— Артюша, просыпайся, демон рядом! — голос был тихим и встревоженным.
— Еще немножечко и встаю, бабуль! — ответил я, чувствуя, что не могу пошевелить ни рукой, ни ногой.
Сухонькая, маленькая ладонь погладила меня по голове, потрепала за ухом. Я всегда любил, когда она так делает - приятно и щекотно.
— Артюша, просыпайся, демон смотрит на тебя...
***
Открыв глаза, я увидел перед собой ее: черные брови, голубые глаза, бледная кожа и ярко-алые губы. Волосы собраны в гладкий хвост. В мочках аккуратных ушей блестят круглые топазы. Горьковатый аромат ландыша исходит от тонкой жилки, бьющейся на шее. Белый халат, облегающий стройную фигуру, подчёркивает пышный бюст, тонкую талию и широкие бедра.
Очень странно в подобном месте видеть такую безупречную красоту. Как-то раз я сказал ей, что здесь нельзя быть такой красивой, она не послушала. Неудивительно. Она считает себя умнее и правильнее меня. Пусть считает.
Голова раскалывалась, виски пульсировали. Мне было больно даже просто вращать глазами. Во рту стоял отвратительный запах, но я к этому был привыкший. Подобным состоянием меня уже не удивить.
Раз в несколько месяцев я стабильно просыпался подобным образом - словно оживший мертвец: бледно-зеленый, с красными глазами, привязанный к больничной койке. И ее лицо всегда оказывалось передо мной.
Она никогда не смотрела на меня осуждающе. По ее взгляду невозможно было понять, что она чувствует на самом деле. Голубой холод, ледник, вечная мерзлота и ни одного проблеска человеческого чувства, только профессионализм.
— Здравствуйте, Софья, — прохрипел я, — давно не виделись.
Уголки ее губ едва заметно дрогнули.
— Здравствуйте, Артур Леонидович, я все еще продолжаю надеяться, что настанет тот день, когда мы с вами расстанемся навеки.
Я улыбнулся, и движение лицевых мышц отдалось страшной болью.
— Не дождетесь, вам меня не сломить, — голос мой звучал премерзко, но она, как будто не замечала этого.
— Ломать я вас не собираюсь, а вот вылечить все еще хочу.
После этого Софья потеряла ко мне интерес, быстро продиктовав медбрату список медицинских препаратов, которые по ее мнению были для меня жизненно необходимы, после чего подошла к следующему пациенту.
Я осмотрелся - в этой палате я еще не просыпался. Все предыдущие были одноместными. В этой же стояли четыре койки, ни одна из которых не пустовала. Узкая и длинная, с белыми стенами, палата сразу же навела на меня страшную тоску.
Вскоре Софья в сопровождении медбрата, который больше напоминал ее личного секьюрити, вышла из палаты, оставив нас четверых довольствоваться обществом друг друга.
Я приподнял голову, чтобы взглянуть на своих соседей. Ничего особенного: высохший дед, поющий песни на непонятном, возможно, выдуманном, языке. Воюющий с кем-то парень с длинными светлыми волосами, падающими на глаза. И крепкий, бритоголовый молодой мужчина, пристегнутый к своей койке ремнями так же, как я.
Наши койки стояли слишком близко, на мой взгляд - их разделял лишь узкий проход. Взглянув на бицепсы мужчины, я искренне удивился тому, что он до сих пор не разорвал ремни, удерживающие его на кровати. Хотя в данный момент он спокойно лежал и смотрел на меня в упор.
При этом грудь его равномерно вздымалась вверх и опускалась вниз, как будто он спал. Взгляд был пустым и отсутствующим. Я скорчил мужчине рожу, но тот никак не отреагировал, глаза его словно остекленели. Признаюсь, мне стало немного не по себе от этого неживого взгляда. Но, видимо, человек находился под воздействием сильных препаратов и спал с открытыми глазами.
"Через пару часов с меня снимут ремни, эту часть уникальной методики лечения, а после обеда Софья снова придет в палату, чтобы пытаться помочь мне, ведь сам я, по ее мнению, помочь себе не в состоянии. Надо будет попросить ее перевести меня в отдельную палату, зря я что ли такие деньжищи оплатил за год вперед в этой элитной психушке?" — так думал я, пока рассматривал своих соседей.
Я решил еще немного поспать. Но перед глазами вдруг стремительно понеслись отрывочные картинки последнего запоя.
... Вот я, счастливый и беспечный, иду по городской набережной. В руках - открытая бутылка шампанского, из горлышка которой я то и дело отхлебываю. Почему-то все начинается именно с шампанского.
... Вот я бегу куда-то среди ночи, фонари мигают желтыми огнями, вот-вот погаснут.
... Вот я сижу в какой-то вонючей забегаловке. Барменша за стойкой косо смотрит на меня, я подмигиваю ей и пытаюсь понять, кто я, и где я.
А потом, как всегда, начинается это...
... Вот я стою посреди центральной площади, смотрю вверх - небо черное, гнетущее, тяжелое. То тут, то там вспыхивают и злобно смотрят на меня желтые глаза.
... Вот я лежу на полу в своей квартире, кругом - осколки стекла, мои руки в крови, я случайно изранил их. Он стоит надо мной - черный, страшный, зловонный. Мне так жутко, что дыхание перехватывает и останавливается сердце. Уйди, я все равно не поверю в тебя...
... Вот я снова бегу по темным улицам города. Куда бегу? Не знаю. Бегу от него. Он догоняет, вот-вот его черные ручищи схватят меня, беззащитного, за горло, и тогда мне уже не спастись.
Я знаю, что их не существует на самом деле. Я хочу в это верить. Но они всегда со мной...
***
— Артур Леонидович, сегодня к вам записан клиент на три часа дня. Женщина, сорок два года.
Марина, молодой администратор, поставила на мой стол чашку с ароматным кофе.
— Спасибо, Мариночка, что там у нее?
Марина отошла от стола, взяла папку, зажатую под мышкой, посмотрела в расписание, поправила очки и ответила:
— В нее регулярно вселяется дьявол, и она перестает контролировать себя. Хочет провести сеанс экзорцизма.
Я одобрительно хмыкнул, и снова уставился в телефон. Еще одна дура, готовая расстаться со своими деньгами. Что ж, хорошо...
Когда Марина вышла из моего кабинета, я подошел к окну, за которым простирался прекрасный вид на город. Аренда этого шикарного офиса стоила мне немалых денег, но я мог себе это позволить.
Все благодаря моей покойной бабушке, которая с детства заставляла меня верить в то, во что я до сих пор не верю - в демонов. Этот скептицизм все же не помешал мне начать зарабатывать хорошие деньги на полученных от бабушки знаниях и сомнительных умениях.
Тем не менее, люди почему-то реально были уверены в том, что эти странные сеансы им помогают. Главное - навести побольше шума и посильнее напугать их. В этом состоял весь мой дар, на котором я неплохо зарабатывал. Офис в центре города, квартира с дорогущим ремонтом в элитном спальном районе, крутая тачка. Не каждый деревенский парень может так подняться.
Иногда я гордился собой. Но бывали и другие моменты - темные, наполненные самокопанием и вечным поиском смысла своего существования. Тогда я покупал бутылку шампанского и шел на городскую набережную. С этого каждый раз все начиналось...
