История Натальи Комаровой о том, как одна маленькая особая девочка нашла своих родителей и сделала счастливыми несколько поколений одной семьи. Вместе они уже 10 лет
Об отказнике мне рассказала мама
Десять лет назад в нашей семье началось очень счастливое время, как говорят, белая полоса: я вышла из второго декрета, все сложности, связанные с рождением двух детей, остались позади.
Дети ходили в садик, мы с мужем работали, оба обеспечивали семью и чувствовали себя финансово очень свободно, многое могли себе позволить.
Однажды мама рассказала мне, что в детском отделении нашей городской больницы, где ее коллега лежит с ребенком, в отдельной палате находится ребеночек-отказник, к которому никто не приходит, и предложила купить для сироты вещей, памперсов, игрушек.
Я согласилась. Нам сказали, что это годовалая девочка. Мы накупили всего для малышки, но времени отвезти в больницу не находилось, пока однажды у меня не заболел сынишка.
Отправились в больницу с сыном, мужем и братом
Мы с мужем и братом повезли ребенка в поликлинику. Там внезапно брату стало плохо, ему вызвали скорую и увезли в стационар. Мы с мужем вернулись домой, оставили сына и поехали к брату, заодно захватив купленные для девочки вещи.
Когда я подошла к врачу детского отделения с вопросом, он ответил, что мы ошиблись, никакой годовалой девочки-отказницы у них нет, а есть трехмесячная малышка, попавшая к ним сразу из роддома.
Все купленные вещи мы отдали медсестрам, в детском отделении постоянно что-то нужно тому или иному ребенку.
«Вот красавица наша»
Медсестры поблагодарили нас и предложили посмотреть на девочку. Я не знаю, почему, но я согласилась.
На нас надели халаты, бахилы и привели в пустую темную палату. Когда зажегся свет, я увидела детскую люльку, одиноко стоявшую рядом с пустой кроватью, на которой лежал свернутый матрас. У меня встал ком в горле.
ИЗМЕНИТЬ НЕ ОДНУ ЖИЗНЬ
Медсестра со словами «вот наша красавица» вынула из люльки младенца и показала нам, потом предложила мне подержать.
Я взяла девочку на руки. Родившись недоношенной, она была совсем крошечная даже для своих трех месяцев.
По-прежнему я не могла произнести ни слова, а в голове была только одна мысль: как можно было оставить такую беззащитную беспомощную малышку совсем одну!
Муж предложил взять девочку в семью
В машине я сидела молча, дома плакала и ночью никак не могла уснуть. Думая, что муж спит, я снова разрыдалась и вслух сказала: «Господи, пошли ты мамочку этой девочке!»
И вдруг муж повернулся ко мне и предложил забрать ее к нам! На следующий же день прямо с утра я побежала в опеку.
До того момента я ничего не знала про приемное родительство, никогда не интересовалась этой темой и вообще не собиралась никого брать. Никакие дети-сироты, и тем более инвалиды, меня не волновали, я считала за удачу, что это все происходит не со мной, а где-то далеко.
Я убедила начальницу опеки
В опеке я с порога ошарашила начальницу тем, что рассказала ей о девочке и сообщила, что хочу забрать малышку в семью как можно быстрее.
Начальница навела справки и сказала, что у девочки множество проблем со здоровьем, поэтому они даже не готовят ее для приемных родителей, а планируют отправить в дом ребенка сразу после выписки.
Каким-то образом я смогла убедить ее оформить мне временную опеку как родственнице, и на следующий день я уже лежала с Анечкой в больнице.
Главврач тоже выговаривала мне, что я не представляю, на что иду, что таких детей часто возвращают, не выдерживая психологических и финансовых трудностей.
Мне было 26, я была молода и считала, что все решаемо, и с проблемами детского здоровья мы тоже справимся.
Мы стали родителями Ани
Мы с мужем прошли ШПР, оформили все документы и стали Аниными родителями.
В течение первого месяца у нее проявилась эпилепсия. В Екатеринбурге, куда мы ездили на обследование и МРТ, выявили умеренную гидроцефалию, энцефалопатию, диагностировали тяжелую умственную отсталость и еще множество врожденных патологий.
Самое главное, у Ани — неоперабельная киста головного мозга. Нейрохирург детской больницы мне сказал, что операция невозможна, т.к. шансы навредить слишком высоки.
Не сразу приняли диагнозы дочери
Мысли отказаться от ребенка у нас никогда не было. Но ее диагнозы я долго не могла принять, я верила, что мы справимся, что найдется какой-то выход.
Когда от нас отказались врачи Германии, Италии, Китая и Южной Кореи, я поняла, что придется согласиться с тем, что есть, принять Анины диагнозы и работать с ними.
Наша семья сплотилась
Несмотря ни на что, а может быть, и благодаря этому, появление Ани сплотило нашу семью и весь наш большой родственный клан.
Когда мы приняли Аню, наши кровные дети были еще маленькими. Они радовались новой сестренке, играли с ней, вместе росли. Поэтому сейчас они считают ее родной и любят такую, какая она есть.
До появления Ани мы с мужем часто ссорились. Признаться, я вела себя с Сашей довольно высокомерно, была придирчивой. Когда у девочки начались первые приступы эпилепсии, я поняла, что мой Саша – лучший муж и отец на свете! Уже 10 лет мы живем с ним душа в душу.
