- Валентина Семеновна, да сколько можно-то!
Оксана настежь раскрыла дверцу холодильника, поставила перед собой мусорное ведро и принялась яростно освобождать полки, выкидывая в ведро все продукты по очереди.
- Ну что это такое?! Я вам постоянно приношу дорогие свежие продукты, а вы все покупаете какую-то дрянь! Ей-Богу, я бы поняла, если бы вы это ели! Зачем вам эти дешевые консервы? У вас же в морозильнике хорошего мяса полно! А вот этот кусок сыра? Ему же в обед сто лет, он уже коркой покрылся. Да и не сыр это, а сырный продукт. Вы же ни одного кусочка от него не отрезали! А это что? Закопченные крылышки? С вашим гастритом? Да курицу, чьи крылья закоптили, нужно было пристрелить от старости, чтоб не мучалась!
Оксана, беззлобно ворча, посмотрела на притихшую старушку, сидевшую рядом за столом.
- Ксюша, детка, ну а какие у меня развлечения-то? Все время одна да одна. Телевизор до смерти надоел. Возле дома, на лавочке насиделась так, что пятая точка уже повторяет узор этих перекладин. А так - схожу в магазин, поброжу, постою в очереди, пообщаюсь с новыми людьми, последние новости обсужу, сплетни местные послушаю... Глядишь - и настроение поднялось, и время пролетело...
Оксана почему-то всем сердцем пожалела свою подопечную. И правда, Валентина Семеновна совсем одинока. Чем ей еще заниматься? Она вдруг вспомнила, как сама познакомилась со старушкой...
В тот день Оксана устало шла с работы, возвращаясь в общежитие, где занимала маленькую комнатку. Условия проживания были, мягко говоря, не очень комфортные. Кухня, душевая и санузел - по одному на этаж. Пришлось купить плитку и готовить в своей комнате, совсем как в студенческие годы. Но это лучше, чем стоять у ряда плит вместе с десятком других жильцов. Было в этом что-то неэстетичное, словно кто-то через плечо заглядывает в твою кастрюлю. Но денег на покупку собственного жилья у женщины не было. Да и не предвиделось. Хоть она и откладывала часть своей зарплаты, но это была такая капля в море, что таким образом можно было копить еще лет тридцать.
Так, невесело размышляя, Оксана шла через парк. Вечерние сумерки наполнили аллеи парка каким-то волшебным сиянием. Солнце в закате пряталось за кронами деревьев, мягко пробиваясь лучами через золотистую листву, словно дотрагиваясь до каждой веточки. Как завороженная, Оксана засмотрелась на эту природную красоту и присела на скамейку.
- Притомилась, деточка? - спросил рядом мягкий голос.
Оксана, чуть вздрогнув от неожиданности, вдруг увидела рядом с собой старушку, задумчиво глядящую на опускавшееся солнце.
- Есть немного, - улыбнулась Оксана, - Набегалась за день, ноги гудят. Только домой совсем не хочется. Да и домом мою общагу никак не назовешь...
- А чего с родителями не живешь? Самостоятельности хочешь, независимости?
- Нет у меня родителей. Давно уже оставили меня. В деревне жили. Домик старенький еще стоит. Но жить в нем невозможно. Да и работа у меня тут, в городе...
Оксана вдруг поняла, что почему-то разоткровенничалась с незнакомой старушкой. Но у бабушки был такой добрый, понимающий взгляд, что хотелось излить ей душу, чего она уже очень давно не делала.
Старушка сочувственно кивнула головой:
- Понимаю. Одиночество - неприятная штука. Я сама такая же. Порой волком выть хочется, так надоело все вокруг! И впереди - то же самое...
- Точно, - подхватила Оксана, - Хожу, как робот, по одному и тому же маршруту: работа-дом-работа, все как всегда и ничего не меняется. Будто запрограммировали меня ходить по кругу. И даже маленькой лазейки не оставили. Ни перемен, ни будущего.
Обе женщины тяжело вздохнули и немного помолчали, уйдя в свои мысли.
Тут старушка подняла голову:
- А знаешь что, деточка, пойдем ко мне! Я живу одна. Вдвоем-то веселее будет. Меня зовут Валентина Семеновна. А тебя как?
- Оксана, - растерянно представилась молодая женщина...