***
Бледная, испуганная женщина сидела напротив меня в мягком, кожаном кресле. Я погасил свет, задернул черные жалюзи и зажег на столе тринадцать восковых свечей. Кабинет наполнился загадочной, мрачной, мистической атмосферой. На мне была надета длинная черная мантия, незаменимая часть моего шутовского образа.
Я подошел сначала к женщине, потрогал ее голову, вздохнул тяжело, произнес загадочным голосом пару фраз на латыни. Потом прошел к шкафу и достал из него большую, толстую книгу в черной кожаной обложке.
Раскрыв ее на середине, я произнес еще несколько коротких заклинаний на латыни. Потом снова сел за стол и принялся монотонно читать, слегка раскачиваясь взад и вперед. По мере чтения я все сильнее и сильнее раскачивался и повышал голос, и когда он перерос в крик, я незаметно нажал под столом маленькую кнопку. Из-за моей спины вдруг подул ветер, перелистнув страницы книги и потушив свечи.
Женщина соскочила с кресла и закричала от страха. Из-за таких шумных моментов, в свое время, мне пришлось вложиться в качественную шумоизоляцию.
— Анна, сядьте на место, не злите демона, он сейчас здесь, — заговорил я низким, властным голосом.
Сейчас нужно было максимально нагнать жути на нее, заставить поверить ее в то, что все происходящее - это не вымысел, а реальность. Чем сильнее боится человек, тем легче он расстается со своими деньгами. Звучит цинично, но все мы вертимся в этой жизни, как можем.
Я снова зажег свечи и на этот раз стал водить руками над ними, максимально эмоционально произнося вслух фразы на латыни. Потом я закатил глаза, вознес руки к потолку и нажал носком дорогого ботинка на кнопку под столом, спрятанную в дорогом ковре с высоким ворсом.
Комната наполнилась ужасными, душераздирающими звуками, как будто на самом деле сотни демонов оказались в это мгновение рядом с нами. Я широко раскрыл глаза, словно сам сильно удивился этому, но потом приказал женщине жестом молчать.
Она побледнела, снова вскочила со своего места, приготовившись бежать прочь отсюда. Но я быстро встал, подошел к ней и стал с силой трясти ее за плечи, без остановки читая одни и те же фразы на латыни. Вскоре она перестала сопротивляться, обмякла в моих руках. Звуки потусторонних сущностей, сначала стали невыносимо громкими, а затем резко стихли. Я усадил белую, как снег, клиентку на диван и дал ей в руки стакан воды.
— Пейте, Анна, это святая вода, привезенная из Иерусалима, она поможет вам защититься от повторного вселения демона. Ваш дух сейчас сильно ослаблен.
Женщина послушно выпила воду, которую перед сеансом я налил из обычного кулера, и сказала, что чувствует небывалое облегчение.
— Вы как будто удавку сняли с моей шеи, Артур, — прошептала она и вытерла платком слезы.
— Неудивительно, посмотрите на своего демона, — я показал ей закупоренный сосуд, на дне которой копошилась черная жижа.
В свое время я отдал за это шевелящееся желе одному хитроумному химику немалые деньги. Но оно уже давно окупило свою стоимость.
Анна, взглянув на нечто живое и шевелящее в сосуде, вскрикнула и отшатнулась, зажав рот рукой.
Я раскрыл жалюзи, распахнул окно, дневной свет ослепил нас обоих. Потом я дал женщине несколько листов с заклинаниями, которые велел читать перед сном тринадцать вечеров подряд. А также я торжественно вручил ей бутыль с якобы святой иерусалимской водой, на дне бутыли лежал маленький серебряный амулет причудливой формы.
— Пейте воду в день по десять чайных ложек. Когда допьете все до последней капли, наденьте амулет на себя. И никогда его не снимайте, слышите? Это очень важно для вашей безопасности.
Женщина взяла дрожащими руками все, что я ей вручил, сложила в сумку и, душевно поблагодарив меня, вышла из кабинета. По ее бледному и взволнованному лицу было видно, что она очень впечатлена.
Я, усталый и довольный собой, сел в свое кресло. Демоны, демоны... Как же много людей ими одержимы - сами выдумывают, сами верят. А мне приходится вот таким образом прочищать им мозги. Нечестно, но эффективно.
Вот только нет в мире никаких демонов. Есть только люди, которые, кстати, иногда бывают пострашнее всех нечистых сил вместе взятых.
***
Софья зашла в палату, в этот раз она была одна, без своего верного секьюрити в голубой форме медбрата. Острые каблучки застучали по палате, и когда до меня донесся аромат ландыша, я открыл глаза. Софья подставила стул к моей койке, села, закинув ногу на ногу и сказала:
— Артур Леонидович, я вижу, что вы окончательно пришли в себя. Это очень хорошо. Сейчас я развяжу ремни, и вы сможете принять душ, одеться в чистое белье и поужинать.
— Давайте договоримся, Софья, что в этот раз я тут у вас ненадолго. В этом месяце у меня плотная запись, — начал было я, но она перебила меня.
— Давайте договоримся, Артур Леонидович, что в этот раз я сама решу, сколько вы тут будете находиться. Все-таки я ваш лечащий врач, а не гувернантка, — голос молодой женщины зазвенел стальными нотками, и я вдруг почувствовал себя пристыженным мальчишкой, кажется, даже щеки мои под многодневной щетиной покрылись румянцем.
Софья, между тем, легким движением вставила маленький ключ в замок и отстегнула ремни, и я, наконец, почувствовал, что могу шевелиться. С трудом поднявшись с койки, я потянулся и размял затекшее тело. Соседи по палате притихли, увидев меня во весь рост. Я снова сел, открыл тумбочку и достал оттуда полотенце, мыло и чистую пижаму.
— С "певцом" и "воином", а с этим бедолагой что? — я кивнул в сторону мужчины, который лежал в такой же позе, что и пару часов назад.
— Тут более сложный случай. Шизофрения, вдобавок буйное поведение, поэтому он пока на успокоительных препаратах. Он убежден, что в него вселился демон. Конечно, это обычные галлюцинации, но на их фоне он ведет себя совершенно неадекватно, пугает родных.
Софья встала, положила свою холодную ладонь на мою руку и сказала чуть тише:
— Артур Леонидович, как только одиночная палата освободится, мы сразу же переведем вас туда. Сами понимаете, сейчас осень - у всех началось обострение, поэтому на свободные места ажиотаж.
Софья улыбнулась мне обворожительной улыбкой. Но я уже знал, что под этой маской очарования скрывается стальная и неприступная леди, зацикленная лишь на своей профессиональной деятельности. Я театрально вздохнул и поплелся в душ.
***
Перед сном медбрат в голубой униформе сделал мне капельницу с витаминами и вколол слабое успокоительное. Несмотря на это я долго не мог уснуть - старик в левом углу палаты что-то бубнил себе под нос даже во сне, это меня ужасно раздражало.
Светловолосый "воин" храпел так громко, что хотелось заткнуть чем-нибудь рот. Я раздумывал, что можно использовать в качестве кляпа - полотенца было жалко, а больше ничего для этой цели не подходило.
