Первая часть тут
Вторая часть тут
Третья часть тут
За день до возвращения детей случилось неприятное. Соседи сверху затопили Телегиных. Паша посмотрел на пузырь, свисающий с потолка, и принялся звонить специалистам. Назавтра Карине предстояло встретить мастера, тщательно проследить за ходом работ и расплатиться, поскольку сами Телегины уезжали за детьми.
Весь день Карина прождала мастера, от скуки наготовила еды столько, что хватило бы весь этаж прокормить. Тут вспомнила, что дети очень любят пирог с красной смородиной, замешала тесто, насыпала в маленькую кастрюльку рубиново сверкающих ягод, погрузила блендер. Кастрюлька оказалась мала. Ягоды - цельные и уже помятые – разлетелись под мощным напором блендера по кухонному столу, по светлому кафелю, налипли на холодильник, на щёки Карины. Вот и занятие, до утра всё убирать. Дурная голова ногам покоя не даёт.
Карина уже почти дошла до крана, чтобы смыть с себя всё это великолепие, как в дверь позвонили. Наконец-то прибыл мастер. Открыла, впустила. Нервный какой-то. Смотрит подозрительно.
- С Вами всё в порядке?
- Да, спасибо, всё хорошо. Вам туда.
И махнула рукой, с которой эффектно полетели ошмётки ягод.
Мастер что-то там делал, Карина отмывалась, собирала ягоды. Подумалось, что выбросить жаль, можно бы отдать попугаям. Открыла дверцу, пернатая семейка вылетела наружу, рванула туда, где мастер. И чего они? Карина пошла за ними, когда услышала крик и грохот. Это мастер, облепленный птицами, свалился со стремянки.
Гриша немного заволновался, когда дверь ему открыла девица в кровавых ранах. Присмотрелся – не кровь, еда какая-то. Но девица странная, не от мира сего, в каждом глазу – по ведру тоски. Продолжая думать о том, что мир полон странными людьми, Гриша стоял на стремянке, как вдруг на него налетело пёстрое облако, закружилось вокруг, затрепетало, лишая ориентации. Был вечер, солнце ушло на другую часть дома, и в комнате не слишком светло, поэтому не сразу стало понятно, что это всего лишь стайка глупых птиц, ничего страшного.
Рухнул неловко, лодыжку свело болью. Девица прибежала, засуетилась, птиц прогнала. Ну и квартирка, надо выползать отсюда, пока живой. Гриша, опираясь о дверцу шкафа, тяжело встал, приноровил ногу, чтобы ступать не очень больно. Вроде ничего, осторожно отпустил дверцу. Да, можно стоять.
Тут дверца, оставленная без внимания, грустно проскрипев, отворилась, и в лицо Грише глянул скелет. Секунду посмотрел на Гришу пустыми глазницами и шагнул, роняя кепку. Не в силах удержать крик, Гриша снова рухнул на пол с непечатным словом на губах. Перекрывая это слово, где-то, словно бы над головой, зазвонили колокола.
...Карина помнила, что в ситуации стресса человеку нужна вода с лимоном. Выдавила ему в стакан половину лимона, села напротив. Пока едет скорая, неплохо бы познакомиться, всё же человек не чужой, из-за её придурковатых затей пострадал. Он, кажется, уже успокоился. И, кажется, тоже готов к диалогу. Протянул через стол руку.
- Гриша. Григорий Лукьянов.
Посмотрел на Карину, в глазах зажглись искорки смешинок. Добавил:
- Бабушка в детстве называла Горем Луковым.
Карина тоже протянула руку.
- Карина. По аналогии – Кара Господня.
И тут они оба хрюкнули, и потом расхохотались, и увидели друг в друге что-то такое, ради чего стоит падать ли со стремянок, подниматься ли на Эверест, любые жертвы и подвиги уместны и оправданы. И оба знали, что эта встреча не случайная и не последняя, и всё ещё будет, и будет хорошо. Нехорошая квартира притянула в жизнь Карины большое, доброе, пушистое счастье, которое мурлыкало в ней как Барсик, когда его чешешь между ушами.
Два года спустя Леся и Карина, толкаясь животами, готовили особый ужин. К ужину была приглашена некая невероятная девочка, по которой Вовка с ума сходит. Подросшая Танечка сновала между гостиной и кухней, освобождая от лишней суеты маму и Кариночку, две беременных в доме, подумать только. Большой стол под льняной скатертью ломился от вкуснятины всех видов и мастей. Не только ради гостьи, конечно. Просто в этой семьи все очень любили праздники и застолья, использовали всякий предлог, вот и девочка Вовы – отличный повод.
Девочка пришла – тонкая, скромная - села на краешек стула. Щёки румяные, коса с руку толщиной, неужто сейчас такие ещё бывают? Паша внимательно рассматривал великую любовь сына, гадая, надолго ли, навсегда ли? Первая любовь редко бывает счастливой, но им с Лесей ведь повезло. Хорошая девочка, пусть получится.
Барсику гостья тоже приглянулась. Ошиваясь между ножками стула, прижимаясь к её ногам, он совсем потерял надежду обратить на себя внимание, поэтому воспользовался старым трюком – прыгнул ей на голову. Девочка вскрикнула, стул, словно испугавшись, покачнулся, роняя на пол своего седока, нарядный стол решил составить компанию стулу и тоже прилёг на бок. Женщины засуетились, Вовка заволновался, все сосредоточилось на упавшей девчушке. Поэтому никто не услышал, как Паша с радостной убеждённостью негромко произнёс:"Наша. Приписана к полку".