Эта история долгие годы не обещала стать чем-то особенным. Молодой человек, по имени Александр, встретил девушку, полюбил и женился. Молодожёны жили сначала с бабушкой юной супруги, а по истечении времени, по грустной причине, двухкомнатная квартира стала принадлежать только им и их маленькой дочери.
Галина Антоновна, хотя и не жила с Ольгой - невесткой, ни дня, на дух её не переносила. Бывало, придёт сын в гости с женой, а у матери подскакивает давление - лицо сразу багровым становится. Кое - как перетерпит, сунув под язык спасительный капотен, и вздохнёт с облегчением, когда за молодыми закроется дверь.
Если сама приходила, всегда находила к чему придраться: не так мебель расставлена, почему на кухонном столе, вместо клеёнки, белая скатерть в будничный день. И сервиз чайный, ею на свадьбу подаренный, поберечь следовало бы, а не пить из него совершенно без повода.
И хотя, уже внучка имелась, без гостинчика заявлялась, девочку не привечая. Но на этом этапе, Александр и Ольга особенности характера Галины Антоновны не брали в голову: как пришла, так и уйдёт, а у них своя жизнь течёт.
Свекровь не одиноко жила. Муж и младшая дочка Марина. Вот её она очень любила и баловала, как могла. Не очень было по силам, но дочь закончила иногородний институт и в банк работать устроилась. Замуж вышла, дочь родила. Но семейная жизнь не заладилась.
После развода Марина вернулась в родительский дом. Мать встретила дочку и внучку с двойным чувством: жаль, что развалилась семья, но радостно, что будут рядом. И долгие годы себя, вместе с мужем, Галина Антоновна посвящала им - деньгами, словом и делом.
Очень много лет прошло. Свёкр умер. У 75-летней свекрови диагностировали зачатки болезни Паркинсона. К этому времени, её дочь унаследовала квартиру тётки, но с братом, как обещала родственнице, не поделилась.
Квартиру эту она сдавала, а сама так и жила с матерью. Любимая внучка Галины Антоновны колледж закончив, в Москву укатила и обходилась с родными звонками по телефону.
Отношений между невесткой и свекровью с золовкой, практически не было. Брата сестра призывала, если только требовалась помощь какая-то. Например, те же похороны организовать - сначала отца, потом тётки, чью квартиру она целиком заграбастала. Ну, как бы и ладно. Привыкли.
Дочь Ольги и Саши очень удачно замуж вышла. Не только по любви, но и как в сказку попала: двухэтажный коттедж недалеко от Чёрного моря, муж обеспеченный. Да, от родителей не близко, но дети, как птицы, рано или поздно, из гнезда вылетают.
Оле и Саше пришла идея из квартиры в частный дом переехать. Нашли вариант, здесь же, в черте города. Произвели обмен с доплатой, и стали хозяевами небольшого, кирпичного домика. Главное, благоустроенный и с садом. Они ведь за пятый десяток перешагнули и искали отраду душе.
Ольге, медицинскому статисту, надоело каждый день в поликлинику ездить. Уволившись, официальную работу в интернете нашла - оператором колл - центра стала. Александр, в прошлом водитель дальних рейсов, перешёл в курьеры почты России. Их жизнь стала приятной, размеренной и спокойной.
И тут к ним заявилась золовка - Марина. Осмотрелась: "Хорошо устроились, как я погляжу! А я в каменном мешке маюсь, на пятом этаже! Да ещё мать, старуха, на мне. Где справедливость? Если ты, братец, намерен, когда - нибудь на равных со мной, получить наследство, давай-ка тоже впрягайся в заботу о мамке."
Саша усмехнулся:"Мимо справедливости я уже, как - то проехал." Марина, не смутившись, пообещала: "На этот раз всё будет по честному. Матери принадлежат две доли в квартире - её и покойного папы. Даю слово: она их тебе завещает. И мне с дочкой по доле достанется. Да у меня ещё тёткина хата есть. Не обману!"
