13 день. Дневка на Толуде, книга о Японии.
Дождь с утра стоял стеной, поэтому я принял решение остаться на субботу (13 день) и переждать непогоду в доме. В тумане всё равно не имеет смысла передвигаться: во-первых, сыро, во-вторых, никаких красот не видно. К тому же я немного приболел, и потому было бы неплохо отлежаться и отоспаться один денёчек. Весь день читал книгу 1993 года про Японию. Автор книги объяснял их экономическое чудо тем, что на предприятиях существовал общинный строй, то есть, если раньше общины были в деревнях, и человек делал все ради своей общины, то теперь такие же порядки были и на предприятиях. Руководство фирм проявляло отеческую заботу о рабочих, они же от этого усерднее работали. Еще один фактор – пожизненный найм рабочих. То есть, если тебя взяли в крупную фирму (общину), то работой ты обеспечен на всю жизнь – никто тебя не уволит. Естественно освещались и негативные стороны. Но это всё так, в общих чертах. Днём было холодно, и потому я растопил печку, но было жаль тратить те немногие заготовленные дрова.
О дровах, вулканологах и туристах. Бытует мнение, что вулканологи и геофизики не любят туристов (хотя на своем опыте я убедился в обратном). Почему? Поясню. Туристы путешествуют по природным паркам Камчатки, зачастую в глухих местах натыкаются на домики вулканологов или сейсмостанции, представляющие из себя обычные деревянные дома с печкой. Домики обычно пустуют, а мудрые научные сотрудники перед консервацией домика всегда делают запасы дров и оставляют немного еды. И многие туристы спокойно сжигают дрова, а их запас не возобновляют, естественно это бесит вулканологов и геофизиков. Но я старался быть хорошим человеком, сжег в итоге совсем немного дров и принёс новых, ещё оставил им свои лишние газовые баллоны и крупу.
14 день. Погода всё хуже.
Воскресенье, 24 число. Погода всё такая же – дожди и туманы. К тому же я до конца не выздоровел, и потому решил ещё день отсидеться на геофизической станции. В этот день я подумал, что моё одиночное путешествие, вроде как, на грани срыва из-за непогоды, и Ключевскую группу вулканов могу так и не увидеть. Книга про Японию к обеду закончилась, пришлось искать другую. Нашел воспоминания генерала Герасимова, начальника охранного отделения в Санкт-Петербурге в 1905-1909 годах. Книга о борьбе с революционерами и террористами, о секретной агентуре и Азефе.
15 день. Просветление.
С утра, на удивление, ясное небо. Острый и Плоский Толбачики очень хорошо видно, так же, как и вулкан Большая Удина. Всё, в путь! Наконец-то! А то уже засиделся. В этот день я прошёл перевал Толуд, до него около 4-5 км вдоль реки. Сначала по берегам стланик растёт, и идти невозможно (я шел по пересохшему руслу реки, поток воды опять же был очень маленьким), затем, с набором высоты, стланик пропал, осталась лишь ягодная тундра: шикша, голубика, брусника. Интересным событием стало то, что я увидел второго медведя — в 300 метрах от меня. Он просто пробежал мимо, кажется, даже меня и не заметил, просто бежал по своим делам.
Кстати, когда один передвигаешься по таким местностям, важно следить за обстановкой на все 360 градусов вокруг себя, вдруг медведь, а ты не готов.
Перевал Толуд находится на высоте 1500 метров, с него открывается вид на вулканы Камень (4500 м), Безымянный (3000 м), Ключевскую сопку (4800 м) и отдельно стоящий от них вулкан Овальная Зимина. Перевал никакой сложности не представляет. Также хочу отметить, что в данной местности никаких троп нет, идешь по абсолютно дикой местности, просто по направлению — в этом есть свой особый вкус свободы передвижения.
С перевала спустился в долину между тремя точками — вулканы Толбачики, вулкан Овальная Зимина и вулкан Большая Удина. Далее я добрался аж до следующего перевала – Толбачинского (1500 метров). Всего за этот день прошел около 16 км, перепад высоты около 700 метров. Я поставил палатку всего в 1 км от перевала и решил следующие два дня сделать 2 радиальных выхода: один — на гору Поленница, другой — до каньона реки Студёная.