Я приподнялся на кровати, чтобы посмотреть, не висит ли его собственное полотенце на спинке кровати. И тут внезапно заметил, что глаза соседа, который по прежнему лежал, привязанный к койке ремнями, горят какими-то странными красными огнями.
Может, бликует что-то от окна? Но переведя взгляд на окно, я увидел, что оно плотно закрыто жалюзи, ни единый луч света не смог бы пробиться через них. По телу пробежала дрожь. Не то, чтобы мне было страшно, просто я уже был абсолютно трезв, и галлюцинаций быть не должно.
Я подошел к мужчине и с силой потряс его за плечо. Тот сначала не реагировал, но потом как будто пришел в себя, застонал.
— Эй, парень, очнись! — сказал я и снова потряс его за плечо.
Мужчина открыл рот и меня обдало ужасным, гнилостным запахом. Я отшатнулся от него, прижал ко рту ладонь, чтобы подавить рвотный рефлекс. И тут меня пригвоздило к койке, словно что-то огромное и тяжелое навалилось сверху, не давая дышать и шевелиться.
Я хватал ртом воздух, не понимая, что происходит. Внезапно комнату заполнил зловещий шепот. Он проникал в уши и растекался внутри головы, словно черная, тягучая жижа.
Женский голос произносил на латыни заклинания, призывающие на помощь дьявольские силы. Я прекрасно знал их, но не мог поверить своим ушам. Что это - запоздалые последствия белой горячки?
С трудом приподняв голову, я увидел, что вместо мужчины на соседней койке лежит девушка - белая кожа как будто светится в темноте, темные спутанные волосы раскиданы по подушке, глаза горят красными огнями.
Кто она? Откуда здесь взялась? Как она может знать древние черные заклинания, которые среди людей известны лишь избранным? А потом она повернула ко мне голову и прошипела:
— Отдай мне то, что принадлежит мне...
Я, наверное, бредил. Это не могло происходить на самом деле. Я видел подобное лишь в пьяном бреду, но сейчас я был абсолютно трезв. Что же это тогда?
Кровать с привязанной к ней девушкой вдруг затряслась, я в ужасе вжался в свою койку, но сдвинуться с места по-прежнему не мог - меня словно намертво пригвоздила к ней какая-то невидимая сила. Хотелось закричать, но рот как будто склеился. Я мог лишь смотреть, но то, что я видел было настолько пугающим и настолько нереальным, что мое тело сотрясала крупная дрожь.
Все, я окончательно рехнулся, сошел с ума. Допился. Назад пути нет...
Все закончилось так же внезапно, как началось. Я на секунду закрыл глаза, а когда снова открыл их - кровать стояла на своем месте, мужчина по-прежнему лежал на ней, привязанный ремнями, только лицо его было повернуто к стене.
Тяжело дыша, я, наконец, смог встать. Подойдя к кровати соседа, я наклонился над ним и спросил:
— Эй, парень, с тобой все в порядке?
Он медленно повернул ко мне голову и попросил хриплым голосом:
— Позови санитара, по-братски... Пусть уже снимет эти чертовы ремни, отлить уже хочется, терпения нет.
***
Итак, я сошел с ума.
Эта мысль первой пришла в голову, когда утром я открыл глаза. В палату принесли завтрак - овсяную кашу с фруктами, хлеб с маслом и джемом и ягодный смузи.
Я лениво жевал еду, аппетита не было, тревожные мысли одолевали меня, очень не хотелось превращаться в настоящего сумасшедшего. Одно дело - запойная горячка и совсем другое - постоянный душевный недуг, с которым нужно как-то мириться и жить.
— Ты ведь все видел ночью? — неожиданно обратился ко мне мужчина с соседней койки, — Расскажи мне, какой он.
Он подошел ко мне и без спроса присел на край моей кровати. Мне было не очень-то приятно это вторжение, но я не подал вида.
— Кого ты имеешь в виду? — спросил я и отставил поднос с остатками еды на тумбочку.
— Демона.
Голос его звучал таинственно и глухо. Я вдруг отчетливо вспомнил его глаза, горящие в темноте двумя красными огнями.
— Давно с тобой это началось? — спросил я.
— Несколько недель назад. Родные испугались и сдали меня в психушку. Вот только они не учли одного - психиатр мне не поможет. Но я знаю, кто мне может помочь...
Мужчина пристально посмотрел на меня. Взгляд его замер на доли секунды, и я почувствовал, как по моей спине пробежал неприятный холодок.
— Кто? — спросил я.
— Тот, кто умеет изгонять демонов. Ты. Ты поможешь мне. Ты ведь экзорцист, верно? Я как-то видел в метро рекламу твоего агентства.
Я тяжело вздохнул, а потом лег на кровать.
— Ты же видишь, мы с тобой лежим в одной палате. Вряд ли я могу тебе чем-то помочь, — сказал я и отвернулся к стене.
***
— Артюша, вставай... — бабушкин голос был родным, до боли знакомым, но встревоженным, — Вставай, Артюша. Демон смотрит на тебя...
Я открыл глаза и увидел перед собой Софью. Я внимательно посмотрел на ее стройную фигуру: сегодня на ней был другой халат, а волосы были аккуратно убраны вверх. Помада на губах отсутствовала, отчего Софья выглядела гораздо младше своего возраста.
— Артур Леонидович, вы отлично выглядите сегодня, — улыбнулась Софья, записав что-то в своей тетради, — отдых и лечение идут вам на пользу. Еще недельку полечим вас и будете, как огурчик!
— Софья, позвольте спросить, — я замялся, не зная, как сформулировать вопрос, — могут ли препараты, которыми вы меня лечите, спровоцировать галлюцинации?
— Нет, конечно. Это витамины и успокоительное, — Софья внимательно посмотрела на меня, — вы хотите сказать, что чувствуете ухудшение?
— Нет-нет, — торопливо ответил я, — все в порядке.
Я взглянул на соседа по палате, он снова лежал под ремнями, его неподвижный взгляд был устремлен на меня. Когда они успели его привязать?
— Снова буянил? Я не заметил.
— Вы спали, как младенец. А у Игоря, к сожалению, днем случился приступ агрессии. Он рвался бежать отсюда в поисках экзорциста. Сегодня поменяем ему лечение, возможно, тогда ему станет легче, — Софья наклонилась ко мне и понизила голос, — вы-то, как никто другой знаете, каким образом помогают людям экзорцисты!
После этого Софья отошла от моей койки и подошла к старику. Тот, увидев перед собой белый халат, наконец, прекратил свое заунывное пение. Если бы еще этот светловолосый "вояка" перестал размахивать руками, одолевая своих невидимых врагов, в палате наступила бы долгожданная тишина...
После обеда я подошел к поющему старику и спросил:
— Эй, дед, ты ночью женщину на той кровати видел? — я махнул рукой в сторону койки Игоря.
Старик посмотрел на меня вполне осознанно и ненадолго задумался. А потом снова запел. Я повторил вопрос несколько раз, похлопал в ладоши перед его лицом, даже легонько потряс его за плечо. Но он лишь внимательно смотрел мне в глаза, а потом снова и снова заводил свою бесконечную песню.