С того памятного дня прошло уже два года. Оксана переселилась из своей комнаты в общежитии к Валентине Семеновне. И, словно переезд к старушке стал неким толчком, все в жизни Оксаны круто поменялось. На работе женщина получила повышение, а это, как-никак, существенная прибавка к зарплате. Она прикупила новой одежды, стала посещать салоны красоты. Долгие вечерние посиделки со старушкой как будто освободили ее душу, она стала раскрепощенней, на лице то и дело появлялась улыбка, которая преображала ее, делая необычайно привлекательной.
И, как следствие, на Оксану стали заглядываться мужчины. Первое время женщина не обращала на это внимания. Но вскоре один из поклонников все-таки добился от нее благосклонности.
И любовь захватила все мысли и чувства женщины.
Валентина Семеновна была рада за свою молодую подругу. Временами давала советы:
- Ксюша, детка, ты воли-то много не давай мужику своему! То, что недоступно, то развивает фантазию и привязывает накрепко. Поверь мне. Уж с высоты своего возраста, я кое-что понимаю в человеческих отношениях.
- Валентина Семеновна, дорогая, понимаю я все, - отмахивалась Оксана, - Да чего мне прятать? Не девочка уже. Давно пора замуж, у моих сверстниц уже семеро по лавкам, а я все не замужем.
- Вот именно, по лавкам, - говорила старушка, - А ты себе спутника жизни выбери уже состоявшегося. Чтоб положение имел. А не мальчишку какого-то с такого же общежития, как твое.
Как правило, такие разговоры ничем конкретным не заканчивались.
Оксана очень привязалась к Валентине Семеновне и чувствовала себя виноватой, что не уделяет ей много времени. Но заниматься личной жизнью тоже необходимо.
Обычно женщина по выходным затевала генеральную уборку, как сегодня. Тогда она освобождала холодильник, мыла окна, вытирала пыль, пылесосила ковер.
А вот что касается ковра, это была отдельная, почти мистическая история.
Еще в начале их совместной жизни, сразу после переезда, Оксана хотела вынести ковер во двор и хорошенько выбить его. Какого же было ее удивление, когда Валентина Семеновна резко воспротивилась:
- Делай, что хочешь, хоть мебель переставляй, но ковер не трожь!
- Почему? Не все время же его пылесосить? Когда-то надо и поглубже очистить!
Оксана недоумевала. Ковер, небольшой, два на три метра, конечно, хорошего качества, ручной работы, но что в нем такого особенного? Валентина Семеновна рассказывала, что этот ковровый шедевр ей привез покойный муж из одной из республик Средней Азии, и он ей дорог. Но ведь от чистки с ним ничего не случится! А его даже пылесосом неудобно очищать, так как на нем стоит большой письменный стол.
Первое время тайна неприкасаемого ковра безумно завораживала женщину. Прямо, как комната Синей Бороды. Ведь запретное манит сильнее, чем любое другое. Но постепенно интерес угас, так как вниманием и мыслями Оксаны почти полностью завладел любимый мужчина.
Сегодня Валентина Семеновна ушла прогуляться, чтобы не мешать Оксане убираться в доме. Весело напевая, женщина энергично взялась за тряпку. Сначала, как обычно, протерла везде пыль. Холодильник от ненужного она освободила еще при Валентине Семеновне. Окна были чистыми, осталось помыть полы и пропылесосить загадочный ковер.
Оксана присела в кресло и принялась задумчиво разглядывать затейливый узор, пытаясь понять, что же в этом небольшом куске красивой ткани такого особенного?
Решительно встав, женщина с трудом отодвинула стол:
- Нет уж, бабуля, я узнаю твой секрет! Не может быть, чтобы ковер таил в себе что-то страшно важное!
Ковер как ковер, с вдавленными полосками, оставленными ножками стола. Оксана решила свернуть ковер и приподняла край... И изумленно раскрыла глаза! Это было нечто!
Ее глазам предстала незабываемая картина. Весь пол под ковром занимали приклеенные скотчем бумажные купюры разных времен и разного достоинства. Там были и советские, вышедшие из употребления, рубли; и старинные, не понять из каких лет, дореволюционные бумажки; и акции самых разных лет и предприятий, в одном углу Оксана даже заметила пресловутые акции "МММ"; и даже валюта многих стран, включая бывшие в ходу и по сей день!
Все это великолепное зрелище будто открыло двери в пещеру Али-Бабы!
