Печатается с сокращениями для удобства осмысления и соответствия законодательству Российской Федерации.
В течение долгого времени мы страдали от ужасной проблемы, которая усугублялась, пока не стала невыносимой для нас. Данциг был отнят у нас, Коридор был аннексирован Польшей. Как на германских территориях на востоке, со всем немецким населением, проживающим там, обращались всё хуже и хуже. Более чем миллион немцев были отрезаны от их родины.
Как всегда, я пытался мирным путём добиться пересмотра, изменения этого невыносимого положения. Это — ложь, когда либеральный мир говорит, что мы хотим добиться перемен силой. Вы знаете о моих бесконечных попытках, которые я предпринимал для мирного урегулирования вопросов с Австрией, потом с Судетской областью, Богемией и Моравией.
Невозможно требовать, чтобы это невозможное положение было исправлено мирным путём, и в то же время постоянно отклонять предложения о мире.
Версальский диктат — это не закон, а насилие. Нас заставили подписать его, приставив пистолет к виску, под угрозой голода для миллионов людей.
В разговоре с польскими государственными деятелями я обсуждал идеи, с которыми вы знакомы по моей последней речи в Рейхстаге. Никто не может сказать, что это было невежливо, или, что это было недопустимое давление. Я сформулировал наконец германские предложения. Нет на свете ничего более скромного и лояльного, чем эти предложения. Эти предложения были отвергнуты. Мало того, что ответом сначала была мобилизация, но потом и усиление террора и давления на наших соотечественников и с медленным выдавливанием их из свободного города Данцига — экономическими, политическими, а в последние недели — военными средствами.
Польша обрушила нападки на свободный город Данциг. Польша не была готова уладить проблему Коридора разумным способом, с равноправным отношениям к обеим сторонам, и она не думала о соблюдении её обязательств по отношению к нацменьшинствам.
Германия соблюдает свои обязательства: нацменьшинства, которые проживают в Германии, не преследуются.
В последние несколько дней я ужесточил предупреждения. Я проинформировал польского посла, что, если Польша продолжит посылать Данцигу ноты в форме ультиматумов, продолжит свои притеснения против немцев и не отменит таможенные правила, направленные на разрушение данцигской торговли, тогда Германия не останется праздным наблюдателем.
Была сделана попытка оправдать притеснения немцев — были требования, чтобы немцы прекратили провокации. В чём заключаются провокации со стороны женщин и детей, если с ними самими плохо обращаются и некоторые были убиты? Я знаю одно — никакая великая держава не может пассивно наблюдать за тем, что происходит.
Я сделал заключительное усилие, чтобы принять предложение о посредничестве со стороны Британского Правительства.
Я должен заявить, что я согласился с этими предложениями, и я готовился к этим переговорам, о которых вам известно. Вчера вечером они не прислали нам полномочного представителя, а вместо этого проинформировали нас через польского посла, что всё ещё раздумывают, подходят ли для них британские предложения. Польское Правительство также сказало, что сообщит Англии своё решение.
Однако не прав окажется тот, кто станет расценивать мою любовь к миру и мое терпение как слабость или даже трусость. Поэтому я принял решение и вчера вечером проинформировал британское правительство, что в этих обстоятельствах я не вижу готовности со стороны польского правительства вести серьезные переговоры с нами.
Прошла внезапная польская всеобщая мобилизация, сопровождаемая большим количеством польских злодеяний. Они повторились прошлой ночью. Недавно за ночь мы зафиксировали 21 пограничный инцидент, прошлой ночью было 14, из которых 3 были весьма серьёзными. Поэтому я решил прибегнуть к языку, который в разговоре с нами поляки употребляют в течение последних месяцев.
Когда государственные деятели на Западе заявляют, что это идёт вразрез их интересам, я только могу сожалеть о таких заявлениях.
Я объявил, что граница между Францией и Германией — окончательна. Я неоднократно предлагал Англии дружбу и, если необходимо, самое близкое сотрудничество, но такие предложения не могут быть только односторонними...
Прошедшей ночью польские солдаты впервые учинили стрельбу на нашей территории. До 5.45 утра мы отвечали огнем, теперь бомбам мы противопоставим бомбы. Кто применяет боевые газы, пусть ждёт, что мы применим их тоже. Кто придерживается правил гуманной войны, может рассчитывать, что мы сделаем то же самое. Я буду продолжать борьбу против кого угодно, пока не будут обеспечены безопасность Рейха и его права.