Уже вторую неделю Лейн заводил будильник на час раньше. С трудом открывая глаза, отмахиваясь от призраков ночных кошмаров, где неправильно записанные имена клиентов норовили откусить ему ногу, он вспоминал причину столь раннего подъёма, и губы сами собой растягивались в довольной улыбке. Ради этого стоило стараться, с вечера готовить себе строгие однообразные костюмы. Да что там! Ради такого можно было пожертвовать даже утренней пробежкой, которую он не пропускал с выпускного класса. Пришлось делать выбор между хорошей формой и хорошими результатами.
Лейн не спеша чистил зубы, укладывал волосы на манер очередного голливудского красавчика, чьих имен он не запоминал. Зато их прекрасно знали сотрудницы его фирмы, а коробочки с конфетами и пара-тройка букетов без повода гарантировали, что ни одно распоряжение босса не станет неожиданным.
Насвистывая весёлую песенку, Лейн вприпрыжку спускался по лестнице, ласково поглаживая перила.
— Ну что, старина, сегодня новая серия? — дом в ответ скрипнул ступеньками, как казалось Лейну — с одобрением.
Он успел сварить чашку крепкого кофе, разломить над ней пакетик с сахаром и расчистить место на подоконнике, чтобы устроиться с комфортом. Возможно, сегодня придётся подождать, раз вчера представление началось очень рано. Он даже не успел к началу.
Дверь на кухню отворилась с лёгким скрипом, Беатрикс вздрогнула, замерла на пороге и внимательно оглядела пространство. Особенно внимательно она разглядывала верхушки шкафов и ряды пузатых керамических банок на холодильнике. Её лицо — с нахмуренными бровями, упрямо сжатым ртом и затаившейся в глазах неуверенностью — отлично бы смотрелось на постере с молодёжным ужастиком. Вот её взгляд наконец-то наткнулся на Лейна, Беатрикс — можно просто Трикс — тут же изобразила улыбку и приветливость. Но не смогла выдавить из себя ни одного слова. Да и к плите она шла словно по минному полю, то и дело замирая и слегка поворачиваясь. Лейн чувствовал, как дом усмехается, предвкушая новый эпизод полюбившегося сериала. А что хорошо для дома, то хорошо и для его жильца. По крайней мере одного, Беатрикс была невольным участником, причём сразу в главной роли.
На самом деле соседка Лейну нравилась. На неё было приятно смотреть, не маленькая и не дылда, точеный нос, аристократические скулы и плавная линия подбородка. Минимум косметики — только на глаза, чтобы было проще провалиться в тёмный водоворот. Двигалась Беатрикс быстро, плавно и точно. Резкий поворот головы, густые волосы взлетят вверх, раздраженно дернутся уголки пухлых губ, она откинет волосы за спину, но завязывать не будет. Лейну нравилась её передача на радио, выбор музыки, очень личный. Это было удовольствие от актёрской игры, исполнительского таланта, когда ты не представляешь человека рядом с собой не то что в постели, но даже за столиком в кафе. Смешно даже подумать, что он может наливать ей чай, а Трикс потянется за его десертом, расправившись со своим.
Беатрикс умела держать дистанцию, формальное дружелюбие, когда в любом «привет» слышится треск ледяной корки. Это был намёк на угрозу, но Лейн предпочитал не рисковать. По крайней мере, так было до истории с котом.
Чёрное пятно возникло на кухонном столе словно из воздуха, кухню огласил протяжный печальный мяв. Трикс резко развернулась, не выпуская из рук турку, вода ударилась о стенки, выплеснулась на плиту, загасив конфорку. Несколько мгновений Трикс не отрываясь смотрела на кота, потом медленно сделала шаг назад, рукой попыталась нащупать... но не смогла. Она резко повернулась, чтобы выключить газ, щёлкнула регулятором. Замерла.
Он видел, как она медленно дышит, закусив нижнюю губу. Наверняка пытается уловить движение справа или слева. Но ей все же придётся повернуться. Точно! Увы. Кота на столе нет. Зато её левой руки, пальцы которой вцепились в край столешницы, уже касается кончик пушистого хвоста. Лейн правильно выбрал место, оттуда отлично видно, как расширяются зрачки, как появляются красные пятна на обнажённой шее. Беатрикс пытается замереть и медленно, как старая игрушка, рывками поворачивает голову. Кот смотрит на неё, встаёт на четыре лапы, он готовится прыгнуть.