— Все понятно... — я отошел от него и повернулся к светловолосому парню.
— Парень, ты видел, что тут случилось ночью?
Парень насторожился и утвердительно кивнул.
— Они хотели убить меня, пока я сплю... — голос его зазвучал неожиданно громко и высоко.
— Кто? — спросил я осторожно, чтобы не сбить его с мысли, которая, судя по всему, слабо держалась в его мозгу.
— Космические джедаи, — ответил парень, и в глазах его отразился неподдельный ужас, — всю ночь летали перед окном. А ты... Ты тоже их видел?
Я вздохнул и, закатив глаза, направился к своему месту.
И тут я снова увидел на соседней койке ее... При свете дня она выглядела отвратительно - волосы грязными слипшимися сосульками лежали на белой подушке, лицо было не белым, как мне показалось ночью, а серым, как у покойницы, на месте глаз зияли черные дыры, в глубине которых горели красные огни.
Нет, этого не может быть! Я метнулся к запертой двери и что было сил начал колотить ее руками. Сквозь бронированное стекло я видел, что в конце коридора появилась Софья со своим "секьюрити", но они, как будто, не замечали меня.
Я бросил взгляд через плечо. Девушка разинула огромный рот, и комнату наполнил черный зловонный дым. А потом я услышал слова на латыни. Голос звучал так, как будто внутри нее сидел настоящий демон, как будто она сама была им - демоном...
Я снова заколотил руками по двери. А потом я услышал позади себя слова:
— Отдай мне то, что принадлежит мне...
Я снова обернулся. Девушка стояла на ногах. Привязанная к кровати ремнями, она, каким-то образом, поднялась на ноги вместе с ней. Рот ее по-прежнему был неестественно открыт. Это зрелище было настолько неправдоподобным и жутким, что я закричал.
— Отдай мне камень... — произнесла ведьма.
Она медленно приближалась ко мне, а мне некуда было отступать. Прижавшись спиной к двери, я из последних сил пытался не поддаться паническому, всепоглощающему ужасу.
"Этого не может происходить на самом деле, не может. Это сон, бред, галлюцинация, но не реальность," — стучало в моей голове.
Когда я почувствовал смрадное дыхание на своем лице, за моей спиной вдруг щелкнул дверной замок. Я вывалился в коридор с красным лицом, хватая ртом прохладный воздух.
Подняв голову, я попытался сказать Софье о том, что со мной происходит нечто ужасное, но вместо слов изо рта вылетали лишь хрипы и рыдания. Софья смотрела на меня с беспокойством, потом что-то шепнула медбрату и тот, раскрыв свой чемодан с лекарствами, быстро наполнил шприц и всадил острую иглу мне в бедро.
Я оглянулся - видение никуда не исчезло, лишь стало расплываться под воздействием сильного успокоительного. Последнее, что я увидел - жуткую улыбку, похожую на оскал и Софью, вошедшую в палату уверенным шагом, будто ничего необычного там не происходило.
***
— Так вы не расскажете, что так напугало вас? Когда я вошла в палату, там было абсолютно тихо - все спали, включая самого проблемного пациента, Игоря.
— Я говорю правду - меня ничего не напугало. Просто резко ощутил нехватку воздуха. Как будто мне перекрыли доступ кислорода, — я попытался выдавить улыбку, — не обращайте внимания, Софья, все в порядке. Я ведь уже не молод, годы берут свое - пора завязывать с этими пьянками и всерьез заняться своим здоровьем. Пройти обследование, в конце концов...
Женщина покачала головой, вид у нее был усталый. Ее смена давно закончилась, но она не могла уйти домой, не поговорив со мной.
— Не нравится мне ваше поведение в этот раз, Артур Леонидович, что-то с вами не так, — Софья сделала несколько записей в блокноте, потом снова посмотрела на меня, — Будем наблюдать за вами дальше.
Она направилась к выходу, покачивая бедрами. Стук ее каблуков прервался у самой двери.
— Забыла сказать - завтра вас переведут в отдельную палату. Спокойной ночи!
Я вздохнул, потом повернул голову и посмотрел на Игоря, лежащего на соседней койке. На этот раз он не спал, а смотрел в потолок. Я ничего не стал говорить ему. В тот момент я реально не знал, кто из нас более сумасшедший - он или я...
***
Я был готов к этому. К тому, что открою среди ночи глаза и снова увижу перед собой ее. В этот раз глаза ее горели на потолке. Соскочив с кровати, я отбежал в противоположную сторону. В этот раз она освободилась от ремней, и висела в углу под самым потолком, словно кто-то подвесил ее туда за шиворот.
Схватив кусок мыла, специально припрятанный после душа в карман пижамы, я провел вокруг себя окружность. Мыло не оставляло после себя яркой полосы, но едва заметный на ощупь след на полу все же был.
Окружив себя этой "защитой", я встал на колени, закрыл глаза и стал шептать фразы на латыни, которые знал на зубок. Это была не та словесная дребедень, с помощью которой я якобы изгонял демонов из своих наивных клиентов. Это были настоящие древние заклинания, доступные лишь избранным людям, которые называют себя заклинателями. Когда-то я пообещал больше никогда не произносить эти заклинания вслух. Но...
Под потолком раздалось шипение. Я не смотрел в ту сторону, я знал, что, где бы она сейчас не была, ее пригвоздило к месту силами этих древнейших заклинаний.
— Неужели ты до сих пор помнишь их? — прошипел демон.
Я не открывал глаза, не прерывал своей тихой, монотонной речи. Я знал, что демон хитер, он постарается сделать все, чтобы на него не подействовала сила моего слова. Без остановки я читал заклинания из рукописной тетради, которую в последний раз видел много лет назад.
— Мне казалось, что такой шарлатан, как ты, может лишь сам придумывать молитвы.
Демон захохотал. Смех его был жутким, но в этот раз я не чувствовал страха.
— Мне нужен камень. Тот самый, что принадлежал мне... — голос звенел прямо надо мной, — отдай мой камень! Только тогда я оставлю тебя в покое.
Я чувствовал, как за границами нарисованного круга творится что-то невообразимое. Поднялся страшный шум, казалось, в комнате разбушевался ураган.
Тогда я начал читать молитву по приручению демона. Услышав первые слова, демон завизжал, но вскоре крик его стих. Когда я произнес последнюю фразу и открыл глаза - на кровати лежал Игорь, лицо его в темноте выглядело очень бледным, а глаза были закрыты. Казалось, он спал. Остальные тоже крепко спали.
Я вышел из круга, умылся и лег на свою койку. Это был не бред, не сон и не галлюцинация. Это была моя реальность, от которой я всю жизнь пытался бежать, но которая все же настигла меня. Пора вспомнить о том, кто я есть на самом деле - заклинатель...
***
Я сидел в своем кабинете и курил сигару. Только что заходила Марина, и я сказал ей отменить записи всех клиентов на ближайшую неделю. Софья отпустила меня лишь на сутки, при условии, что я не пропущу ни единого приема лекарств. Отпрашиваться было сложно, но дополнительный и щедрый финансовый взнос на счет клиники решил эту проблему.
