Глава 22. Встреча Миши с бабушкой.
Тамара Петровна приехала в Россию когда Мише было 23 года. Он уже закончил вуз и начал писать кандидатскую диссертацию. И, конечно, пошел работать. Он по-прежнему жил с родителями, братом и сестрой. Вова учился в вузе, а Настя в школе.
Начало
Предыдущая глава
О приезде бабки Тамары он решил пока никому ничего не говорить - лучше скажет постфактум. Пусть она сначала всё расскажет, ведь он от отца и бабки Нины слышал одну версию, теперь хотел услышать другую от заморской гостьи. Они списались по интернету, и в назначенное время он пришел к ней домой. И тотчас же его пробило дежавю, что он здесь уже был когда-то в детстве. Ведь родители развелись в его 4 года, и больше он с этой бабушкой не общался.
-Здраствуй, Миша.
-Здравствуйте, Тамара Петровна.
-Как ты вырос!
-Ну что ж вы хотите? Мне уже 23 года.
-Как у тебя дела?
-Да всё нормально: закончил Политех, где многие учились из нашей семьи, теперь пишу дисер. А вы лучше расскажите, как такое случилось, что моя мать меня бросила и умотала в Израиль. Она что, гастарбайтер?
-Нет, она уехала не как гастарбайтер, а по Закону о Возвращении. Кстати, ты знаешь, кто ты по национальности?
-Русский.
-По закону Моисея ты еврей. Моя мама была еврейкой, стало быть и я тоже, и Таня и ты.
-Серьёзно?! Первый раз слышу.
-Серьёзно. Можешь ехать в Израиль.
-Но у меня же только 12% еврейской крови.
-У евреев по матери национальность.
- А почему Татьяна меня не взяла с собой в Израиль?
-Потому что твой отец не дал ей письменного согласия. И никакой суд не мог его обязать это сделать: он дееспособный родитель и это его право.
-Оба-на! Я не знал об этом. А почему он не подписал ей разрешения вывезти меня туда?
-О, это целая история.
-Ну расскажите, я сгораю от любопытства.
-Таня и Вадим учились в Политехе и стали встречаться. Нина Ивановна и Олег Александнович ее не принимали, ибо заподозрили, что она еврейка. Она это подтвердила, и они никак не хотели давать Вадиму благословение на брак. Но когда она тобой забеременела, им больше ничего не оставалось делать кроме как принять Таню в семью. Вадим у них один, и им очень хотелось внука или внучку.
-А вам что, не хотелось? Почему вы Вадима не приняли в свой дом?
-Потому что я тоже вышла замуж и в этой двушке с проходными комнатами было бы трудно ютиться впятером. Ведь у Нины Ивановны и Олега Александровича три отдельные комнаты, не чета моей хрущобе.
-Все равно, Тамара Петровна, вы глубоко неправы. Обычно мамы мам помогают нянчить детей, а вы Таню фактически вышвырнули к свекрам.
-Я ни в коем случае себя не обеляю, тоже хороша.
-Бабушка Нина выгнала Таню вон из своего дома и говорила гадости про нее: то она меня роняла с дивана, то не справлялась со мной. И она меня перехватывала у нее, называла ее то косорукой, до ненормальной. А потом она всем говорила, что Таня меня бросила.
-Ну, бабка твоя, конечно, загнула. Но и ты пойми: Вадим у нее единственный и поздний. Она много раз беременела, но ничего у неё не получалось: то мёртвых рожала, то выкидышами мучилась. А в 33 года родила, наконец, Вадима, который был для неё светом в окошке. И к тебе она также ревностно относилась и никому тебя не отдавала, даже родной матери. У твоего отца есть еще дети?
-Да, у меня еще есть брат и сестра - мой отец повторно женился. Баба Нина всё самое лучшее давала мне, а те были недовольны. Поэтому я с ними делился тайком от нее.
-Да, бабе Нине Таня была нужна только как инкубатор, как суррогатная мать потому что ей хотелось еще детей.
-А почему вы не приняли Таню со мной в свой дом? Только потому что здесь жил ваш муж и ее отчим?
-Да.
-Вот приняли бы вы ее обратно со мной, и она бы не потеряла меня, а я ее.
-Это да. Я, старая дура, теперь понимаю, что я своей дочери насолила. Думала, что вырастила ее, а дальше стоп, крутись сама, а у меня своя жизнь. Я ее не защищала, думала, что она сама виновата, что не поладила с Ниной Ивановной и с Вадимом, с тобой не справлялась. Когда она зарёванная приходила ко мне, я ее, конечно, кормила и даже разрешала ночевать у меня, а потом отправляла назад. Под конец она была на грани нервного срыва и депрессии, что никто ее не понимает, и подала документы на выезд. Ей просто необходимо было сменить обстановку, иначе она бы оказалась в психушке.
