Ответа на этот вопрос в России ищут очевидно все СМИ, как «патриотические», так и «либеральные»
Андрей Правов
Как долго продлится военная операция на Украине? Что дальше? Начиная с раннего утра в четверг, 24 февраля, на эти вопросы пытаются ответить почти все российские средства массовой информации. Причем как официальные, отражающие точку зрения властей, и близкие к ним «патриотические», так и оппозиционные, в том числе и так называемые «либеральные».
Первые делают акцент на том, что терпеть дольше всей этой «катавасии» на Украине было просто невозможно. Тем более, что она связана с человеческими судьбами и даже жизнями. Нельзя было терпеть убийства мирных жителей Донбасса и издевательства над ними. Ведь в регионе проживают 700 тысяч граждан России, и еще полмиллиона подали заявку на гражданство. Какая уважающая себя страна будет мириться с тем, что убивают ее граждан? Ведь обстрелы Донбасса со стороны ВСУ продолжаются.
Вторые предпочитают указывать на то, что им, дескать, «стыдно за свою страну», вторгшуюся в соседнее государство и пытающуюся изменить существующие там власть и порядки. Они в том числе делают упор на том, что происходящее является для них чуть ли не личной трагедией и рассказывают, что более ста журналистов уже поставили свое подписи под заявлением об осуждении военной операции России.
Сторонники первого подхода, напротив, подчеркивают, что поддерживают решение Москвы и указывают, что таким образом следовало бы поступить еще восемь лет назад, когда в Киеве бушевал антироссийский Майдан и его сторонники громко призывали разделаться с русскими. Помните, как они кричали: «Москаляку на гиляку»? То есть, насколько я понимаю, призывали «повесить москалей».
Вот тогда, говорят сторонники первого подхода, и надо было решать проблему. Во всяком случае не останавливать отряды донецких ополченцев, а дать им возможность идти дальше. Возможно на Киев, чтобы свергнуть «бандеровскую власть». И уж во всяком случае – на Харьков, Запорожье и Одессу. Там, дескать, в те годы русское население эти отряды только бы приветствовала.
Опять же сторонники второго подхода указывают, что готовы чуть ли не лично взять в руки оружие и ехать на Украину, воевать, уже с российскими войсками. «Пока не ввели военную цензуру и не закрыли Интернет, заявляю, что в грядущей войне с Украиной (если она начнется) я буду целиком и полностью на стороне Украины и буду считать тех, кто ее сейчас развязывает, военными преступниками и злейшими врагами нашей страны», - пишет у себя в Твиттере один из лидеров оппозиции Леонид Гозман.
Между тем по ТВ показывают украинских солдат, решивших сложить оружие и прекративших сопротивление. Молодой парень, шмыгая носом, рассказывает, что решил сдаться донецким ополченцам, поскольку «просто хочет выжить». Среди спустившихся из кузова грузовика с пленными – несколько женщин. Кто они? Добровольцы? Или представительницы тех самых украинок, о призыве которых в армию и направление на фронт не так давно рассказывали СМИ? Вид у всех пленных, прямо сказать, не боевой. Никаких лозунгов типа «Москаляку на гиляку» они уже явно не поддерживают.
Хотя представивший весь этот отряд недавних вояк ополченец с позывным «Батя» рассказывает на камеру российского ТВ, что антироссийский настрой среди солдат противостоящей стороны реально существует. Особенно среди молодых людей. За 30 лет «незалежности» этот настрой был внедрен в их мозги. С ним многие жили все эти годы.
Так что вероятно ответ на вопрос, как долго продлится военная операция на Украине в том числе зависит и от того, какие все-таки настроения преобладают в нынешнем украинском обществе. Чего больше сейчас в умах украинцев? Памяти о совместно прожитых годах в единой стране? Или слов из популярной у националистов песни «Батька наш Бандера, Украина мать…»?
Мне все же почему-то кажется, что преобладает память о единой стране. Во всяком случае мне бы хотелось, чтобы это было так. А если «да», то и пришедших к ним российских солдат на Украине будут воспринимать не как «агрессоров», как считают на Западе, а как освободителей. От чего? От тех же бандеровских идей.
Ведь, опять же как кажется мне, не могут многие украинцы не понимать, что «что-то не в порядке в их государстве». Они хотя бы не могут найти ответа на простой вопрос: почему все вокруг говорят по-русски, а русский язык запрещают? Почему он не является государственным, наравне с украинским? Многие из них являются внуками красноармейцев, воевавших в годы Великой Отечественной войны и им не очень понятно, почему те же бандеровцы, воевавшие с их дедами, теперь на Украине являются героями? Почему им разрешают маршировать по улицам городов? А их дедам даже запрещается надевать на праздники боевые награды, поскольку на них советская символика. Почему запрещают прикалывать к пиджакам Георгиевские ленты? Так кто же в конце концов по мнению украинской власти выиграл ту войну? И так далее.
На все эти вопросы существовавшая в последние годы в Киеве власть ответов так и не дала.
Тем не менее я, безусловно, далек от мысли, что в связи со всем этим украинцы будут встречать ополченцев или российских солдат с цветами и караваями с солью. Нет, между двумя народами за последние 30 лет скорее всего пролегла довольно широкая колея. Но все же, как мне кажется, это не пропасть.
Безусловно, кто-то сейчас на Украине негодует. Но кто-то все-таки довольно улыбается. Пока про себя. Но все же все то, что происходило в его стране в последние 30 лет, и особенно после 2014 года, ему явно не по душе. А поэтому возможно букеты цветов для солдат он покупать и не станет. Но удовлетворение от того, что, наконец-то, что-то изменится будет испытывать. Особенно в связи с тем, что на Украине будет покончено с националистами и бандеровцами, со всеми теми, кого там называют нациками.
В принципе же сомнений в том, что все эти «ребята» на Украине «уйдут в прошлое» лично у меня сейчас нет. Ведь российский президент Владимир Путин назвал одной из целей проведения нынешней военной операции денацификацию Украины. И она, эта цель, безусловно, будет достигнута.
Точного же ответа на вопрос, когда закончится операция, опять же у меня лично, пока нет. Думаю, что эти сроки могут точно знать только в Кремле. Так возможно, что не случайно аэропорты в южных регионах нашей страны закрыты именно до 2 марта, а несколько участков воздушного пространства для гражданских самолетов вдоль украинской границы – до 18 мая? Может быть в первом случае речь идет о завершении воздушной фазы операции, а во втором – о ее полной окончании?
Все возможно. Точно сказать пока сложно. Военная операция началась. И продолжается. Пока. А что будет дальше покажет уже ближайшее будущее. Ведь, как указал недавно президент России Владимир Путин, в Кремле все идет «по плану»…
А вы что думаете по этому поводу?