На днях политолог Константин Калачев высказался в том духе, что Западу было бы проще вести диалог с Россией, понимай он, Запад, масштабы исторической травмы, полученной несколькими поколениями советских людей в момент краха СССР. Калачев назвал это Веймарской Россией — по-моему, весьма точно, как в части причин, так и относительно возможных исторической последствий фрустрации такого масштаба.
Об этом же говорит и Путин, называя распад страны Советов главной геополитической катастрофой XX века, и всеми своими действиями давая понять, что ревизия границ бывших советских республик не только рационально обоснована, но и справедлива — не вы строили/завоевывали/осваивали, не вам и распоряжаться. Это не ваше, а наше — имперское.
Мюнхенская речь, Приднестровье, Абхазия, война с Грузией за Южную Осетию, нападки на Прибалтику, аннексия Крыма, война в Донбассе, холодная (пока) война с Евросоюзом и США, авантюры в Африке и Сирии, споры с Турцией, превращение Белоруссии в протекторат, унижение Армении, войска ОДКБ в бунтующем Казахстане, отказ Украине в суверенитете — ровно об этом.
Миссия Путина, как он ее видит, в пересмотре итогов распада СССР. Это уже не скрывается: 21 февраля 2022 года, объявляя о признании ДНР и ЛНР как прологе раздела Украины и ослабления влияния НАТО у российских границ, Владимир Владимирович не пожалел времени, чтобы подробно обосновать свою позицию, дав экскурс в историю и перечислив конкретные претензии к марионеточному режиму в Киеве и его заокеанским хозяевам.
Телевизионное шоу в Совбезе с последующей публичной лекцией Путина — крайне занимательный материал для рефлексии. Неосталинская стилистика и содержание под стать: дергающиеся старики в погонах и без оных впадают в раж не хуже наркомов 30-х годов, а над ними — улыбающийся Вождь, который и поправит, и пожурит, и поставит на место. Фарс? По форме — безусловно, но не по последствиям, что, кстати, абсолютно справедливо и в отношении ночных посиделок соколов Иосифа Виссарионовича.
Путин видит себя таким. Монархом без короны. Лидером консервативного реванша. Игроком высшей лиги, наравне с главами Китая и США, превосходя всех прочих, что в Европе, что в Азии. Лидеры ЕС для него «почтальоны» Белого дома, особенно после ухода Меркель, а правительства стран бывшего СССР — слабые и зависимые от Вашингтона колониальные администрации, удерживающие власть благодаря деньгам Запада и русофобской, оголтело-националистической риторике.
На старте карьеры Владимир Владимирович был готов играть по правилам, хотел отмены визового режима с Европой и, по его же собственному признанию, даже просился в НАТО. Однако Запад не захотел видеть Россию сильной и равноправной. Запад сам нарушал все возможные правила. Бомбежки Югославии, признание Косово, вторжения в Ирак и Афганистан, организация цветных революций по периметру, расширение НАТО на восток, поддержка деструктивных сил внутри самой России...
Баста! Не хотите по-хорошему, будет по-плохому, тем более что за последние десятилетия страна встала с колен, окрепла, избавилась от тяжкого наследия излишней демократизации и расхлябанности девяностых, выплатила долги, накопила резервы, преобразовала армию и в своей фундаментальной части оперлась на действительно популярные, обусловленные самой историей модели государственности, общественного уклада и единого для всех восточных славян понимания равновесия сил в многополярном мире…
Можно называть Путина фальсификатором истории, параноиком, сбрендившим дедом, забывшим выпить таблетки. Как угодно. Он в это верит. Он поступает в соответствии со своей верой. Важно, что этот человек в единоличном режиме распоряжается шестой частью суши, вторым по величине ядерным арсеналом и, не имея серьезных тормозов внутри системы, представляет реальный фактор дестабилизации мирового порядка, более серьезный, чем, скажем, Садам Хусейн, аятолла Хомейни или Ким Чен Ир в свое время.