-И вы, родная мать, не поддержали свою дочь?! Я так понял, что она сбежала не только от свекрови, но и от вас тоже, правильно?
-Да, к сожалению. Я виновата, раскаиваюсь.
-Где теперь Татьяна?
-Не знаю, мы разругались.
-Ну, знаете! - рассердился Миша. - Вы ее действительно подставили. Теперь я понимаю, что она уехала только потому, что была на грани. Я бы повесился если бы меня довели до такого состояния. Ей действительно надо было сменить обстановку.
-Да, именно так.
-Ну спасибо, что рассказали мне. Вы меня уж простите, но знать я вас не хочу. Ну, я пошел, мне некогда.
-Погоди, Миша, возьми документы. Если захочешь уехать в Израиль, будешь в посольстве доказывать, что ты еврей. Все документы в оригинале, повторного ничего нет. Может, и Татьяну разыщешь там.
-А вы в Израиль не хотите уехать?
-Да я уже второе десятилетие живу в Америке.
-Спасибо, до свидания.
Миша ушел, а потом дома устроил отцу скандал. Он хотел и бабе Нине устроить скандал, но Вадим отсоветовал: она, мол, и так старая и больная, зачем ее нервировать. А если она и заслужила наказание, то жизнь ее уже наказала: она болеет, а дед Олег за ней ухаживает.
-Миша, - сказал Вадим. - Мы, конечно, неправы, но скажи мне: разве тебе плохо в нашей семье?
-Да нет, всё нормально. Оля хорошая женщина, и я ее мамой называю. Но зачем же вы с бабушкой и дедушкой меня оторвали от той, которая меня родила? Она же не была ни алкашкой, ни наркоманкой.
-Твоя бабка Тамара тоже хороша: нашла себе хахаля, а про свою дочь забыла.
-Я знаю, она рассказывала. Вы все хороши. Только и знаете, что вину перекладываете друг на друга.
-Такова жизнь, Мишаня. Есть вещи, что от нас не зависят.
-Вот что, батяня. Через несколько лет я защищу кандидатскую и уеду в Израиль. И пусть кто-нибудь только попробует меня остановить.
-Ты уже взрослый и сам можешь ехать куда хочешь.
-Только из-за твоей дурости я мать потерял, а она меня.
-Миш, я не мог пойти против воли бабушки Нины. Ты же ей был как второй ребенок.
-Подкаблучник ты, батяня! Баба Нина потешила своё эго фактически наплевав на меня и на Таню.
Тамаре Петровне тоже было не по себе. Она сидела дома одна и прокручивала в памяти все детали 20-летней давности. Что ж поделать, было время разбрасывать камни, теперь пришло время их собирать. Она не обижалась на Мишу, ибо он был прав: она была бабушкой чисто номинально. Мало того, что не хотела с ним сидеть, так еще и Татьяне не помогла в трудную минуту когда она, бедная, подвергалась прессингу со всех сторон: и от Вадима, и от его родителей, и от нее, родной матери. Только сильный духом человек мог всё это выдержать. Хорошо, что Таня не сломалась и нашла себя в Израиле. А она, дура, не поехала к ней на свадьбу - неужели Сёма не одолжил бы ей денег? Она бы потом отдала. Эх, открутить бы назад все эти годы... Но прошлого не исправишь. Всю жизнь Тамара Петровна спасала людей и была уважаемым человеком, но при этом была кошмарной матерью и бабушкой.
Хорошо, что у нее есть Лёва, и они живут в Америке. Разумеется, Семён и Дина не обязаны их досматривать, но американские дома престарелых, где им предстоит закончить свои дни, не чета российским. А что делать с квартирой? Десять с лишним лет проверенные маклеры ее сдавали, и она хоть какие-то деньги за нее получала. Конечно, это копейки для Америки.
Назавтра она опять позвонила Мише.
-Что вы хотели, Тамара Петровна? Мы же с вам всё уже обсудили.
-Миша, зайди ко мне, дело есть.
-Какое-такое дело? Вы же мне дали документы и спасибо вам за это. Через несколько лет я уеду в Израиль.
-Разговор не для телефона. Зайди, это важно. Это для твоей же пользы, для твоего будущего.
Продолжение