"А как будет выглядеть моя забота о матери?"- поинтересовался брат. У Марины всё было продумано:
"Давай так: полгода мама при мне, полгода - с тобой. У неё болезнь Паркинсона, но с умеренным проявлением. Пока адекватна, но бывают затрудненья с движениями. Сама искупаться не может, тремор рук нападает. Ночью приходится по нескольку раз в туалет водить - от памперсов она отказывается категорично. Но в целом - гораздо хуже бывает. Что скажешь?"
Саша согласился. В конце - концов, мать и его родила - вырастила. Да и наследство лишним не бывает. Вот так Галина Антоновна каждые полгода, с мая по октябрь, стала частью семьи сына и невестки. Тёплое время она сама выбрала - можно много времени на свежем воздухе проводить. Помощницей она быть не могла, но зато советчицей - "замечательной."
Просясь в сад именно тогда, когда там возится Оля, сидела в уютном плетённом кресле, с пледом на ногах, и комментировала: "Вон там трава осталась! И хватит помидору заливать - подвяжи лучше! Как была неумехой, так и осталась. Не кружилась бы у меня голова, я бы тебя научила работать!"
И в доме свекровь всё время внимания требовала. То нужно было кормить обедом - трясущиеся пальцы не позволяли Галине Антоновне донести до рта полную ложку. То просила:"Вымой мне голову!" Ольга напоминала:"Так я вас позавчера купала. Волосы, под платочком, не успели испачкаться." Свекровь превращалась в капризного ребёнка:"Хочу-у. Помой!"
Ольга мыла. Переодевала. Вела в десятый раз в туалет. Иногда сама подтирала - у свекрови вдруг руки становились беспомощными. И ни одного доброго слова не слышала. Бабка с нудным удовольствием вспоминала девушку - первую любовь Саши, не дождавшуюся его из армии.
Говорила, прищурившись:"Ох, как он страдал. Прямо сам не свой ходил. Тут ты подвернулась, да ещё с перспективной квартирой!" Взять бы предмет потяжелее, да ...
Ольга купила беруши и затыкала ими уши в самые неприятные для себя минуты. Свекровь раздражала, отнимала драгоценное время, мешала работать.
Золовка не приезжала. Галина Антоновна, ничуть не обижаясь, говорила: "Устала она бедная! Ведь столько лет одна за меня отвечала. Правильно придумала: пусть и сын чувствует, что мать есть. Да и плохо ли вам - у меня пенсия хорошая. Вся тебе, Ольга, в карман идёт!" Это да, бесспорно.
С пенсии покупались не дешёвые лекарства для Галины Антоновны. Отправляясь в магазин за продуктами, невестка непременно спрашивала: "Что вам купить?" Бабушка обожала киви, кисель, какао, пряники. И всё это не переводилось в доме. Мелочь, конечно. Остальное шло в карман Олиного халата. А куда ещё?!
Александру, неоспоримо, почти не доставалось заботы о матери. Справедливость зарабатывалась, в основном, за счёт Ольги. Каждые полгода, на протяжении трёх лет.
После очередного отъезда свекрови, возвращая в освободившийся шкаф одежду, Ольга обнаружила на своей мутоновой шубке две булавки, воткнутые в мех остриём.
Оля вспомнила давнее увлечение свекрови поездками по деревням в поисках "знающих" бабок - ведуний. О цели догадывалась - развести её с Сашей. И теперь на шерстяной кофте Галины Антоновны всегда посверкивало множество крупных булавок.
На вопрос невестки:"К чему они вам?" Галина Антоновна загадочно отвечала:"Защита от глаза дурного." В колдовство Ольга не верила, но сам факт желания ей навредить, возмутил женщину до глубины души. "Ну, старая ведьма, попомнишь меня!" - загорелась местью невестка.
Муж, правда, бормотал:" У матери пальцы непослушные, она бы не сумела. Может, они сами отцепились от кофты." "Ну, да, сразу две. И не упали на дно шкафа, а уютно осели на моей шубе!"- скептически возражала Ольга.
Все следующие шесть месяцев, что Галина Антоновна миролюбиво жила возле дочки, Оля готовила супруга к мести. Издалека, потихонечку, осторожно.
Саша сначала говорил:"Нет!" Чуть позже: "Это не порядочно, как-то." Ольга горячо убеждала:"Для твоей матери ничего не изменится. Ты меня знаешь. Просто подстрахуемся." Александр сдался.