Взгляд мой был устремлен на большой черный сейф. В нем лежали три вещи, о которых я бы предпочел никогда не вспоминать. Но в сложившейся ситуации лишь они могут мне помочь.
Когда-то давным-давно бабушка Серафима предупреждала меня об этом - о том, что придет час, и все знания, которые она много лет подряд закладывала в меня, пригодятся. Я тогда был ребенком и не воспринимал всерьез ее слова.
Я вдруг ясно увидел перед собой бабушкино лицо - морщинистое, доброе, родное.
— Артюша, ну-ка повтори, что я только что сказала.
Я смотрел в маленькое окошко бабушкиного деревенского дома. Погода на улице стояла теплая, перед окнами бегали ребята, и я смотрел на них с завистью. Послушно повторив фразу на латыни, я спросил с тоской в голосе:
— Бабуль, зачем мне эти твои заклинания на непонятном языке, на котором сейчас никто не разговаривает?
— Поверь, Артюша, демоны не дремлют, они постоянно вредят людям. А мы с тобой - те, кто способен их одолеть. Мы видим больше, чувствуем острее, в нас есть особый дар - дар заклинателей.
— Ба, я не хочу быть заклинателем! Я не хочу изгонять демонов, не хочу учить латынь! — я встал из-за стола и топнул ногой.
— Ты еще слишком мал, Артюша, — голос бабушки был наполнен добротой, несмотря на мои капризы, — тебе сложно сейчас понять, что когда-нибудь эти тайные знания изменят твою жизнь. Но потом ты вспомнишь обо мне с благодарностью. Потому что обязательно настанет момент, когда демон посмотрит на тебя...
Я долгое время ей не верил, а заклинания учил только для того, чтобы она была мной довольна или чтобы отвязалась от меня. А потом я вырос, встретил свою любовь: прекрасную девушку Есению.
Но незадолго до свадьбы с моей невестой произошло несчастье. Я до сих пор не знаю: то ли бабушка пыталась мне помочь тогда, то ли нарочно погубила мою возлюбленную... Но с тех пор я объявил ей о том, что в ее демонов я не верю и верить не собираюсь. Я сказал, что заклинания ее - это вымышленная, словесная ерунда, и что отныне и навсегда я забуду о том, чему она меня учила.
После бабушкиной кончины мне пришла посылка, в которой лежали три вещи, спрятанные сейчас в черном сейфе и короткая записка: "Артюша, сохрани это. Я буду рада, если эти предметы тебе никогда не понадобятся. Но если вдруг... Ты знаешь, что с ними делать. С любовью, бабушка Серафима."
Записку я сразу же смял и выбросил. А холщовый мешок отправил в сейф, надеясь никогда его оттуда не доставать.
Но сегодня придется нарушить свое обещание. Я потушил сигару и набрал на дверце сейфа шестизначный код. Достал из сейфа мешок, положил его перед собой на стол и вынул содержимое: невзрачный камень-амулет в серебряной, потемневшей от времени, оправе, старинное бронзовое распятие и толстую рукописную тетрадь.
В тетради от руки черными чернилами были записаны те многочисленные заклинания, которым учила меня бабушка Серафима. Распятию была уже не одна сотня лет. Бабушка говорила, что оно, как и тетрадь, передавалось от одного заклинателя другому.
Родственные связи тут значения не имеют. Меня бабушка Серафима забрала из приюта для детей с психическими отклонениями, мы с ней не были родней по крови. Как-то раз, увидев меня через высокий забор приюта, она подозвала меня и спросила:
— Ты разве не видишь, что происходит с твоей воспитательницей?
Она указала взглядом на ту воспитательницу, которая однажды чуть не задушила меня подушкой ночью.
— Вижу, — ответил я, — в ней сидит кто-то черный и очень страшный. Я боюсь его...
Бабушка Серафима покачала головой и дала мне леденец. Лицо ее просияло.
— Это ты... А я уж думала, что никогда не найду тебя...
Вскоре она забрала меня оттуда навсегда. Отмыла, отогрела своей любовью, внушила мне, что я совершенно нормальный ребёнок, просто вижу больше других. Она дала мне возможность учиться и сделала все, чтобы я был счастлив.
Я любил ее, как родную. До тех пор, пока она не погубила мою невесту... Все из-за этого камня. Я небрежно взял со стола невзрачный серый камень округлой формы в серебряной оправе, покрутил его в руке и положил обратно. "Око ведьмы"... В руках истинной ведьмы он горит огнем и переливается разными цветами, наделяя ее сверхсилами.
Как этот камень оказался у моей невесты, я не знаю. Но бабушка, увидев мою возлюбленную впервые, изменилась в лице, а после сказала мне, что я в смертельной опасности, так как меня держат в плену демоны, подчиняющиеся сильнейшей ведьме.
Я не поверил ей, подумав, что моя старушка совсем сошла с ума со своими демонами, которые ей мерещатся повсюду. Тогда бабушка сказала мне, чтобы я искал у Есении "око ведьмы".
Я знал, что это за камень, но не стал искать. Я верил Есении, слишком сильны были мои чувства к ней. Но однажды она сама надела камень на шею. Он сиял и переливался разными цветами.
Увидев мое взволнованное лицо, она объяснила, что это старинное украшение, которое досталось ей от прабабушки, что она надевает его очень редко, так как боится потерять. И я снова поверил ей, а бабушке ничего про камень не сказал.
А незадолго до свадьбы бабушка сама пришла к Есении, достала распятие и начала читать свои молитвы и заклинания на латыни.
— Посмотри, вот оно истинное лицо твоей невесты, — кричала бабушка, указывая пальцем на мою возлюбленную.
Но я видел лишь то, что Есения вдруг побледнела, осела на пол и стала хватать воздух ртом.
— Камень, дай мне камень! — прошептала она.
Я метнулся в спальню, перерыл все шкафы, но, когда нашел "око ведьмы", то не смог взять его в руки - оно обжигало кожу огнем. Я схватил первую попавшуюся тряпицу, но та вспыхнула от прикосновения к камню.
В это время до меня донесся такой душераздирающий вопль, что я похолодел и бросился со всех ног к Есении.
— Что ты наделала? — закричал я бабушке, когда увидел, что моя возлюбленная тоже горит в огне, — Ты убила ее!
Кожа Есении плавилась, становилась черной. Обугленные руки тянулись ко мне, она истошно кричала, принимая все более жуткий, нечеловеческий вид.
Меня обдало жаром, а едкий, черный дым, клубившийся в комнате, щипал глаза. Я видел, как от дыма то и дело отделялись живые, шевелящиеся черные сгустки, бабушка направляла свое распятие на них и читала заклинания без остановки.
Есения сгорела быстро, как спичка. От нее остался лишь черный пепел. От всего случившегося на моих глазах, я пребывал в шоке. Разумом я понимал, что бабушка права. Но любовь была сильнее моего разума в тот момент.
— Смотри на свою невесту! Пригрел ведьму у себя на груди! Скажи спасибо, что она не успела до конца выпить твою жизнь! — бабушка вдруг толкнула меня к зеркалу, а из него на меня глянул худой, изможденный мужчина, на вид сильно старше меня.
