Занимая в течение 15 лет пост народного комиссара по военным и морским делам (с 1934 по май 1940 г. – наркома обороны), Ворошилов, безусловно, внёс свой вклад в дело масштабных «чисток» 30-х гг. в армии. Расправы ведь велись над его непосредственными подчинёнными – советскими военачальниками, многих из которых он хорошо знал уже немало лет.
Климент Ефремович прожил долгую жизнь (88 лет), однако и в хрущёвские, и в брежневские времена упорно избегал касаться темы репрессий. Даже в приватных беседах с маститыми «придворными» писателями и журналистами.
«Я действовал под давлением Сталина, Молотова и Ежова»
По словам уважаемого военного историка генерал-лейтенанта Н.Г. Павленко, Ворошилов
«охотно рассказывал о всём своём жизненном пути, не уклонялся даже от своего участия в совещаниях «новой оппозиции» во главе с Зиновьевым. Но когда в ходе беседы речь заходила о репрессиях 1937–1938 годов, он сразу замолкал».
Единственное, чего от него можно было добиться, так это стремления переложить всю вину на других.
«Решение о расправе над Тухачевским и другими навязали нам Сталин, Молотов и Ежов»,– заявил Ворошилов, и дал понять, что на эту тему он говорить не будет.
Но по выводам комиссии Политбюро ЦК КПСС, изучившей материалы, связанные с репрессиями 30-х / начала 50 х годов, опубликованным в декабре 1988 года, Ворошилов входит в пятёрку наиболее активных участников этого процесса.
Сухим языком цифр
В годы репрессий в НКВД составлялись специальные списки («альбомы») лиц, дела которых подлежали рассмотрению в Военной коллегии или в Особом Совещании. При этом им уже заранее (до суда) определялась мера наказания. Она имела 3 категории: 1я – расстрел, 2я – от 8 до 25 лет лагерей, и 3я – до 8 лет лагерей или ссылка в отдалённые районы СССР.
Эти списки НКВД в Политбюро ЦК ВКП(б) – на изучение и утверждение. В руках у историков лишь часть этих списков. За 1937–1938 годы («чистка в РККА») таких списков есть 383 шт.
Из них подпись Сталина стоит на 362х, Молотова – 373х, Ворошилова – 195ти. Из 44 тысяч человек, включённых в эти 383 списка 39 тыс. человек подлежали осуждению по 1й категории, 5 тыс. – по 2й и лишь 102 человека – по 3й.
Не везде Ворошилов просто ставил свою подпись. На списке из 26 военачальников Красной армии, направленном из НКВД 28 мая 1937 г., он написал
«Тов. Ежову. Берите всех подлецов. 28.V.1937 года. К. Ворошилов» (речь идёт о лицах по делу Тухачевского).
Более лаконичная резолюция Ворошилова – «Арестовать. К. В.» – стоит на аналогичном списке из 142 командиров РККА.
Сам Ворошилов являлся инициатором репрессий в отношении лиц высшего комначсостава редко. Но такие примеры тоже были: И.Ф. Федько, В.М. Орлов, П.А. Смирнов – они были отправлены на расстрел по инициативе Климента Ефемовича.
Но чаще всего Клим Ворошилов просто, не разбираясь в обстоятельствах дела, слепо доверяя доносам и признаниям, добытым незаконными средствами в недрах НКВД, легко подписывал, вместе с другими членами Политбюро, списки, которые ему подсовывали.
Свидетельство адмирала Кузнецова
По воспоминаниям Николая Кузнецова, однажды, когда он был Наркомом ВМФ,
«я получил бумажку из НКВД, в которой говорилось, что арестованный Волков ссылается на меня, как хорошо знавшего его по Дальнему Востоку. Спрашивалось мое мнение. Я написал ответ: за время совместной работы с Я.В. Волковым на Тихоокеанском флоте я о нём ничего плохого сказать не могу».
Позже он узнал, что такая же бумага пришла и другому наркому – Ворошилову. Климент Ефремович сказал Кузнецову, что он на подобные запросы не отвечает.
«Я, молодой, безо всякого политического веса нарком, не смог оказать влияния на судьбу Волкова, и он был осуждён. Иное дело – Ворошилов. Он своим ответом мог бы спасти человека. Волков был в течение многих лет знакомый ему человек».
Положение Ворошилова как наркома обороны, у которого были посажены сотни военачальников, обязывало его высказывать своё мнение в таких случаях, а не игнорировать запросы, – считает Кузнецов.
«Одно Ваше слово – и дело будет пересмотрено!»
Историки пересмотрели в архиве Главной военной прокуратуры множество заявлений на имя Ворошилова:
«Дорогой Климент Ефремович! Помогите разобраться и доказать невиновность! Спасите от произвола органов НКВД!».
«Вы же знаете этого человека! Вы же можете помочь ему! Одно Ваше слово в защиту, и дело будет пересмотрено!»
Ни на одном из этих заявлений нет ни единой пометки наркома. В лучшем же случае – карандашные пометки его секретариата. А ведь это судьбы людей, с которыми Клим Ворошилов постоянно и тесно был связан ещё с революции и гражданской войны.
Редчайшие случаи подтверждают: действительно, одного слова Клима было достаточно. В начале 1939 года он заступился за бывшего нач. штаба ВВС 1 й Краснознаменной армии П.С. Володина, и того тут же выпустили из тюрьмы.
Правда, через 2,5 года Павел Володин всё равно был расстрелян, в группе из 20ти генералов: в конце июня 41-го, когда стали искать и «назначать» виновных в провале начала войны.
Нет ничего удивительного в том, что Климент Ефремович до самого конца жизни избегал касаться темы репрессий.
С Вами был Владимир, канал «Две Войны». У меня есть 👉 сайт , 👉 Одноклассники, 📍YouTube. Пишите своё мнение!
Как вы считаете, имел ли отношение Ворошилов к репрессиям Ежова?