В следующем мае, свекровь вновь переступила порог дома невестки. Здоровье её явно ухудшилось. Рассудок временами терял ясность, слова путались, к ней стали приходить галлюцинации. Но всё это происходило не на постоянной основе и старуха, большую часть дня, казалась вполне адекватной.
Выбрав подходящий момент, невестка ей объявила:"Галина Антоновна, сейчас съездим по делам и вы подпишите кое-какие бумаги. Так ваша Марина велела." Для свекрови слово дочки было законом. Приехали втроём в МФЦ. К счастью, народа было немного.
Саша чувствовал неловкость, а Ольга сильно нервничала:"Вдруг не удастся?" Шутка ли: практически обманом, оформить дарственную на две доли квартиры, принадлежащие Галине Антоновне!
Но никого не заинтересовало: где будет жить старушка, не останется ли на улице? Специалист, за окошком, безразлично спросила: " Галина Антоновна, вы подтверждаете, что готовы по своей воле подарить внучке две свои доли?"
По тому, как радостно свекровь ответила:"Да!" Ольга сообразила, что та под "внучкой," понимает ту, кого родила её любимая дочь Марина. Ну и ладненько. Галина Антоновна поставила в бумагах свои драгоценные подписи и оставалось дождаться результата.
Дарственная уже среди документов лежала, когда пожилая женщина вдруг перестала вставать. Врача вызывали несколько раз. Тот подкорректировал приём лекарств, назначил на дому капельницы. Марину попросили приехать.
Посидев возле матери, дочь констатировала: "Кажется, это конец. Думаю, трогать с места её не следует. Пусть уж у вас..." Через пару дней привезла "смертный узелок" и сунула в руки Ольге. Галина Антоновна, изрядно помучившись сама, и доставив много хлопот невестке, умерла. На чужих для неё руках, вдали от любимой дочки.
Организацией похорон занимались Оля и Саша. Деньги, правда, Марина привезла: они были отложены покойной. Похоронили. Девять дней прошло, сорок. Ольга и Александр молчали про дарственную, ожидая действий Марины. Наконец, она их пригласила приехать. Усадила за стол, чай подала. И всё отводила глаза.
Но вот достала последнюю волю матери. Завещание. Оно было составлено месяца за три до договорённости, что Галина Антоновна шесть месяцев в году будет гостить у сына. И неизменным осталось. Марина, выглядя (претворяясь?) смущённой, развела руками:
"Я пыталась, но ничего сделать не могла! Мама составлять другое завещание отказалась. На том основании, что я останусь одна, без поддержки, а вас двое и у вас теперь дочь богатая!"
Видя, что брат молчит и смотрит с усмешкой, в атаку пошла:"И, знаешь, братик, она была права! Мне почти пятьдесят. Замуж не позовут второй раз. У меня дочь не устроена. Так что, дождусь срока, и в наследство вступлю. В любом случае, я дольше о маме заботилась!"
Можно было напомнить, что и вкладывались, мать с отцом, в неё, в младшую внучку, неоспоримо больше. И самый тяжёлый уход за Галиной Антоновной, невестке достался. Но Саша был краток, сказав:"Ну, флаг тебе в руки, дорогая сестра! А мы пойдём, засиделись."
Когда тайна открылась, Марина так поразилась, что онемела. Сидела, губами шлёпая. Наконец, выдавила в адрес Ольги:"Тихушница хитрая. Сашка бы до такого не додумался. Обдурили бабку! А я возьму и докажу, что она недееспособной была!" Но этим всё и закончилось. Поздняк метаться.
Порядочно ли поступили Оля и Саша? Или следовало смиренно ждать проявления воли Галины Антоновны? Ольга ни о чём не жалеет. Старость свекрови она не обидела ни словом, ни делом. А Маринке не следовало от матери уставать - ведь знала, чем её обещание быть честной закончится.
Благодарю за прочтение. Пишите. Голосуйте. Подписывайтесь. Лина
#семейные отношения #реальные истории, рассказы #пожилой возраст, старость #родственные отношения