Оксана так и застыла с открытым ртом и забыв обо всем, когда услышала насмешливый голос Валентины Семеновны:
- Не удержалась-таки! Заглянула! Ну, тебя и так надолго хватило. Я все удивлялась, чего это ты такая не любопытная?
Застигнутая врасплох, Оксана сильно смутилась:
- Простите меня, бабушка. Не смогла удержаться...
- Да успокойся, со временем я собиралась все тебе показать. Просто надо было убедиться в твоей порядочности и скромности. А теперь, когда мы уже два года вместе, я могу тебе доверять. Пойдем на кухню, попьем чайку и я кое-что тебе расскажу. И опусти ты, наконец, ковер на место!
Спохватившись, Оксана положила край ковра и пододвинула стол на прежнее место.
Когда чай был по всем правилам, как любила старушка, заварен и разлит по чашечкам, Валентина Семеновна начала свое повествование.
- Мы с моим покойным мужем, Михал Александрычем, жили душа в душу. Бог не дал нам детей, а потому всю любовь, без остатка, мы посвятили друг другу. Супруг мой был человеком образованным, работал профессором и получал очень немалые деньги. Кроме того, он писал всякие пособия, монографии и еще Бог знает что, и от всего этого тоже набегала порядочная сумма. Но жили мы не особенно богато. Потому что Михал Александрыч мой был страстным коллекционером. И не простым, из тех, что собирают что попало и всего понемногу. А коллекционером с большой буквы. Про таких говорят: "широко известен в узких кругах". Супруг мой коллекционировал редкие бумажные купюры и ценные бумаги, скрипофил, по-научному. Помниться, он говорил мне: "Валечка, многие из бумаг моей коллекции, после моей смерти, позволят тебе безбедно жить. Только сейчас я не могу расстаться ни с одной из них!" Когда мой профессор ушел из жизни, я даже ни разу не подумала продать хоть что-то из коллекции. В них была вся его страсть, вся его гордость. А для меня это - память о муже. Мне для нормальной жизни многого не надо. Пенсии хватает на еду и коммунальные платежи. Некоторые его коллеги, собратья по страсти, много раз предлагали мне баснословную сумму за всю коллецию, или хотя бы за ее часть. Но я, как и Михал Александрыч, не могу с ней расстаться. По мне, так вместе с коллекцией я продам память о муже...
Старушка горестно вздохнула.
- Валентина Семеновна, - обратилась к ней заинтригованная Оксана, - Чего же вы дома держите такое богатство дома, под ковром? А вдруг грабители? Не лучше ли в банке оплатить ячейку и хранить все там?
- Милая, - усмехнулась старушка, - Да кто же в здравом рассудке будет хранить такую коллекцию дома, да еще и под каким-то ковром? Разумеется, никто. Вот все так и думают.
Оксана рассмеялась:
- Ох и хитрющая вы, Валентина Семеновна! А ведь все логично!
- Как раз не логично. А для меня - то, что надо. И милые сердцу вещи рядом и не боюсь нападения. И вот что я хочу сказать, раз зашел разговор о коллекции. Я уже давно написала завещание. Возраст такой, что нужно быть всегда начеку. И все мое имущество, в том числе и коллекция, завещано тебе, детка.
Оксана в изумлении уставилась на старушку:
- Бабушка, спасибо, конечно! Но неужели вам некому больше все оставить? Родственники, например...
- Нет у меня никого. А тебя я полюбила, как родную. Как дочь, которой у меня никогда не было. Ты - добрая душа. Скрашиваешь мои последние годы, а, может, и дни на этом свете. Заботишься, ухаживаешь. А чего мне еще надо в этой жизни? А завещание - это моя благодарность. Вот уйду - и поступай с коллекцией, как хочешь. А пока мы будем вместе ею любоваться...
Валентина Семеновна прожила еще очень много лет. Оксана вышла замуж, переехала к мужу, родила ребенка и была счастлива в браке.
Она часто навещала старушку, категорически отказывающуюся переезжать к своей названной дочери и внуку.
И во время очередного визита, как уже привыкли две близкие женщины, они отодвигали стол, откидывали ковер и долго, с упоением рассматривали коллекцию. А Валентина Семеновна тихо рассказывала историю и происхождение каждой купюры, каждой акции, каждого старинного сертификата...