После падения Берлинской стены розовощекие утописты решили, что эпоха империй похоронена и сгинет вместе с XX веком. Утописты недооценили демографию. Люди нынче живут долго, и те, кто был рожден при Сталине, вырос при Брежневе и вошел в силу на руинах СССР, вовсе не считают, что наступил конец истории, а их самих можно безболезненно списать в пыльный архив. Да, они стары, дряхлы и вряд ли адекватны, но покуда они живы и в их руках власть, — XX век не кончен.
По меткому выражению Юлии Латыниной, речь Путина от 21 февраля — это речь о начале третьей мировой войны. Пока она ведется ограниченными средствами, и так может продолжаться еще какое-то время, но правы те аналитики, которые указывают, что сущность и главное содержание режима позднего Путина — война, и рано ли, поздно ли, но страна ухнет в самую что ни на есть горячую, слизкую от крови мясорубку.
Реваншизм российской элиты беспрецедентен для XXI века, но в первой половине предыдущего столетия такие взгляды и настроения были общеевропейским мейнстримом. Подходы, озвученные Путиным, призваны вернуть Европу в те времена. Что это значит? Любые границы можно подвергнуть пересмотру, а конечное распределение сил определяет клуб Великих держав. В практическом смысле это тождественно войне всех со всеми с последующим переделом мировой карты и закреплением нового статус-кво. Без большой войны тут никак.
Главная проблема России в качестве традиционного империалистического режима ровно та же, что и у Германии в 1913 году, — она не сможет выиграть войну против новой Антанты в составе (как минимум) США, Великобритании, Франции и Турции. Положение России даже хуже, чем у кайзера: страна с вымирающим населением, слабой промышленностью и критической зависимостью от доступа на мировые рынки капитала имеет все шансы капитулировать в короткие сроки и с весьма плачевным результатом.
Однако на дворе все же не 1913 год. Не похоже, чтобы дедушки в Совбезе хотят воевать с НАТО всерьез. Посмотрите на них. Больные, неуверенные, с трясущимися подбородками. Такие умеют воевать только по телевизору. Или против своих же сограждан на площадях. В окопы их не тянет. Кто-то скажет, что дедушки в брежневском Политбюро были ничем не лучше, и это не помещало им влезть в Афганистан. Святая правда. Но если Путин чему и научился у последних советских генсеков, так это тому, что экономика должна быть преимущественно рыночной, а война — гибридной.
Нужно понимать, что риски большого военного конфликта серьезны и возрастают по мере эскалации ситуации вокруг Украины. Глобальная бойня может начаться даже вопреки желанию Верховного и его окружения — просто в силу инерции и общей суицидальной направленности милитаристических режимов такого типа. Тем не менее можно ожидать, что в современных реалиях война еще длительное время будет иметь локальный характер.
К сожалению, эту ползучую войну Россия тоже проиграет. Постиндустриальные баталии идут не за территорию, а за умы, сердца и кошелки граждан. Путинская пропаганда еще худо-бедно справляется с гипнозом силовиков и бюджетников старшего поколения, но в остальном — полный банкрот. Из России бегут, ей не верят, ее боятся. 1,7% — такова доля РФ в мировом ВВП. Против объединенных экономик Запада это пустое место. Погрешность. Нуль.
Россия, как проект XXI века, непривлекательна, недружелюбна и неконкурентоспособна. Она не может предложить ничего, кроме имперских амбиций и тотального бесправия. От России давно отвернулись инвесторы и экспаты. Россия теряет капитал; его выводят в более привлекательные юрисдикции. У России нет союзников — демарши Путина в Крыму и Украине отказываются признать даже сателлиты по ОДКБ и придворный диктатор Лукашенко. Это фиаско.
Россия проиграет традиционную войну с НАТО, буде та начнется. Россия проиграет современную войну, ввиду несоизмеримости экономического и человеческого потенциала заявленных сторон конфликта. Россию ждет Брестский мир — позорный, постыдный и страшный. Мир, после которого страна остается в руинах, разгораются бунты и революции, а общественная фрустрация только усиливается, вызывая к жизни нового Молоха. Такой мир уничтожает будущее и загоняет страну на обочину цивилизации. Можно ли избежать катастрофы? Хочется верить, что да. Но вряд ли одной веры здесь довольно.