Но и тогда я не поверил ей. Я кричал, что она сумасшедшая, выжившая из ума старуха, что я ненавижу тот день, когда она забрала меня из приюта. Я сказал ей тогда, что не верю в демонов, и никогда не поверю в них. Ослепленный собственным горем, я не хотел ничего больше знать ни о демонах, ни об их заклинателях...
Бабушка ничего мне не ответила на это, в ту минуту ее интересовал лишь камень.
— Эта вещь должна храниться у заклинателей, но никак не у ведьм. С помощью этого камня ведьма способна призвать самого дьявола, с ним не справится ни один заклинатель, и тогда миру придет конец...
Пока она ходила за камнем, я сделал то, чего делать было никак нельзя... Я собрал часть пепла и сложил его в носовой платок, после чего убрал этот узелок в карман.
Остальной пепел бабушка аккуратно смела на совок и сложила его в мешок, чтобы, читая над ним особые очищающие заговоры, закопать в землю - похоронить ведьму навеки.
Я же возжелал вернуть свою Есению. Я знал, что, если она, действительно, была ведьмой, то еще можно вернуть ее к жизни. Для этого нужно было знать особые заклинания... А я их знал, ведь в детстве я прилежно запоминал все, чему учила меня бабушка. Думала ли она хоть раз, что я решусь использовать эти знания во вред?
Совершая обряд над пеплом, я не думал о Есении, как о ведьме. Тогда она для меня была лишь несправедливо загубленной возлюбленной. Я лишь хотел вернуть ее назад и снова быть счастливым рядом с ней.
После обряда я вернулся к домой и стал ждать ее. Но моя возлюбленная не вернулась ни через день, ни через неделю, ни через месяц. Обряд по какой-то причине не сработал: или я что-то сделал не так, или пепла было слишком мало.
Вскоре бабушка умерла, а я постепенно смирился и принялся устраивать свою жизнь так, как мог. В целом, я неплохо устроился в жизни, благодаря знаниям, переданным мне бабушкой Серафимой. Но я никак не ожидал, что ее пророчества когда-нибудь сбудутся. А они сбылись: демон посмотрел на меня...
***
В клинику я вернулся к назначенному времени. Меня переселили в одноместную палату, как и было обещано.
— Сегодня вы выглядите гораздо лучше! — Софья, привычно пахнущая горьким ландышем, улыбнулась мне холодной улыбкой.
— В этом ваша профессиональная заслуга. Мне уже гораздо лучше. По-моему, скоро вам все-таки придется отпустить меня домой, — я подмигнул ей, но она не оценила мою шутку.
— Я мечтаю о том, чтобы каждая наша встреча оказалась последней. И мне кажется, это время уже пришло, — в глазах Софьи блеснули холодные огни, она что-то записала в блокноте, дала указания медбрату, стоящему за ее спиной и вышла из палаты.
Мне стало неловко, как будто она только что пристыдила меня, как школьника, не выучившего урок.
После ужина я немного почитал, в тишине и одиночестве все же было гораздо приятнее коротать вечера. После капельницы я отправился в душ, а потом долго ворочался, никак не мог заснуть. Едва мои веки потяжелели, а дыхание стало ровным и глубоким, как нечто снова прервало мой сон. Дверь палаты распахнулась, и я увидел на пороге демона. Глаза ее черными дырами смотрели на меня.
— Камень. Мне нужен мой камень, — голос был отвратителен, он резал слух острой бритвой.
Я сел на кровати, взял с тумбочки сверток и бросил в коридор:
— Держи!
Демон метнулся за ним, и внезапно от ее рук повалил дым, она пронзительно завизжала - брошенный камень оказался не "оком ведьмы", а обычным булыжником, который я заранее обсыпал заговоренной солью.
Достав из кармана пижамы старинное распятье, я навел его на шипящего демона и начал читать заклятия изгнания. Никогда бы не подумал, что в такие моменты заклинатель испытывает сильнейшие ощущения. Необычайный прилив сил, возбуждение, эйфория - вихрь эмоций закружился внутри меня. Мне показалось, что даже голос мой сейчас звучит иначе - сильнее, громче, мужественнее.
Страха не было. Я смотрел на извивающегося в страшных судорогах демона, и моя душа ликовала. Я читал заклятие изгнания раз за разом - до тех пор, пока демон не превратился в черную густую слизь, которая вскоре засохла обычным черным пятном.
Я вышел в коридор, чтобы убедиться в том, что мне можно праздновать победу. И тут увидел их - больных, вышедших из своих палат...
Они стояли толпой в коридоре, пустые, ничего не выражающие лица были устремлены в мою сторону. Глаза их горели красным.
К такому я был не готов. Что тут вообще творится? Сердце бешено колотилось в груди, к горлу подкатывал комок. Тяжело дыша, я забежал обратно в палату и закрыл за собой дверь. Дрожащими руками вытащив из-под кровати чемодан, я расстегнул молнию и достал оттуда большой кусок мела. Очертив вокруг себя круг, я схватил распятие и поднял его, направив на дверь.
Какое-то время в коридоре было тихо. Потом я услышал быстрые шаги. Дверь распахнулась, и на пороге показалась мощная фигура медбрата.
— Я услышал шум в этом крыле, обошел все палаты, везде все спокойно. Артур Леонидович, это вы шумели? У вас все в порядке?
Я растерянно опустил распятие и засунул его сзади под пижаму. Медбрат включил свет и странным взглядом посмотрел на нарисованный мелом круг.
— Ладно, все равно ты ей все расскажешь...
— Опять галлюцинации? — спросил медбрат, сделав понимающее лицо.
— Нет, но... Думай, что хочешь. Все равно мне не объяснить тебе, что тут происходит на самом деле... — я тяжело вздохнул и лег на койку.
— Если что-то вас будет беспокоить, жмите кнопку, — медбрат указал на синюю кнопку "вызов помощи" над моей головой.
— Хорошо, спасибо, — я ждал, пока он уйдет, но потом, спохватившись, спросил, — Скажите, когда вы осматривали палаты, вы не заметили чего-то необычного?
Санитар подумал, стоит ли отвечать на этот вопрос, но потом все же сказал:
— Все пациенты почему-то спят в одном положении: лежа спине, со сложенными на груди руками. Весьма странно, никогда такого не видел. Сначала это, а потом вы с распятьем в руке... Ну и ночка сегодня!
Я снова отвернулся к стене и закрыл глаза. Что мне делать дальше со всей этой чертовщиной, я не знал...
***
Острые каблучки застучали по моей палате. Повернувшись и сев на кровати, я поприветствовал Софью.
— И вам доброго дня, Артур Леонидович. Вынуждена поменять ваше лечение, в связи с тем, что ваши галлюцинации, судя по всему, продолжаются, — Софья подняла лицо от своего блокнота и строго посмотрела на меня, — в целях вашей безопасности, на ночь мы вынуждены использовать ремни. Для вашего же блага.
— Нет, нет, Софья, не нужно ремней, я абсолютно спокоен, адекватен и понимаю все, что происходит.
— Хорошо, тогда объясните мне, что вы делали ночью с распятьем в руках? — Софья подошла к окну, а потом резко развернулась ко мне.
Я поправил волосы, встал с койки и достал из-под подушки Библию.