В этот день, кроме медведя, я также видел лису, и огромное количество евражек (берингийских сусликов). Даже боялся, что они мне палатку прогрызут, настолько их было много. Всю ночь они пищали и бегали вокруг палатки. Чтобы обезопасить себя от ночного визита медведя, всю еду, завернув в дождевик, я вынес из палатки и положил перед ее окошком, чтобы можно было наблюдать за едой. Ночью вначале шугался каждого шороха, вспоминал про группу Дятловцев и другие страшные истории, но, в конце концов, расслабиться помогла книга с воспоминаниями генерала Герасимова, которую я прихватил с собой.
16 день. Гора Поленница.
Радиальный выход (выход налегке, палатку не стал собирать, так как вечером вернусь назад). Без труда перебрался за перевал, и передо мной открылось огромное поле с конусом посередине, а вокруг лавовые камни (словно огромный японский сад камней). Эти камни называются “лавовыми бомбами”, и они во время извержения вылетают из жерла вулкана в расплавленном виде. Во время полёта остывают и твердеют, из-за вращательного момента при застывании образуется интересная форма. Где искать гору Поленницу, я не знал, поэтому оставалось лишь идти в сторону перевала Безымянный и осматривать окрестности. С перевала бежал небольшой ручеёк, но вода была очень мутная, потому я решил в поисках воды зайти на ручей Нижний Размывочный, всё равно по пути. Вначале бегал до каждой большой группы камней, чтобы случайно не пропустить Поленницу. Но потом устал от этого и решил просто идти прямо в сторону перевала Безымянный. Я уже почти добрался до поворота на перевал и отчаялся найти Поленницу, но каково было мое удивление, когда Поленница оказалась прямо перед носом — она была на повороте в сторону перевала Безымянный, а рядом на земле выложена куча надписей и бабочка из камней.
Поленница оказалась высотой метров 20-30, она была оголенным краем небольшого хребта, покрытого землей. Название своё она получила из-за того, что её стена была не сплошным камнем, а как будто сложена из каменных поленьев, имеющих в поперечном сечении правильную шестигранную форму. Такие “поленницы” можно видеть в Исландии, Индонезии и прочих местах, где есть вулканы.
Так как до Поленницы добрался всего за два с половиной часа, то решил в этот же день сходить до каньона на реке Студёной. Отправился вдоль ручья Нижний Размывочный (он как раз впадает в Студеную), но по пути увидел в 300-400 метрах от себя медведя, который двигался в мою сторону, но меня пока не заметил. Я решил шугануть его сигналом охотника, благо ветер был в его сторону. Это сработало, и медведь, услышав хлопок, скрылся за сопкой. Желание идти в ту сторону у меня совсем пропало, и я вернулся в лагерь.
17-18 дни. Путь назад.
Среда и четверг (27 и 28 августа) были потрачены на возвращение к южным склонам Толбачиков и лавовым полям. Настала сильная жара, пот катился с меня градом. Ручьи стали еще меньше, с водой было действительно напряженно, зато вокруг ни одного облачка – красота. Но видимо второй месяц путешествий стал сказываться на организме, и был какой-то общий упадок сил. 6 км от Толуда до лагеря геофизиков преодолевал с трудом, около 5 часов.
У перехода лавового поля впервые за семь дней встретил двух людей – мужчину и женщину, поздоровался с ними и пошел дальше. Уже на подходе к лагерю геофизиков я заподозрил что-то неладное. Оказалось, что от лагеря остались лишь деревянные каркасы палаток. Как выяснилось позже, они уехали 27 числа (хотя планировали 31), а я вернулся 28. Фиаско. Как теперь отсюда выбираться? Надежду давал одинокий джип, который стоял недалеко от бывшего лагеря геофизиков. Рядом с ним я скинул рюкзак и оставил записку под дворником, чтобы без меня не уезжали, а сам пошел искать другие лагеря тургрупп, но тщетно — их я не нашел. Вся надежда оставалась на джип. Напомню, этот день был 28 августа, а самолет у меня 1 сентября, я нахожусь в шлаковой пустыне, в 500 км от Петропавловска-Камчатского и аэропорта. Не самая радостная ситуация. Но всё разрешилось, когда вернулись хозяева джипа, те самые, которых я видел с другой стороны лавового потока. Они сказали, что завтра меня вывезут отсюда, но через Мёртвый лес, а дальше в Лазо и Атласово, а не через Козыревск. Вечером встали лагерем в Мёртвом лесу.
19 день. Отъезд из шлаковой пустыни.
