– Здравствую, милая! – свекровь с порога кидается мне на шею и зажимает в железных объятиях. – Боже мой, девочка моя! Как такое могло случиться?
Мы сидим со свекровью друг напротив друга. Нас разделяет только мой рабочий стол.
В пальцах женщины зажат стакан с водой, из которого она еще не сделала ни глотка.
Анна Александровна пристально смотрит на меня. В глазах застыла тревога.
– До сих пор не верится. Мне, когда Вадя сказал, – она схватилась за сердце, – думала плохо будет.
Женщина замолчала. Деланно поднесла стакан ко рту, но остановившись на полпути, замерла. Снова опустила.
– А ты знаешь, кто эта девушка? Где он ее подцепил?
Ах, вот оно что?! — ухмыляюсь про себя.
Значит он маме не сказал, что крутит интрижку с моей подругой? Интересно, если свекровь пришла ко мне, значит про то, что я от якобы гуляла, он ей не сказал?
– Ася! Девочка, моя! Ты такая бледная и несчастная! Как же я тебя понимаю, – сетует, глядя на меня.
– Анна Александровна, – поднимаюсь, смотрю на часы, через пятнадцать минут должна прийти клиентка, а я еще не готова. – Вы меня извините, но мне нужно приготовить рабочее место. Сейчас клиентка придет. Давайте мы с вами встретимся в другой раз. Мне сейчас не очень удобно.
Я не хочу грубить матери Вадика. По-сути свекровь совсем не виновата в том, что у нее уродился такой сынок. Поэтому я стараюсь быть с ней как можно мягче, обходительнее. Хоть поддержка нужна мне, но по ее растерянному виду понимаю, что ей она тоже необходима.
– Господи, Асечка! Я понимаю конечно, извини, что отвлекаю. Но я так беспокоилась за тебя! Мне пришлось даже Вадима заставить, чтобы он нашел тебя…
– Да, он нашел, – от воспоминаний об утреннем разговоре с мужем меня до сих пор трясет и вспоминать об этом не хочется.
Я помогаю свекрови подняться и ненавязчиво подталкиваю ее к двери.
– Но Вадька хоть в одном молодец — цветы догадался подарить, – кидает взгляд на букет женщина.
Закатываю глаза. Пришлось сказать, что букет прислали анонимно, ну и конечно же свекровь первым делом определила, что это ее сынок. Переубеждать я ее не стала.
Пусть думает что угодно. Лишь бы меня уже в покое оставила.
Уже в дверях она вдруг резко разворачивается ко мне. Удивленная ее поступком вскидываю брови, хлопаю ресницами:
– Ась, послушай меня. Я знаю, ты думаешь, что раз Вадик — мой сын, я буду за него заступаться, но в этой ситуации я на твоей стороне, милая. Давай скооперируемся, – она цепляется за мою ладонь, стискивает с силой пальцы. – Мы не можем так просто отдать Вадима, этой… этой заразе. Тебе нужно бороться. Я же, в свою очередь, сделаю все, чтобы помочь тебе. Это борьба, Ася. В нашем мире, видимо, осталось мало мужчина, что каждая тетка так и норовит затащить чужого мужика в свою квартиру, не смотря на семью. Ты не должна ей уступать. Ты должна бороться за своего мужа. Он твоя опора. Твой надежный тыл. Твоя крепость.
У меня от ее пламенной речи аж в горле запершило, а глаза заволокло влажной пеленой.
Боже! Как же она невинна и чиста в своих помыслах и рассуждениях! Никогда бы не подумала, что свекровь такая простодушная.
Интересно, она также пела бы, узнай о нас с Вадиком всю правду?
– Анна Александровна, – прочистив горло, оборвала ее. – У нас с Вадимом не так все просто, как вам кажется…
– Ася, дорогая моя! Быть семьей вообще не просто… – она спотыкается, но потом продолжает, – … но вы столько пережили, столько вытерпели и ты хочешь так просто сдаться? Уступить его этой мымре? Подумай, а если бы у вас был ребеночек? Разве ты просто так отпустила бы мужа? Не стала бы за него бороться?
Горький комок подкатил к горлу. Проговаривая все эти слова, свекровь даже не представляла, какую причиняет мне душевную боль, кажется, что я ее ощущаю даже физически. В груди разливается пустотой отчаяние.
– Анна Александровна, потом, – стискиваю пальцы в кулак. – Я вам позвоню и мы поговорим позже.
Женщина внезапно притихла. В ее взгляде промелькнуло понимание, а потом блеклые голубые глаза заволокло безразличием. Задор потух. Уголки губ опустились в недовольной гримасе.
– Конечно, Ася, я буду ждать, – холодно проговорила она. Разжав длинные худые пальцы, выпустила мою ладонь. – За Вадю не переживай. Я за ним присмотрю. И раз ты пока занята, я сама выясню, кто эта разлучница.
– Нет, – эмоционально ответила ей, на губах женщины появилось подобие улыбки.
– Не волнуйся так, дорогая. Мама Аня, может быть хитрой и находчивой. Вадик и сам не заметит, как все мне расскажет. А мы уж тогда с тобой о ней позаботимся, как следует. У нас это бессовестная разлучница безнаказанной не уйдет.