующий себя “анжинером” и стал эксплуатировать крестьян, пуская в их хлеб своих лошадей, причем на все заявления крестьян этот конторщик этого Давыдки отвечает, что по духу законов: не пойман- не вор. В виду этого фельетонист выражает желание, чтобы на Давыдку и на его мудрого истолкователя законов надели узду или же прописали подлинный дух законов на тех частях телес Давыдки и его толкователя законов, которые для того наиболее удобными окажутся. Имея основание предполагать, что в вышеуказанном месте фельетона г.”Невидимка” пытается забросать грязью моё имя, я обратился в редакцию “Сибирского вестника с письмом, в котором просил печатно же выяснить, кого именно подразумевает редакция под именем Давыдки и его толкователя законов, конторщика. На эту, мною, вполне естественную со стороны никогда и ничем не опороченного человека, просьбу, редакция в №96 газеты ответила заметкой, что “вполне понятно”, что между описанным в фельетоне каким-то Давыдкой и мною Давидом Михайловичем Кузнецом, “вызывающим у крестьян лишь чувство благодарности”, нет ничего общего. Может быть это “вполне понятно” для редакции, может быть это вполне понятно для фельетониста, прикрывающегося псевдонимом и под сурдинкой изливающего струю грязи на людкй, почему-либо заслуживших его немилость, но это вовсе непонятно для меня, имеющего известные основания, как я сказал выше, полагать, что фельетонист пытается опорочить именно меня. Вот эти основания: Имя моё Давыд, поселился я в одной из деревень Томского округа, по роду занятий (состою подрядчиком земляных работ на Томской ветви) имею в деревне Федосеевке, Томского округа, контору, Которой заведует от моего имени конторщик. Наконец, у меня бывали иногда случаи потравы крестьянского хлеба лошадьми работающих у меня людей, на что, очевидно, намекает “Невидимка”, говоря, что Давыдка пускает своих лошадей на крестьянский хлеб. Таким образом признаки внешнего сходства моей личности с личностью описанного “Давыдки” имеются все на лицо, почему я счёл себе вправе обратиться с письмом в редакцию “Сибирского вестника”. Имея в виду, что редакция выраженного мною в письме желания не исполнила, я и нахожусь вынужденным этим письмом через посредство Вашей газеты объяснить следующее: поселился я в деревне Федосеевке, подле которой проходит строящаяся ветвь, не против воли и желания крестьян, а с их предварительного согласия, поселился не с целью эксплуатации тёмных крестьян, а имея надобность лично и постоянно наблюдать за работами. Убытки за потравы крестьянского хлеба лошадьми моих рабочих, в случае заявления о таковых и неотыскания виновного - собственника лошадей, немедленно же и из моих личных средств бывали всегда мною возмещаемы. Всё это может быть доказано удостоверением, выданным мне самим же крестьянским обществом, каковое удостоверение при сем и прилагаю. Останавливаясь на вопросе, почему автор фельетона так легко относится к чужой чести и доброму имени, я не могу не сделать вывода, что при таком положении дела и фельетонист, и, по-видимому, солидарная с ним редакция не дорожит собственным именем и честью, раз позволяет себе, не проверив фактов, шельмовать человека без всякого с его стороны повода, шельмовать скромного труженика, отнюдь не претендующего на какую-либо благодарность крестьян или звание “анжинера”, но имеющего полное право рассчитывать, что с его имени должно быть снято то пятно, которое намёками, а не прямо набросил г.”Невидимка”. В виду этого я предлагаю редакции “Сибирского вестника” не отделываться увёртками в роде тех, какие помещены в заметке и не стараться жалким образом иронизировать на мой счёт, а прямо и открыто указать на факты рисующие меня эксплуататором. Если же редакцией не будет сделано это, то тем самым она докажет лживость своей заметки на мой счёт и и свою развязную бесцеремонность в опорочении доброго имени людей, не заслуживающих этого. Прошу принять уверение в моем глубоком почтении Давыд Кузнец.
Источник: Томский листок.-1895.-№214 () https://lib.tsu.ru/mminfo/000349025/1895t/1895_214.pdf
----------------------------------------—
Результаты всех исследований выкладываются в этом сообществе, а также на канале "Места моей истории" (дзен и телеграм). Поучаствовать в исследовании можно,переведя любую сумму на мою Юмани.Карту (там есть разные способы перевода): https://yoomoney.ru/to/410012113704025