Аня стала любимой внучкой и правнучкой
Больше всего я боялась говорить об Анютке бабушке. Она человек строгий, старой закалки. Когда я забеременела второй раз, она упрекала меня, что нужно сначала встать на ноги, обеспечить себя, а потом уже рожать еще ребенка.
Я думала, что, узнав об Ане, бабушка рассердится еще больше. Поэтому мы пригласили ее в гости, не сказав про девочку, а по дороге моя мама все рассказала бабуле и попросила не осуждать меня.
Когда я вышла с Аней ей навстречу, бабушка расплакалась, сказала, что девочка «наша», обняла нас и расцеловала. С тех пор Анечка — любимая внучка и правнучка у всего старшего поколения нашей семьи.
Научили дочку ходить, учим говорить
Вопреки всем прогнозам Аня самостоятельно ходит, одевается, ест, нормально видит и многое понимает.
Узнав, что она может остаться лежачей, я все силы бросила на ее физическое развитие. Мы добились больших успехов: девочка подвижная и гибкая, как гимнастка. В борьбе за физическую форму мы немного упустили развитие ее речи. Сейчас мы активно занимаемся этим вопросом.
У Ани хорошая память, она произносит отдельные слова, но говорить ей не нравится, ей проще использовать невербальные способы общения.
Я очень мягкая мама и мне сложно не баловать дочку, но она растет, и я понимаю, что взрослая девочка не может общаться только жестами и должна усвоить правила поведения в обществе.
Дочка нуждается в опеке
Увы, Аня всегда будет нуждаться в опеке. На этот случай у нее много родных, которые смогут позаботиться о ней в дальнейшем.
Нам говорили, что, возможно, в будущем ее ждет психиатрическая больница, но я уже сейчас вижу, что она неагрессивна к окружающим, а ее приступы агрессии, направленные на саму себя, можно купировать.
Недавно мы открыли для себя АБА-терапию, она очень помогает девочке в развитии. Хотя Аня стоит на учете у психиатра, она не принимает никаких специальных препаратов, ее психика справляется самостоятельно со всеми нагрузками.
Аня изменила наши жизни
Наша жизнь сильно изменилась с появлением Анюты.
У нас больше нет того количества друзей, какое было раньше. Первые 4 года я почти не вылезала из больниц, за это время многие перестали с нами общаться. Но те, кто остался, это самые верные и надежные люди. У меня сильно изменились ценности.
Раньше я мечтала о красивой жизни, о поездках за границу, а сейчас для меня главное – здоровье и счастье моих детей, мир и семейное благополучие, наш комфорт и покой. Без денег не прожить, но имеет значение, на что их тратить!
Недавно мы купили дачу, папа строит для Ани там личный «райский уголок». Мы все время проводим на участке и уже два года никуда не ездили в отпуск, но это нас не огорчает.
Кто нам помогает
Вся наша жизнь строится вокруг Ани, это неизбежно. За эти годы у меня появилось много способов самоподдержки и восполнения ресурсов.
Моя мама иногда берет на себя заботу о детях, и мы можем побыть с мужем вдвоем, погулять, пообщаться, вместе посмотреть фильм или куда-то съездить на пару дней.
Уже подросли старшие дети, и мы можем на пару часов оставить с ними Анечку. Тогда я с удовольствием отдыхаю и восстанавливаю силы в горячей ванне, с пенкой, с книжкой.
Веду блог, нашла друзей в сети
С развитием соцсетей я стала вести блог в Инстаграм @natalia_komarovaa_
У меня много подписчиков, единомышленников, много таких же мамочек с особенными детьми. Мы общаемся и в Инстаграм, и в группе в Whatsapp, поддерживаем друг друга, обмениваемся новыми знаниями.
Поддерживающая среда и круг единомышленников значат очень много! Так про АБА-терапию, которая нам сейчас очень помогает, я узнала от одной из мам.
У меня появилась надежда на то, что мы с Анютой сможем подняться на новую ступень развития.
Мне говорят, что я герой
Когда мне пишут, что я герой, раз взяла ребенка-инвалида, и говорят, что они бы так не смогли, я всегда отвечаю, что я бы тоже так не смогла, и если бы знала все заранее, то никогда не решилась бы.
Но, взяв Анечку, мы УЖЕ попали в эту ситуацию, а отдать дочку обратно я считаю немыслимым. Это предательство и жестокая травма для детей.
Если есть хоть малейшее сомнение или страх, то не стоит брать ребенка в семью. Нужна готовность быть родителем, именно родителем, который без раздумий принимает своего сына или дочь и проходит с ними через все жизненные испытания, какими бы они ни были.
Многие из моих подписчиков готовы стать приемными родителями, но в их местных опеках говорят, что детей нет.
Дети должны быть видимыми
Дети есть, но их никто не видит. Нужно как можно больше, любыми средствами показывать детей-сирот миру.
Блоги и истории приемных родителей, видеоанкеты детей, какие делает ваш фонд, – все это работает на то, чтобы потенциальные родители скорее находили своего ребенка.
Будущая мама не знает, где и как она его увидит, есть множество историй о том, как искали девочку, но увидели видеоанкету мальчика, и взяли именно его, сердцем почувствовав, что это тот самый, родной, «свой» ребенок.
Никто и ничто не может заменить мамину любовь и заботу. Никто, кроме родителей, не отдаст всего себя ребенку. Именно в семье есть тепло, уют, тот самый очаг, про который говорят – это мой дом, моя семья!
