Весной 1940 года Германия направила в океан первую группу надводных рейдеров — три вспомогательных крейсера, переоборудованных из подходящих торговых судов. Одним из них был знаменитый «Атлантис», в последующие полтора года ставший рекордсменом по числу потопленных и захваченных судов противника.
«Атлантис» в мирной жизни был сухогрузом «Голденфельс», перевозившим разнообразные товары через Атлантику. Относительно высокая скорость — 17.5 узлов, и надежная силовая установка из двух дизелей делали его удачным кандидатом для мобилизации в случае войны, поэтому немудрено, что еще при постройке проект был, по договору с военным флотом, дополнен подкреплениями корпуса в местах будущей установки орудий.
«Голденфельс» действительно был мобилизован в Кригсмарине в конце августа 1939 года, после чего, на период реконструкции, стал называться Shiff-16. Основу его вооружения составили шесть 150-миллиметровых пушек периода предыдущей мировой войны. Четыре орудия размещались побортно. Сверху они были прикрыты фальшивой палубой, а по бортам — откидными крышками, которые откидавались вверх при помощи системы противовесов. Эта операция требовала двух секунд, столько же занимал поворот орудия. После прицеливания можно было стрелять.
Еще два орудия располагались на верхней палубе и были замаскированы под ящик с палубным грузом и кран соответственно. Три зенитных автомата и дальномер также размещались в «ящиках», стенки которых при необходимости откидывались в стороны.
Важнейшей «фишкой» рейдеров (всех, не только «Атлантиса») была способность мимикрировать, маскируясь под конкретное, как правило — нейтральное, судно. Для этого на борту имелся широчайший набор аксессуаров, начиная от фальшивой (и быстро убирающейся) дымовой трубы и кончая детской коляской, с которой переодетый матрос мог прогуливаться по верхней палубе, изображая пассажирку с ребенком. Разумеется, при смене «грима» корабль перекрашивался соответственно тому, что знали об оригинале его офицеры.
Подбор судов, под которые можно было, маскироваться, осуществлялся после тщательного перебора сотен вариантов, найденных в справочнике Ллойда. Как пишет в своих мемуарах командир «Атлантиса» Бернхард Рогге:
В конце концов из всех торговых флотов мира было выбрано 26 кораблей — пять американских, два итальянских, два французских, один бельгийский, два датских, четыре греческих и восемь японских.
По разным причинам все американские и европейские суда показались неподходящими и вскоре после пересечения экватора рейдер стал японским грузо-пассажирским судном «Касии Мару». Корпус был выкрашен в черный цвет, мачты — в желтый, вентиляционные трубы были желтыми снаружи и красными внутри, а труба — черной с красной верхушкой и белой буквой «К».
Через несколько дней «Атлантис» встретил первое судно, которое могло бы стать добычей, но не стало. Рогге решил, что английский «Сити оф Эксетер» везет большое количество пассажиров, которых надо будет содержать у себя на борту и кормить. Отягощать себя этой заботой в самом начале похода капитан цур-зее не захотел.
Рогге и его первый офицер лейтенант цур-зее Ульрих Мор, тоже написавший очень интересные мемуары, описывают эту встречу посреди Атлантики немного по-разному, но сходятся в том, что это была первая реальная проба маскировки. Немногие находившиеся на верхней палубе матросы были одеты по-японски — в просторные рубахи навыпуск и белые головные повязки. В средней части палубы неспешно фланировала «мама» с коляской. Офицеры «Эксетера» смотрели на это дело в бинокли и прошли мимо, вероятно, так и не поняв с какой опасностью встретились.
Однако, в очень хорошей книге Виктора Галыни «Рейдеры Гитлера. Вспомогательные крейсера Кригсмарине», завершение рандеву описывается иначе. Разминувшись с рейдером и выйдя за пределы видимости, «Эксетер» сообщил в эфир KKK - «вижу подозрительное судно». Источник этой информации мне неизвестен, но книга Галыни написана весьма добротно, поэтому я склонен верить его утверждению.
В чем могло быть дело? (С этого места начинается моя гипотеза, которую можно и нужно воспринимать критически). Как вспоминает в мемуарах Ульрих Мор, японскую иероглифическую надпись, которая должна была обозначать имя судна, он срисовывал с фотографии какой-то вывески на каком-то доме. Что там написано и почему — не знал. Гугл.Транслейта тогда не было, знающих японский людей на борту рейдера — тоже. Расчет был на то, что таковых не будет и на встречных кораблях. Скорее всего так и было, но есть одна маленькая деталь.
Название любого японского торгового судна всегда (ну, со времен Средневековья) заканчивается иероглифом «мару» (丸). Сам по себе этот иероглиф обозначает такие понятия, как «круг», «идущий вокруг», «шарик», а также «законченность», «высшая степень чего-либо». Скорее всего в этом смысле — как признак совершенства иероглиф присутствует в названиях судов. Есть, впрочем, и иные версии, я сейчас не буду в них углубляться.
Это неформальное правило к нашим дням не знает исключений совершенно, в 1940 году дело обстояло так же.
Чтобы заметить отсутствие 丸 в конце названия судна знатоком японского языка быть не надо, достаточно быть мало-мальски опытным моряком, регулярно видевшим японские суда в море и портах. А Ульрих Мор профессиональным моряком не был. В довоенные годы он был PhD по химии и к судоходству сколь-нибудь регулярного отношения не имел. Его наверняка поправили бы более опытные коллеги, но они попросту не могли увидеть надпись, нарисованную на борту.
Впрочем, этот эпизод все равно не имел продолжения. То ли у флота Его Величества в тот момент не было свободных кораблей поблизости, то ли предупреждающую радиограмму попросту проспали. Так бывало и по более серьезным поводам, я недавно писал об одном из них.
Сергей Сысоев
Помочь мне и моему каналу можно переведя любую удобную вам сумму на карточку 5536 9138 2477 9298. Ваше пожертвование даст мне возможность чаще читать, больше думать и писать неглупые материалы. Спасибо!