Интервью главы Следственного Комитета Александра Бастрыкина на тему екатеринбургских останков
Стараюсь не очень перегружать читателей разбором многочисленных ляпов и несуразностей официального следствия по делу «екатеринбургских останков», но тут с очередным интервью выступил глава Следственного Комитета Александр Бастрыкин, и я просто не могу промолчать.
Я, конечно, понимаю, что лично Бастрыкин в дело не погружался настолько глубоко, чтобы знать мельчайшие тонкости. Уверен, что это интервью он даже не давал никому. Просто подчиненные подготовили нужный материал и отправили куда надо. Но, уважаемый Александр Иванович, нужно же подбирать грамотных людей! Они опять подставили Вас по полной программе!
Тут по каждому абзацу возникает куча вопросов, но я остановлюсь только на трех медицинских аспектах, которые мне близки и понятны, и которые я изучил за эти годы досконально.
1. Цитата: «Еще одним важным аргументом является обнаружение гена гемофилии в некоторых образцах. Из исторических документов известно, что цесаревич Алексей страдал гемофилией, которая ему передалась по материнской линии».
Эксперты Вас обманули, Александр Иванович! Нет ни одного исторического документа, утверждающего, что цесаревич Алексей страдал гемофилией. В свое время это утверждение просто вошло в советские учебники и стало расхожим мифом, но документов таких не было и нет. Если есть, просьба показать их.
Зато есть научное исследование, проведенное в 2010 году врачами-экспертами, обладающими учеными степенями, которое изучило все имеющиеся документы и установило:
«Наличие в анамнезе Алексея периодических, необильных носовых кровотечений, быстро останавливаемых с помощью банального прижигания, а также периодических суставных болей при отсутствии кровоизлияний и гематом и тем более при отсутствии проявлений остеопороза, не являются убедительными подтверждениями наличия гемофилии.
Указанные симптомы могут быть проявлением латентной вирусной инфекции либо полиартрита и т.д., тем более, что симметрии в суставных болях также не отмечено. Учитывая отсутствие в тот период времени средств направленной терапии гемофилии, можно было бы ожидать у Алексея появления стойких контрактур, патологических переломов, а также проявлений кровоточивости десен и гематурии, однако этих указаний в доступных литературных источниках нет».
Вот что бывает, когда эксперты в своей деятельности пользуются устоявшимися мифами, а не конкретными историческими документами.
2. Цитата: «Это сравнение стереолитографической копии протеза доктора Евгения Сергеевича Боткина, который хранится в США, с челюстью останков №2 и с фотографией протеза Боткина, лейб-медика семьи императора, найденного в шахте №7».
Обратите внимание, никаких слов типа «предположительно» или «возможно». Просто идет настолько утвердительная форма заявления, что у несведущего человека создается ощущение, что принадлежность протеза доктору давно доказана.
Что же мы имеем на самом деле?
Человек, который носил эту челюсть, имел очень сильную атрофию верхней челюсти, которая характерна для длительного ношения съемного протеза.
В трехтомнике эксперты утверждают, что человек легко мог иметь и два, и даже четыре съемных протеза одновременно. На самом деле это утверждают чистые теоретики. Практики знают, что нормально функционировать в подавляющем большинстве случаев может только один протез.
Мы никогда не изготавливаем человеку два комплекта зубов, т.к. небо подстраивается под тот протез, который пациент носит постоянно. Со временем происходит атрофия, и другие протезы через несколько месяцев просто перестают присасываться. Чаще всего съемные протезы носятся 3-5 лет, а потом заменяются новым. Старый может остаться на память про запас.
Таким образом, нехитрый подсчет говорит о том, что человек, которому могли принадлежать две челюсти, пользуется полным съемным протезом более трех-пяти лет. Состояние кости полностью подтверждает это. Атрофия кости такой степени за три года явно не произойдет.
Почему я это подробно осветил? Объясню.
Из материалов дела следователя Соколова мы знаем об официальном запросе, который был направлен брату доктора Боткина, где его просили опознать протез, найденный в помойной яме Ипатьевского дома.
И вот что ответил Виктор Сергеевич Боткин: «В последний раз я виделся с братом перед моим отъездом в Пензу из Петрограда, в конце 1915-го или в начале 1916-го года. В то время у него было несколько вставных зубов в верхней и нижней челюсти. Полной искусственной челюсти у него не было. Предъявленная мне Вами, г. следователь, искусственная челюсть мне незнакома, но могла легко принадлежать моему брату, т. к. при упомянутом нашем последнем свидании у него зубы были в очень плохом состоянии…»
Получается, что за два года до смерти у доктора Боткина полной съемной челюсти не было. Предположить, что за столь короткий промежуток времени появился комплект из двух одинаковых челюстей и оседание кости верхней челюсти, характерное для очень длительного ношения полного протеза, практически нереально.
Все остальные свидетели также говорили о наличии у доктора Боткина полного съемного протеза весьма расплывчато. Ни один не выразился на этот счет однозначно.
Даже если предположить, что эти оба протеза действительно принадлежали одному человеку (ВОЗМОЖНО (!) обладателю черепа №2), то здесь нет ни одной причинно-следственной связи, чтобы утверждать, что факт принадлежности этих челюстей доктору Боткину был доказан. Скорее наоборот.
3. Цитата: «Действительно, экспертиза нашла на останках, принадлежащих Николаю II, возрастные, дегенеративно-дистрофические изменения в позвоночнике. И есть свидетельства самого Николая Александровича, подтверждающие это. В своем дневнике буквально в последние недели жизни он пишет, что испытывает сильные боли в ногах и спине и отмечает, что не вставал с кровати около шести дней. Даже с сожалением отмечает, что день рождения своей любимой жены Аликс он провел в кровати из-за сильных болей в ногах и других местах».
И снова эксперты показали либо полное незнание материалов дела, либо тут имеет место преступная подтасовка фактов. Не будем ничего опровергать, просто возьмем дневник Николая Второго, из которого эксперты черпали информацию.
Даю цитаты:
«24 мая. (6 июня). Четверг.
Весь день страдал болями от гем <орроидальных> шишек, поэтому ложился на кровать, пот<ому> что удобнее прикладывать компрессы…»
«25 мая. (7 июня). Пятница.
День рождения дорогой Аликс провел в кровати с сильными болями в ногах и в др.местах! Следующие два дня стало лучше, мог есть, сидя в кресле».
«27 мая. (9 июня). Воскресенье.
Наконец встал и покинул койку. День был летний. Гуляли в две очереди…»
Ну как можно в здравом уме прочесть, что человек страдал болями от геморроидальных шишек и утверждать, что это были боли в спине? Кто здесь видит хоть одно слово о болях в спине? «И в других местах» означает всего лишь то место, о котором не принято говорить в приличном обществе, ведь буквально предыдущая запись все объясняет, зачем повторять?!
Возможно, эксперты-историки считают, что геморроидальные шишки находятся на спине. Иного объяснения не вижу.
На этом фоне явная и глупая ложь о том, что Николай лежал в кровати шесть дней, в то время как это было всего три дня (с 24 по 26 мая, а 27 мая он уже встал и гулял), уже кажется вполне безобидной, но от этого не менее противной. Зачем и кому нужны эти выкрутасы?
В общем, уважаемый Александр Иванович, я бы пожурил (гнал в шею) ваших экспертов. Ведь с их помощью что ни выпуск новостей, то новые очевидные аргументы в пользу того, что вся эта история целиком и полностью сфальсифицирована, увы!
