Время начинает свой неумолимый ход. Это радостное событие, долгожданное. Потому что в безвременье, в нескончаемой стагнации и ожидании новогоднего чуда можно лишь постареть и свихнуться. Мы поставили события на паузу, а теперь решились сделать окончательный выбор. Пустить пулю в висок.
Проблема суицида кажется мне одной из самых занимательных. Я много размышляла об этом, сама побывала по ту сторону петли, волонтерила, поддерживая и отговаривая потенциальных самоубийц. И вот, что меня всегда занимало: человек — это сложный организм, многоклеточное, за плечами которого миллиарды лет эволюции. Единственное разумное существо за всю историю Земли, способное покончить с собой, и это действие не заложено в наши инстинкты. Это наш свободный выбор. Кульминация свободы.
За столом сидит человек и держит у виска револьвер, заряженный одним патроном. Мозг отдает указательному пальцу команду дернуться, согнуться и надавить. Человеческий организм прекратит существовать: легкие, которые просто дышали, сердце, гонявшее кровь, желудок, переваривающий уху, печень многострадальная. Что по этому поводу думают почки, глаза и другие, кхм, члены? Они тоже согласны принять смерть? Они против? Им наплевать?
Кого волнует мнение коленных чашечек, когда бьют весь сервиз?
Но ведь и мозг не принимает решение единогласно, будто наша Дума. Быть может, отдельные кусочки коры вопят «А-стана-витесь!», а другие хотят выгадать еще денек-другой для переговоров. Ненадежный нейрончик-Нарышкин. Но одна упрямая царь-клетка отправляет электрический сигнал пальцу, которому, в общем-то пофиг: что в окно показывать, что в жопе ковыряться, что курок спустить.
Бам!
Нет, к шаловливым пальцам мы, конечно, претензий не имеем. Они просто следовали приказам, и никто не ожидал, что одна рука начнет душить другую: «Хули ж ты делаешь?!» Однако интересно, как крошечная клеточка мозга, может даже и не клеточка, а и вовсе мыслишка, какой-нибудь постмодернистский сурковский идеологический концепт, которых не существует в объективной реальности, умудрились завалить такую огромную тушу, не встретив ни малейшего внутреннего сопротивления.
К черту эту объективную реальность: она так бедна! Что она может предложить? Грязь и яблоки. А сколько прелестных красот населяют мир эйдосов? Мы русские — какой восторг. Русские, Россия, границы и государства — все это воображаемые сообщества. Они — у нас в голове, которую мы только что разворотили пулей калибра .38. Я удовлетворена бескрайне: наше самоубийство было рационально обосновано 55-минутной лекцией по истории, такой нудной и гнусно совковой, что даже общеобразовательные школы задохнулись от зависти.
Одни скулят от нетерпения. Другие посылают друг другу признания во взаимном стыде, словно валентинки. «Мне стыдно». И сердечко. Перевернутое. Еще бы им не было стыдно, писателям, комикам и блогерам, наполовину уже съебавшим в более живые страны, но тут — внезапно — процесс передислокации едва не прервался. Есть, чего стыдиться: разве не коллективная Россия и власти когда-то вскормили, вспоили и вознесли над толпой новоявленных лидеров мнений? Не постыдишься — попадешь в санкционный список, как 351 депутат (славная замена панфиловцам и бакинским комиссарам). Даже любимые друзьяшки Путина — Ле Пен, Милош Земан, итальянская «Лига», немецкая «Адг» — наперегонки отрекались от него. Той стороне тоже тяжело — кто не сольется в едином хоре с Симоньян, попадет в черный список, уже кремлевский.
«Нет войне! Мы против войны! Не может быть оправданий войне!» Война витает в воздухе, словно это дождик какой-то, который то льет, то не льет по воле Божией. Мало кто рискнул обмолвиться, что война ползет из бункера, в котором заседает ковен дедов-некрофилов. Когда районные юродивые пихали портреты нацистов в бессменный Бессмертный Полк, кто-то смеялся, кто-то кряхтел от негодования, а надо было задуматься — и увидеть в этом знак. Томские создатели этого шествия уже безропотно полезли в петлю стыда. И вот оголтелые деды-воеваны готовы денацифицировать весь мир ценой жизней своих лопоухих внучат.
Мы же не умрем, нет. Не сразу. Заветную пулю .38 калибра получат только самые удачливые — а остальные будут подыхать медленно и в полном непонимании происходящего. Почему вдруг кончилось электричество, отчего падает сатурация? Эй, сердце, очнись, качай дальше, качай больше! Да мозги уж выхлестались на ковер на стене.
