Это произошло пасмурным осенним днем. Свинцовое небо явно не отличалось хорошим настроением, впрочем, как и почти все люди, встреченные на пути. Хмурый день, хмурые лица и огромные тучи, как намек, что лучше остаться дома. Но намеки мы не всегда понимаем вовремя.
Мы с моей велоподругой стояли на платформе. Стук колес поезда становился громче, а его огни сверкали все ярче в тумане. Поезд подали за 5 минут до отправления, и народ уже толпился. Меня охватывало волнение. Покатушек с заброской моя велоистория насчитывает немного, но заносить самой велосипед в поезд мне предстояло впервые. Я смутно представляла, как возможно преодолеть высокие ступеньки, но, как вскоре выяснилось, опасалась совсем не того. Что-что, а занести байк в поезд оказалось не самой сложной задачей в сравнении с другими трудностями, которые возникли и о которых я не догадывалась. Но обо всем по порядку.
Не успели двери поезда открыться, как мы почувствовали, что люди, планирующие ехать в том же направлении, что и мы, нам, мягко говоря, не рады.
Кто-то, похожий на мужчину, кричал, чтобы мы побыстрее затаскивали велосипеды в поезд. Мы сделали это максимально быстро, но не могли начать это делать на ходу.
Кто-то, не стесняясь в выражениях, недоумевал, зачем вообще с велосипедом ехать на поезде. Чтобы посмотреть новые места и проехать большее количество километров, не растрачивая попусту силы и время, например.
Кто-то поддерживал предыдущих ораторов. Кто-то добавлял что-то от себя. Голоса превратились в глухой гул. Еще одна ступенька, и недовольные возгласы остаются позади. Теперь остается лишь разместить велосипеды, и можно сделать облегченный выдох. По правилам велосипед должен стоять в тамбуре, но тамбуры настолько маленькие, что два велосипеда перекроют входы в оба вагона. Да, мне абсолютно непонятно, почему за перевозку велосипеда нужно платить почти столько же, сколько за человеческий билет, а полноценного места для перевозки байка не предусмотрено.
Мы находим место в вагоне напротив туалета, и пытаемся поставить там велосипеды так, чтобы остался проход для беспрепятственного прохода пассажиров. В момент, когда я разворачиваю свой байк, чтобы максимально плотно прижать его к велосипеду подруги, какая-то женщина, словно горная лань, перепрыгивает через заднее колесо, оставляя на одежде следы присохшей глины от вчерашней покатушки.
- Вы бы его хотя бы помыли, - делает она мне замечание.
- Вообще-то он - помытый. Вы бы его вчера видели, - парирую я, задумываясь о том, зачем перепрыгивать через грязное колесо, если можно подождать пару секунд и отправиться выбирать себе место без препятствий. Озвучить данный вопрос я не успеваю. Глаза женщины злобно сверкают, а потом она удаляется.
Я ставлю свой байк, как и планировала, освобождая проход. Да, я, действительно, его вчера мыла, и взгляд невольно задерживается на блестящей раме, цвет которой вчера было не разобрать. Что-что, а покрышки мыть я не стала. Достаточно набрать нужную скорость на асфальте, и засохшая грязь самоуничтожится, что, кстати говоря, и случилось по дороге на вокзал. Женщина увидела лишь жалкие остатки былой роскоши.
Итак, велосипеды припаркованы, и я присаживаюсь на единственно возможное место напротив них рядом с бабулей, прикрывающей половину лица медицинской маской. Моя велоподруга устраивается на соседнем месте через проход. Там свободных сидений хватает, но велосипеды не видно. К слову, свободных сидений хватает везде, но бабуля, внимательно посмотревшая, как две девушки пристраивают свои велосипеды у окна, выбрала себе место именно напротив байков. Я хорошо помню, как бабуля остановилась, оценила обстановку и с довольным видом заняла единственные места, с которых можно наблюдать за велосипедами. Зачем она это сделала, я поняла достаточно быстро.
Я присаживаюсь рядом с бабулей, и на меня обрушивается ее праведный гнев. Бабуля настаивает на том, чтобы я пересела в другое место. Я пытаюсь ей объяснить, что это единственно возможное место, с которого видны велосипеды, и сидеть здесь мне хочется не потому, что нравится ехать против движения поезда, и не потому, что горю желанием провести пару незабываемых часов в ее обществе. Кому-то желательно следить за велосипедами. Проход оставлен, но тем не менее байки могут кому-то помешать.
Бабуля не желает ничего слышать. Она настаивает на том, что была первой, кто занял это место, и ее аргумент настолько железный, что доводы о том, что она может пересесть на любое из как минимум двадцати свободных мест в этом вагоне, не кажутся ей убедительными. Я говорю о том, что она мне не мешает и может остаться, но я бы и рада, куда-нибудь уйти, да не могу. Такая перспектива бабулю также не устраивает. Ах, да, наверное, стоит озвучить, чем же я мешаю бабуле. Конечно же тем, что, подсев к ней, я нарушила дистанцию, которую так важно соблюдать в непростые времена.
Я не отношусь к негодованию бабули серьезно, а зря. Достаточно скоро выясняется, что бабуля готова драться за соблюдение дистанции, и мне приходится пересесть. Точнее бабуля меня не спрашивает. Она просто выпихивает меня с места, и быстро раскладывает свою пятую точку на оба сиденья, заполняя оставшиеся места пакетами и сумками. Она узнает, насколько богат и могуч русский язык, но это вызывает у нее лишь улыбку. Откуда-то с другого конца поезда прибегает мужчина и пытается уговорить бабулю сменить локацию. Его попытки тщетны. Бабуля заявляет, что здесь ей больше нравится, и остается восседать на двух сидениях, как победитель на пьедестале.
Бабуля выходит на пригородной станции, на ходу снимая маску и ускоряя шаг в направлении других женщин, чьи виски покрываются сединой. Бабуля пребывает в прекрасном расположении духа и абсолютно забывает о дистанции, за которую совсем недавно была готова устроить бои без правил. Поезд трогается, а фигуры бабули и ее приятельниц, мило беседующих на вокзале, уменьшаются, а потом и вовсе исчезают вдали.
Спасибо за то, что прочитали статью до конца. Если она вам понравилась, поддержите канал лайком.
#велосипед #фэтбайк #велотуризм #велопутешествие #рассказ из жизни #история из жизни #здоровый образ жизни #здоровье