Еля толкнула тяжёлую дверь и вошла в неотапливаемый деревянный склад, где протравливали зерно. В воздухе стоял едкий запах гранозана. Раньше Еля не реагировала на эти химикаты, а сейчас у неё моментально краснели и зудели щёки. Она, закрыв лицо платком, крикнула:
-Девчата, на перерыв, я молока принесла!
-Сейчас закончим, -отозвалась Таисия, женщина лет сорока, в респираторе в бесформенном комбинезоне.
Она как сахарной пудрой проворно рассыпала поверх зерна порошок гранозана тёмно-бордового цвета. Эта ртутносодержащая «пудра» относилась к сильнодействующим ядовитым веществам.
Фёкла, Аля и Лиза в фуфайках и респираторах деревянными лопатами перелопачивали зерно в тумане ядовитых испарений. Работали они споро, негромко переговариваясь между собой. Февраль, март и апрель были для них хлебными месяцами.
Еля пытливо смотрела на своих сверстниц. Они уже несколько лет подряд протравливали зерно, даже не задумываясь об опасности. Про здоровье никто не думал. Работёнка нетрудная. Главное, что под крышей. Не на улице ведь скирды разгребать или лес валить по пояс в снегу. И не омёты соломы грузить зимой с поля. Не каждый мог сюда попасть. Выбирали здоровых женщин, больных выбраковывали. Самым большим козырем была хорошо оплачиваемая четырёхчасовая смена. Ради этого женщины готовы терпеть и невыносимых запах этих ядов и мучиться с "намордником" всю смену. Для защиты от ядовитых паров им выдавали респираторы со стаканчиками. По инструкции стаканчики полагалось менять через 24 часа, но запасными деталями склад не обеспечивали, приходилось обходиться весь сезон с одним респиратором. За вредность им полагалось пол-литра молока.
Согревались они в вагончике, где стояла буржуйка. После четырёхчасовой смены они перекусывали и чаевничали в натопленной теплушке. Еля разливала молоко, которое только что принесла с фермы, по банкам и думала: "Все эти женщины её сверстницы, родились до войны. Видели и голод, и холод. Но какие они разные. Это как разноцветные бусинки на одной нитке, одна блестит и переливается, а другая незаметная и скромная".
- Ну что там нового в Михайловке? – оживлённо спрашивала Таисия.
- Михайловка теперь гремит на весь район, -говорила повеселевшая Еля. - Там жизнь кипит. Дома новые двухквартирные строят для буровиков.
- Я как барыня живу в большом доме.-разломила руками румяную краюшку белого хлеба Таисия. - Мне лучше и не надо.
Совхоз выделил ей каменный дом бывшего управляющего. Она тоже как Еля потеряла мужа, но замуж больше не вышла и одна поднимала троих детей. Она никогда не унывала, была по характеру бойкая и голосистая. В клубе первая выходила танцевать, пела задорные частушки, рассказывала анекдоты.
-А я бы хотела пожить в таких каменных хоромах, -вскочила и потянулась темноглазая красавица Лиза, которая приходилась Еле кумой. -Хоть бы чуточку поцарствовать в таком доме без свекрови и свекра. А тут толчешься с утра до вечера в тесной избе. Никакого продыху. Эх!!!
Лизка родилась в другой деревне и с мужем своим познакомилась в Казахстане, когда их в голодном 1957 отправили в Казахстан тюковать солому. После командировки муж привёз с собой боевую и умненькую жену, которая быстро навела порядок в его родительском доме. Она командовала и мужем, и свекровью со свекром.
- А ты чё сидишь такая кислая ? -спросила Таисия у Али. -Глаза красные как у кролика.
- Не выспалась. Опять мой с друзьями до утра в карты резался.
-Гони ты этих друзей поганой метлой из дома!- возмутилась Таисия. -Что ты их приваживаешь.
-Как я им скажу. Сам будет недоволен.-сказала Аля, гладкая бабёнка со светлой улыбкой.
-Что же ты за мямля такая! Это же твой дом. Гони их взашей. -кипятилась Таисия. -Попробовал бы мой притащить друзей.
Это был каждодневный ритуал, подружки обменивались новостями и своими соображениями.
Еля, закрыв дверь теплушки за замешкавшейся Алей, подступила с разговором к невестке, жене покойного брата Пантелея:
- Фёкла, подумай, может пойдёшь на другую работу?
Фёкла была женщиной кроткой и покладистой. Женились они с братом по любви, жили мирно и ладно.
-Здесь платят даже больше, чем на ферме.
- Платят то хорошо, а здоровье потом не купишь. Ты слышала какие вредные яды у нас тут.
-Ничего. Живы будем не помрём.
Еля переживала за семью покойного брата. Ей была небезразлична судьба его детей. После смерти Пантелея заботу о внуках и домашнее хозяйство взяла в руки Альдук. И вот теперь, когда она уехала, Фёкла осталась без поддержки.
Для Ели стало неожиданностью решение матери бросить свой дом и переехать к дочке Тане нянчить трёхмесячную внучку.
Елю тоже не оставляли мысли о переезде. Она потихоньку приводила в порядок бумаги, отчётность. Закрывала постепенно все отчёты, сводила баланс. Не раз они обсуждали с Егором её уход со склада. В этом вопросе они были едины -здоровье дороже, чем почёт и уважение.
В воскресенье Еля проснулась с тяжелой головой. После завтрака она подступила к мужу:
-Отрежь мне косу. У меня чувство, что если я освобожусь от этой тяжести, то перестанет болеть голова.
- Сама знаешь. Сама умная. - Егор не стал больше возражать и пошёл в гараж точить ножницы для стрижки овец.
Ася слышала этот разговор и выскочила во двор. Для неё мама и коса были неразделимы, она даже не могла представить её без этой косы. Замерев, она с ужасом наблюдала, как мама, накрывшись детской пелёнкой, медленно садится на табуретку, как папа обречённо подносит к её затылку огромные и острые как бритвы, овечьи ножницы. Ася смотрела, как он в несколько приёмов пытается срезать неподдающуюся толстую косу, как через какое-то мгновение мама встала, скинула пелёнку и взмахнула головой. Её волосы, поблескивая на солнце чёрным шёлком, легли красивыми волнами. Папа всё так же потерянно стоял, зажав в руке отрезанную тёмную косу.
-На, -протянул он руку маме, вымученно улыбаясь, и скрылся в гараже.
Ася, невольно подражая маме, тоже покачала головой:
- Мам, а у меня тоже волосы на солнце блестят, как у тебя?
- Блестят, дочка, блестят. На солнце всё блестит.
Еля ощутила необыкновенную лёгкость, казалось что со стрижкой наступило просветление.
Набравшись смелости, она на следующий день пошла в контору и завела разговор с управляющим Анатолием Петровичем.
- Отпустите меня со склада.
-Ты что с ума сошла?! Где я такую кладовщицу найду. Ты ведь всё знаешь. Без тебя мы не справимся.
- Вы уж не взыщите, но я больше здесь работать не могу. Здоровье не позволяет.
- Не пущу.
- Посевную я проведу, а уборку принимать не буду, -спокойно, как о деле решённом сказала Еля и вышла из его кабинета.
ТЫ ЛУЧШЕ ВСЕХ (НАЧАЛО)