— Понимаете ли, я не на шутку ударился в религию. И мой духовный наставник рекомендовал мне молиться всегда, когда я чувствую себя плохо или тревожно.
— Что же вас потревожило ночью? — слегка наклонив голову набок спросила Софья, не отрывая от меня пристального взгляда.
— Не мог уснуть, вот и решил почитать молитвы. А распятие... Так это он сам мне его дал. Сказал, что с ним молитва быстрее доходит до Господа.
— Хорошо, — Софья захлопнула блокнот, — если что-то будет вас беспокоить, сразу же сообщайте медбрату.
Софья покосилась на Библию в моих руках, а потом направилась к выходу. Когда она вышла из палаты, я вздохнул с облегчением. Ремни на практике тут использовались очень часто, наверное, даже чаще, чем это было необходимо.
Вечером после ужина я случайно уснул, а когда проснулся, то обнаружил, что меня все-таки пристегнули к койке. В приступе панического страха, я начал дергаться изо всех сил, пытаясь высвободиться, но ничего не помогало - ремни крепко удерживали меня на месте. В тот момент я готов был придушить Софью с ее "уникальными" методами лечения.
Меня одолевали смутные, беспокойные предчувствия насчет предстоящей ночи. Поэтому когда дверь резко распахнулась и на пороге палаты показалась крупная мужская фигура, я непроизвольно вскрикнул. Мужчина быстро вошел в палату и прикрыл за собой дверь.
— Фух, еле дождался, пока они все разойдутся. Эй, колдун, а ты чего сегодня в ремнях лежишь? — Игорь удивленно взглянул на ремни, потом перевел взгляд на мое лицо.
— Некогда объяснять. Помоги мне освободиться, это очень важно.
Игорь попытался снять ремни, но у него ничего не вышло.
— Брат, тут без ключей никак. Давай я позову медбратишку, скажем, что у тебя тело затекло, или в туалет приспичило.
— Нет, не стоит. Лучше достань из-под кровати чемодан, во внутреннем потайном кармане лежит перочинный нож, — сказал я.
Игорь очень удивился, но без лишних вопросов полез за чемоданом. Следуя моим инструкциям, он нашел нож и стал перерезать ремни.
— Как же тебя с ножом охрана пропустила?
— С деньгами еще не с тем пропустят! — усмехнулся я, — Давай режь быстрее.
Когда я встал с кровати, то быстро очертил мелом новый круг, проведя линию несколько раз подряд. Потом положил перед собой бабушкину книгу, распятие и маленький пузырек с заговоренной водой. Посмотрев на Игоря, я сказал ему:
— Спасибо, теперь тебе лучше уйти в палату. Потому что я и сам не знаю, что может случиться сегодняшней ночью, — Игорь растерянно смотрел на меня, — А ты зачем вообще приходил?
— Поблагодарить тебя собирался. Спасибо тебе, по-братски... Я же думал - все, одолеет она меня, эта нечисть. Но ты ее изгнал из меня. Недаром ты такой известный экзорцист! — Игорь вошел в круг и с силой хлопнул меня по плечу, — если будет нужна помощь, обращайся!
— Ты уже и так сильно помог мне, сейчас тебе лучше уйти отсюда, — строго сказал я.
Игорь еще раз похлопал меня по плечу, широко улыбнулся, а потом направился к двери. Но выйдя в коридор, он вдруг вернулся назад и с силой захлопнул за собой дверь. Глаза его были наполнены ужасом.
— Там... Там... Что-то с больными творится - похоже, все они тут одержимые, не только я... Они идут сюда, брат! — Игорь был не на шутку напуган.
Я приказал ему встать в круг позади меня и не сходить с места, а сам выпрямился, поднял распятие и начала читать заклинания.
Дверь распахнулась сама по себе, хлопнула об стену с такой силой, что тонкие перегородки задрожали. Я слышал, как Игорь за моей спиной молится вслух, наивно надеясь, что обычная молитва ангелу-хранителю может ему сейчас помочь.
Мой голос становился все громче и громче. Сейчас нельзя было поддаваться страху, что бы не происходило перед моими глазами. Вскоре в дверном проеме показались люди, одержимые демонами, я видел их дикие глаза, тянущиеся ко мне руки, раскрытые рты.
Не сбиваясь, я читал одну молитву за другой, соблюдая строгую последовательность. Благодаря бабушке Серафиме, я знал эту последовательность на зубок.
Я старался не смотреть демонам в глаза, направляя медное распятие на всех по очереди. Первые в этом строю уже корчились в судорогах, падали на пол, а те, кто шел сзади, ступали прямо на их скрюченные тела и шли по ним. Зрелище было ужасающее.
Одержимые подползали к самой границе круга и царапали ногтями нарисованную линию, чтобы разрушить защиту. Кожа на их руках плавилась и шипела, но они упорно продолжали стирать линию, желая во что бы то ни стало добраться до меня. Краем глаза я заметил, что Игорь взял мел и снова прорисовал на полу очертания круга.
Я же взял с пола пузырек с водой, на которую были начитано заклинание изгнания, и стал брызгать во все стороны, окропляя одержимых. Палата наполнилась нечеловеческими воплями, из некоторых больных вылетали наружу демонические сущности, шлепаясь об пол и об стены шипящей, черной субстанцией. Освобожденные от демонов, оставались лежать на полу, не понимая, что с ними произошло.
И внезапно в этом хаосе раздался громкий голос, который уже был знаком мне:
— Отдай мне мой камень...
Казалось, он разносился отовсюду - изо всех углов, со всех сторон. Не зная, куда смотреть, я продолжал стоять прямо и читать вслух заклинания. Когда я дошел до самых сильных слов, мой голос вдруг задрожал и стих, а распятие, зажатое в руках, упало на пол.
Я стоял с опущенными руками, тело мое била крупная дрожь, а по щекам текли слезы. Передо мной стояла Есения - такая, какой я ее всегда помнил: молодая, красивая, длинноволосая. Она улыбнулась мне открытой и искренней улыбкой, а потом протянула руку и произнесла:
— Артур, любимый мой, отдай мне камень... Тогда мы с тобой снова будем вместе. Ты ведь так ждал этого.
Я затряс головой, пытаясь отогнать от себя это наваждение. Умом я понимал, что этого не может быть, моя Есения давно мертва, что нужно взять распятие и продолжать читать заклинания. Но сердце мое рвалось на части - Есения была моей первой и единственной любовью. Все эти годы я бережно хранил в памяти ее образ, ждал, что произойдет чудо, и она вернется ко мне.
И вот этот момент настал. Спустя столько лет, моя любимая, моя невеста, стоит передо мной. Меня отделяет от нее лишь пара шагов. Я могу прямо сейчас выйти из круга и заключить ее в свои объятия.
Я упал на колени, достал из кармана пижамы камень и взглянул на Есению.
— Эй, братец, очнись! Разве ты не видишь, что это ведьма, или как их там звать! Протри глаза, и не смей давать ей то, что она просит! — Игорь сильно толкнул меня в спину.
Есения же протянула ко мне свою руку.
— Иди ко мне, любимый мой! Не слушай никого. Теперь уже никто не сможет нас разлучить! — голос ее был полон нежности и любви.