Наша метафора красива, но условна. Речь идет не о биологическом организме, а о социальном. Предполагается, что все мы (я, ты, он, она — вместе целая страна) являемся частью единого социального тела. Но мы — люди (или клетки с вакуолями?), и мы — разные (вроде как). По итогам первого дня войны, наши загребущие пальцы — не указательные, скорее, мизинчики в наперстках-шлемах — заловили 1768 митингующих пацифистов. Еще миллион (я необычайно щедра) в интернете отписались, что им стыдно и горестно. А где еще сто миллионов с лишним, сколько уж там выжило после очередной волны эпидемии?
Наш организм проголосовал почти единогласно. На нас Богом возложена миссия. Я иду по улице и слышу: «Война — это ужасно, но…
… но они же первые полезли.
… но там же бендеровцы.
… но там же пиндосы и НАТО».
Впрочем, и те, молчаливые, не против. Тяга к смерти. Фрейд называл эту непреодолимую силу «Мортидо». Молчание говорит о многом. Какая разница, чем оно порождено? Стоят ли за ним страх, конформизм, равнодушие, социальная апатия или глумливая усмешка — все будет так, исхода нет. Люди не приучены годами пялиться в бездну револьверного дула.
Философ Жан Бодрийяр тридцать лет назад написал эссе «Войны в Заливе не было«, которое, как водится, не удосужился прочитать никто, кроме студентов и медиа-технологов. А там говорится о гибридной войне, о войне, протекающей одновременно в реальности и виртуальности. Это война-блокбастер на фоне зеленого экрана. Война-ремейк, война-сиквел. Револьвер, взведенный 08.08.08, произвел выстрел 22.02.2022. Магия чисел, шаманы такое любят.
Одни и те же подбитые БТРы обе стороны выдают за свои подвиги. В эфире нет ни грамма истины. Глаза обманывают нас. Здесь, как в кинговском рассказе «1408«, проклятая комната деформирует реальность по своему вкусу. Мало кто отслеживает в «Медиаметрике» две выкладки новостей, федеральную и региональную, разбавляя это сообщениями зарубежных информагенств и редакционными колонками вражеской прессы. Люди заперты внутри банки с пауками. Для них реальность — это «РИА Новости» и «Ридовка», а внешний мир дозированно и фильтрованно подается через «Иносми». Поэтому у нас нет потерь, а есть лишь победы. Поэтому Роскомнадзор пригрозил, что инфу о войне можно брать только у официальных российских поставщиков, иначе штраф в пять мильонов и блокировка.
В комнате 1408 нет ничего настоящего. Только то, что мы взяли с собой из дома: сигареты, зажигалка, бутылка коньяка и счастливая гавайская рубашка. Больше ничему вокруг верить нельзя. Ложь, фантомы, провокации, пропаганда. Что мы знаем о реальности? Мосбиржа упала на 33%, евро и бакс снова становятся чем-то недоступным и вожделенным, а продуктовая инфляция с ревом вырывается на новый круг. Денацификация — процесс болезненный и долгий. Самое смешное, что полвека спустя предпосылки и причины происходящего уместятся в трех абзацах школьного учебника. Сухой эпикриз патологоанатома. А мы тут нагородили.
Я сама молчала. По крайней мере, говорила вполголоса. Потому что логика событий и без моего вмешательства разворачивалась в нужную сторону. Да и зачем тратить силы, чтобы мои лучшие слова и мысли сгинули в эпохе застоя, слизнутые огненными языками? Кое-что изменилось. Я же чувствую, я же самоубийца, разве что не слишком успешная. Вместе мы сделали то, на что я когда-то не решилась в одиночестве.
Спасибо.
Мы ведь говорим не о буквальном, персональном суициде, а о коллективном. Не знаю, что там с государственностью Украины, но эта пуля с именной гравировкой с самого начала предназначалась России. Откуда эта пуля, кто ее притащил: Путин, меченый Горбачев, Ленин, Иван Грозный или князь Владимир? Траектория падения — камень, брошенный в небо, падает на грешную землю. Историю не повернуть вспять. Распад, разложение продолжатся, несмотря на все попытки устроить Soviet Re-Union. Зато мы получим свободу от целого, апофеоз частиц. Вы откажетесь быть клеточками великой России, чтобы стать людьми?
Миллионы пальцев не могут ошибаться.
Миллионы револьверов не могут промахнуться.