Стащил Пашка у своей бабки- отцовой матери- тюль из сундука. Для него это богатство!. Для неё, впрочем, тоже. Вступить ей пришлось в РАЙПОТРЕБСОЮЗ и платить ежемесячные взносы, чтобы потреб. кооперацию поддерживать и развивалась чтобы она. И дефицит чтоб без очереди покупать. Тюль то хапнула за большие деньги- может, свинью сдала в загот. контору, чтобы тюль дефицитную по тем временам купить. Да жалко было на шторки резать, вот и хранила пять метров годами в сундуке. Уж пожелтела она у неё от времени, разводами пошла. Перебирала она иногда вещи в сундуке, красиво оббитом железными цветами. Пашке он потом достался, как память о детстве, о строгой своей бабке Маланье, в миру- Марии. Охотничьи свои припасы он в нём хранит многие годы.
А в то то время сидела она на своём богатстве, сложенном в этот красивый сундук да за внуками следила. Внуки- то на печи выросли, привязанные на крепкий женский чулок. Пашка то смышлёным рос- рано научился узел на поясе развязывать. Сидел на печи, отвязавшись, а не слезал. Как Энгельс сказал:
- Свобода- это есть познанная необходимость...
Вот и собаку- если снять с цени- она всё равно в конуру лезет- познанная необходимость...Приходил к бабке- ей то ещё пятьдесят не было- здоровенный мужик. Сядет, бывало, на поставленный ему табурет посреди кухни и рассусоливает сидит. А Пашке охота себя показать... как он скокнул через него из- под занавески с печи- тот и ходить потом перестал...
Пашка подрос- его на печи брат заменил- был он на десять лет младше. Пашке двенадцать- ему два. Охота Пашке с пацанами на улице поиграть. Просится у бабки- а та:
- Вот, картошку прополи, тогда пойдёшь с пацанами. Невод то его, им поневодить охота- рыбёшек по речке Каменке половить. Пацаны на лавочке за оградой ждут, а Пашка картошку окучивает- пыль во все стороны летит. Приходит с огорода- весь в пыли. Чернозём был на огороде.
- Вот, брата с собой бери- и тогда иди...
Ну что ты будешь делать!
Садит он своего двухлетнего брата на спину. Тот ручонками за шею держится. Оба привыкли уж к друг другу, в таком положении находиться. Были у Пашки друзья- Гусь, Клист и Бубка.
Идут они впятером на речку, радуются от предвкушения удачи. Все босиком. Стёкла- то никто не бросал. Бутылки сдавали. Обуви, в которой ходить летом-да и не нужна она была. Начинает Пашка с неводом по камням забегать- чтобы перед неводом плывущую рыбу отсечь. Братишка давит ему на шею, вцепившись как клещ , обвив её руками и орёт- глубины боится. А там глубина то- по шейке нету нигде.
Мама раз мимо на работу в детский дом шла. Увидела, заругала Пашку, чтоб брата не дразнил, не пугал. На берегу- то его не оставишь- оправдывался Пашка.
Наловят пацаны бидончик трёх литровый рыбы и делят, разложив на кучки. Один отворачивается, а другой показывает, кому. Так Пашка повсюду с братом и ходил. Таскал того на спине. Вот от такой нагрузки ноги то сильными и тело крепким стали.
Подросли- он привяжет брата сзади себя на верёвку и идёт в гору- а тот упирается, не хочет. Охотничий билет то с пятнадцати лет у него был и ружьё. Невдомёк Пашке было, что человек устать может. К природе брата приучал. А всё равно, таким охотником заядлым, как Пашка, он не стал. У каждого свой в жизни путь.
А бабка хватилась, что тюли то в сундуке, ей трепетно охраняемом с секретным замком давно нет... Пожаловалась Пашкиному отцу- а тот скор был на руку. Заставил Пашку этот спрятанный заветный невод принести. Схватил его и разорвал. Даже чинить стало нечего.
Сейчас то Пашке его уже взрослые дети тюль капроновую отдают- эту бы он не порвал. Её пчёлы прогрызть не могут. И делает он из неё, белоснежной, положки на ульи, нарезая её квадратами.