И во время спецоперации.
На второй день после начала боевых действий на Украине я вышел на улицу. Больше не мог сидеть дома и молчать.
На телефоне — свежий пароль и чат с такими же, как и я. В рюкзаке — вода, банан и сменное белье. В кармане — памятка, как вести себя при задержании.
Я иду по улице как мигрант, чья прописка истекла еще год назад. Как вор, которого пока еще не смогла поймать полиция.
Как Раскольников, который пока еще не нашел свою бабку, но уже несет острый топор.
На Гостином дворе уже начались первые задержания. Людей уводят в автозаки просто за то, что они против так называемой «спецоперации». В чате просят быть осторожными и идти к Спасу на Крови.
Здесь уже стоят люди. И появляются новые. 50-70 человек. И нет ни одного полицейского. Кто-то принес с собой плакаты, нарисованные от руки. Мы незнакомы, но я чувствую благодарность за их участие, неравнодушие, смелость.
Через полчаса кто-то крикнет: «Уходим!» А в чате начнутся предупреждения: к вам едет полиция. Мы выстраиваемся в дружную шеренгу и идем в сторону то ли Гостинки, то ли Садовой, обходя Невский по максимально широкой дуге. Уже по пути я слышу громкие звуки сирен и, вместе с несколькими товарищами, заныриваю во двор. Отдышаться, перевести дух. И пойти дальше.
Я пробыл в центре всего два-три часа и не дошел до самой горячей точки. Пока люди собирались на Гостинке, я был уверен, что нужно идти к Сенной. В чате люди путались в указаниях и маршрутах. Этой акции не хватало четкой координации.
Но при всем при этом те, кто вышел в этот пасмурный вечер на улицу — большие молодцы. И только из-за таких людей я еще верю, что у нашей страны есть будущее.
27.02.22 F