Я встал и сделал шаг навстречу возлюбленной, но тут Игорь обхватил меня руками сзади, потащил на место и закричал мне в ухо:
— Очнись, брат, приди в себя! Она ведьма!
После этих слов Игорь схватил с пола пузырек и выплеснул остатки воды в лицо Есении. И тут кожа ее зашипела, и стала отходить отвратительными черными лоскутами.
Она руками убрала с себя эти ошметки, и, к моему удивлению, под ними оказалось еще одно лицо. Лицо Софьи, моего лечащего врача, основателя и директора частной психиатрической клиники, разработчика собственного метода лечения больных с психическими отклонениями. Казалось, мой мозг сейчас взорвется.
— Что за чертовщина? Софья Арнольдовна? И вы туда же? — воскликнул за моей спиной напуганный до смерти Игорь.
Она поднялась в воздух и повисла там.
— Отдай мне камень! — голос зазвенел ужасными громкими звуками - так, что нам пришлось зажать уши.
Вот она, ведьма, возродившаяся из пепла... Получается, я все же неспроста оказался в один "прекрасный" день в этой клинике.
Игорь что-то бубнил без конца, видимо, он тоже был в шоке от происходящего. Но я не слышал его.
Я поднял с пола распятие, направил его на Софью и начал читать заклинания, которые должны были уничтожить ведьму. Она была сильна, я физически ощущал ее силу - конечности мои потяжелели, глаза закрывались сами по себе, и я с трудом поднимал веки, язык заплетался, моя речь стала неразборчивой.
Я чувствовал, что мне не хватает воздуха, и, что еще немного, и я рухну на пол без чувств. Я понимал, что мои руки с распятьем опускаются все ниже и ниже. И сам я словно растекаюсь по полу, перестаю чувствовать руки, ноги, перестаю понимать, что со мной происходит.
— Ну что же ты, брат, давай, держись! Ты одолеешь ее, я верю в это!
Сильные руки Игоря подхватили меня сзади, мощным рывком он поставил меня на ноги. Собрав остатки сил в кулак, одной рукой я поднял распятие, другой схватил с пола "око ведьмы", обжигающее мне руку, и, через адскую боль, начал читать сильнейшее заклятие против ведьминских сил. Ведьма скорчилась, покраснела, а вскоре внутреннее пламя охватило ее всю целиком.
Она горела, отравляя воздух вокруг едким, черным дымом, и после того, как от нее осталась лишь кучка пепла, мы с Игорем покинули защитный круг, начали вытаскивать в коридор пациентов, которых Игорь тащил потом к выходу.
Внезапно в конце коридора показался силуэт медбрата, подбежав ближе, он закричал:
— Что тут происходит?
— Пожар! — крикнул в ответ Игорь и передал ему на руки одного из пациентов.
Вид у медбрата был такой, словно он только что очнулся от крепкого сна - лицо выражало непонимание.
— Выноси на улицу их, вызывай пожарных! — кричал Игорь.
Вынеся последнего пациента из палаты, он сказал мне:
— Уходи, брат, задохнешься!
Я обвязал полотенце вокруг головы, второе полотенце намотал на обожженную "оком ведьмы" кисть, и стал сгребать пепел, складывая его в холщовый мешок. Закончив, я сложил его в чемодан, чтобы потом прочесть над ним очищающие заклинания и закопать в землю.
Непотушенный огонь огромными красными языками пламени лизал стены, дышал на меня нестерпимым жаром. На коленях добравшись до двери, я толкнул двери, выполз в коридор и стал ползком продвигаться по направлению к выходу...
***
— Артур Леонидович, можно к вам? — Марина стояла в дверях кабинета.
Я потушил сигару о край пепельницы и устало сказал:
— Да, Мариночка, что у вас?
— Хотела напомнить вам о том, что на завтра у вас запись, — Марина сделала многозначительную паузу, а потом снова заговорила, — Елена, 38 лет, утверждает, что в ее доме поселился демон, который по ночам вселяется в нее и заставляет разгуливать по улице обнаженной.
— Мариночка, как объяснить женщине, что в ее случае самый лучший способ избавиться от "демона" - это завести мужчину? — вздохнул я.
Марина улыбнулась и ответила:
— Сеанс с Еленой назначен на шестнадцать часов. И еще. Только что звонили из деревни, которая находится где-то в П...ской области.
Я сразу же оживился и внимательно посмотрел на свою помощницу.
— Жители жалуются, что одна из местных женщин - настоящая ведьма. Она уводит уже третьего мужчину из семьи. Первые два после сожительства с ней умерли от неизвестного недуга. Третий уже тоже не поднимается с постели.
— Вот это уже интересно! — я хлопнул в ладоши, — уверен, Игорю понравится это дело!
Щеки у Марины покрылись едва заметным румянцем. Она кивнула и вышла из кабинета. Я уже давно заметил, что ей нравится мой новый напарник, но не вмешивался в их зарождающиеся отношения.
Я встал, подошел к мини-бару и налил себе в стакан гранатового сока со льдом. Отпив глоток, я встал к окну, чтобы полюбоваться огнями вечернего города.
После всего случившегося в клинике, мне пришлось признать, что демоны и потусторонние силы - это не последствия алкогольного опьянения, это часть моей жизни. Демон посмотрел на меня.
После того, как я принял это, я, наконец, отпустил прошлое. Мой путь к себе был долгим и не простым, но теперь, когда я стал истинным заклинателем демонов, я, наконец, почувствовал себя на своем месте.
***
Она смотрела на меня ясными зелеными глазами - маленькая девочка, просящая милостыню у монастыря. И я с первого взгляда понял, что она - та, которую я давно ищу...
На вопрос, откуда тут взялся ребёнок, монахи сказали, что это раба божия Мария. Родители ее нищенствуют, поэтому она почти круглые сутки проводит у ворот монастыря.
Помолившись и, как всегда, оставив щедрое пожертвование, я вышел из монастырских ворот и подошёл к девочке.
— Здравствуй, Маша, меня зовут Артур. Мне кажется, что мы с тобой похожи... — я протянул девочке несколько монет, — Видишь того человека на противоположной стороне улицы?
Девочка сгребла монеты с моей ладони, посмотрела в указанную сторону. Глаза ее наполнились страхом, она неуверенно кивнула и опустила голову.
— Ты знаешь, что с ним?
Девочка снова кивнула, не глядя ни на мужчину, ни на меня, уставившись куда-то себе под ноги.
— Что же? — снова спросил я.
— Я боюсь его, в нем сидит кто-то чёрный и страшный...
Я погладил Машу по голове. Передо мной стояла новая заклинательница, которой я передам все свои знания...
******************
******************
Дорогие читатели! Если вы вдруг заметили, что больше не подписаны на мой канал - это не моя вина. Яндекс-дзен все еще борется с проблемой автоотписок. Поэтому подписывайтесь снова, буду рада каждому из вас!
Огромное спасибо вам всем за отклик на мое творчество - мне, как и любому автору, очень важно знать читательское мнение.
Желаю всем добра! Ваш "Пирог с клюквой".
#мистика #мистические рассказы #мистические рассказы #страшилка #страшная история #страшилка на ночь #демоны #экзорцизм #интересные рассказы #захватывающий сюжет