Выяснилось, что между Лазо и Атласово существует паромная переправа через реку Камчатку, которая работает либо рано утром, либо с 18 до 21 вечера. Хозяева джипа решили ехать ближе к вечеру. Первую половину дня мы потратили на осмотр Мёртвого леса и лавовых пещер, где я был неделю назад. Пообедали, и в дорогу.
Стоит отметить, что дорога в Лазо во много раз лучше, чем в Козыревск. Но она постепенно зарастает, видимо не популярна из-за паромной переправы. Сёла Лазо и Атласово – край света. В каждом было по два магазина: государственный и частный. Вулканы Ключевской группы видны прямо с улиц.
В 18-30 меня высадили на трассе Козыревск – Петропавловск-Камчатский, а сами поехали дальше на север, в Эссо. Перспектива ехать автостопом до Петропавловска-Камчатского в ночь мне не очень улыбалась, но делать было нечего. Дорога гравийная, и если мимо ехала машина, то она поднимала тучу пыли. Машину я ждал 40 минут, из-за того, что их поток был очень маленький, а те, которые шли, были полностью загружены, и меня взять не могли. Но в 19-10 меня подобрали ягодники, дед с бабушкой, и согласились подвезти до Мильково (120 км), от Мильково до Петропавловска-Камчатского еще 300 км. В Мильково мы были в 21-00. Они спросили, в какую мне гостиницу, я ответил, что поеду дальше в Петропавловск. В ответ мне предложили остаться у них и нормально выспаться, сходить в душ, поесть. В общем, в этот раз мне снова повезло, и я заночевал в Мильково. У стариков, которые меня подвозили, купил икру по 600 р. за килограмм (на рынке продают за 1700), они жаловались, что относительно скоро пропадёт, а сами съесть не успеют.
20 день. Автостоп Мильково – Петропавловск-Камчатский.
С утра дед отвез меня на трассу за город. Утро субботы – не лучшее время для автостопа, поток — 6 – 7 машин в час. В итоге меня впервые подобрала девушка, раньше (пока ехал автостопом Екатеринбург-Петербург) останавливались только водители мужчины. Она оказалась предпринимательницей, но сейчас ехала не по делам, а с дочкой в деревню Шоромы. Вместе мы проехали 50 км. Еще 250 км осталось, подумал я, и застрял под Шоромами еще на 2 часа, здесь уже поток был 1-2 машины в час. В сторону Мильково ещё ехал народ, но в сторону Петропавловска – никто. Положение было удручающим. Но меня все-таки подобрал джипик с мужем и женой лет 45-50, которые довезли до Елизово (30 км от города), оттуда уже на автобусе доехал до Петропавловска-Камчатского. По пути заезжали покушать гигантские пирожки в Сокочи, и на Малкинские источники натуральной, газированной воды.
В городе Вадим Борисович сообщил мне, что его жена вернулась из отпуска. Она не любит гостей с Каучсерфинга, поэтому он обычно вписывает гостей, только когда её нет. Но всё же предложил мне переночевать одну ночь у него, а на оставшиеся дни переехать к его друзьям – молодой паре учителей физики, которые год назад переехали из Москвы за романтикой.
Чтобы не причинять Вадиму Борисовичу неприятностей, я отказался ночевать у него. Был альтернативный вариант — заночевать на его работе,
Он следил за подачей горячей и холодной воды в город. На ночь его сменил другой человек, но мы с ним договорились, и я спокойно поспал одну ночь в бытовке у тёплой батареи. Оставшиеся до самолёта дни провёл у Алексея Резникова и Ольги – тех самых учителей физики.
GPS я вернул гиду Александру перед самым отлётом, с большой благодарностью.
Заключение.
Считаю, путешествие прошло крайне удачно. Практически все мои планы были выполнены, кроме осмотра каньона реки Студеной, но это компенсировалось поездкой на голубые озера.
Так же за время путешествия:
— Посмотрел на трех медведей.
— Познакомился с множеством хороших людей, с некоторыми из которых остались контакты.
— Проехал автостопом 500 км.
— Потратил 48 000 рублей (лето 2014 года, 1 доллар — 38 рублей), из которых 30 тысяч — на авиабилеты.
— Семь дней путешествия в одиночку, в одном из самых красивых мест мира, без мобильной связи, Wi-fi и людей.
P.S. Изначальный текст был написан по свежим впечатлениям в 2014 году, редактировать его в 2020 году было очень интересным занятием — взглянуть на себя и свои переживания в то время, когда ещё не имел большого опыта в путешествиях и был, по-хорошему, наивен.