Лейн задерживает дыхание.
Трикс уворачивается, отступает к столу, оказавшись напротив своего маленького чёрного врага. Дом задрожал, завибрировал каждой досочкой, дверкой, фарфоровые чашечки на полках беспокойно стукались золочеными ручками. Кот зевнул, мелькнул розовый язычок с белыми зубами. Беатрикс прикрыла глаза, чёрная молния метнулась вперёд...
Понеслось.
Трикс увернулась. Кот оттолкнулся от края стола и с хищной грацией: «Любуйтесь мной, любуйтесь» — предпринял новую попытку добраться до своей жертвы. Ежеутренние метания с каждым днем становились все увлекательнее, противники хорошо изучили друг друга и сдаваться не собирались. Они использовали дверцы, шкафчики, посуду, тряпки и полотенца, чтобы сбить друг друга с ритма. И как только один из них ошибался, то проигрывал.
Сегодня баллы уходили Беатрикс, на вытянутых руках она держала шипящий, извивающийся комок, пытаясь открыть окно. Дом сопротивлялся, он болел за котика. Лейн похлопал по подоконнику, успокаивая Старика: Трикс выиграла честно. Тем более, она хотя бы животное не расцарапывает в кровь.
Наконец-то окно распахивается и котик падает на мягкую землю. В любимые хризантемы их квартирной хозяйки.
Беатрикс чуть покачнулась и замерла. Лейн был убеждён, что она шепчет ругательства. Как-то раз он даже расслышал какой-то кусочек, но дикая смесь языков не поддавалась расшифровке. А может быть, она просто двинутая — чуть больше, чем считается приличным в этом городе.
Она резко вскинула голову, перехватила его взгляд, по позвоночнику Лейна словно проползла змея. Он ждал, что сейчас Трикс выскажет всё, что думает о его праздном любопытстве. Воткнет остроумную шпильку в сытое эго, швырнет тарелку, на худой конец.
Нет. Только пустая улыбка — и тихое, но твёрдое:
— Хорошего дня, Лейн.
Он знал, что она голодная, что она злится и точно не понимает, как выпутываться из этой ситуации. И что стоило поступить, как положено мужчине? Протянуть руку помощи? Хотя бы спросить, нужна ли ей эта самая помощь. Каждый раз, когда слышал её голос по радио, живой, мерцающий, глубокий, обещал себе постучать в чердачную дверь, расставить все нужные знаки препинания в предложении. А потом, видя её за ужином, собранную, тонкую, напряженную каждой выпирающей из-под кожи косточкой, терял всякое желание говорить.
— Думается, ты ошибся в этот раз, Старина. Ей не место в нашем городе.
Дом в ответ хлопнул дверцами шкафа в прихожей, не слишком громко и чуточку неуверенно.
— Просто ждать — просто терять время, но она о помощи не просила. А у нас и так забот хватает, верно?
Беатрикс не желала вести себя как обиженный подросток, но иначе просто не получалось. Эта мяукающая тварь выводила её из равновесия быстрее, чем просачивающиеся в эфир извращенцы. Их двусмысленные шутки и откровенные намёки были неприятными, склизкими и отдавали тухлятиной даже на расстоянии. Но это было привычное, будничное зло. Можно применить собственную власть, отключить, внести номер в чёрный список или так раскатать в эфире, что потом отпадёт желание брать в руки мобильник.
Кот злом не был. Просто чёрный комок меха, без единого пятнышка или коричневатого отлива.
Воплощенная ночь, свободная тень, он не ведал преград, шастал, где вздумается, цепляя из разных странных мест нежелательных «пассажиров». Для чёрных котов дело привычное, потому они так стремятся к необычным людям. Одного Беатрикс не могла понять, зачем ему понадобилась именно она. Их род традиционно недолюбливал представителей кошачьих, те отвечали взаимностью.
Вращающиеся на разных орбитах планеты, параллельные прямые, не желающие пересечься. Но это животное уважало традиции ещё меньше, чем сама Трикс. Однажды объявившись у порога, по-хозяйски прошмыгнуло внутрь, презрительно фыркнув на возмущенный вопль. И с тех пор спокойная жизнь Беатрикс закончилась. Она хотела бы быть выше этого, подняться над общественным мнением, гордо расправить крылья и улететь в дальние дали, куда не забраться ни одному мяукающему чудовищу. Но каждый раз сбегать из дома, ночевать где придётся, совершать набеги на холодильник и даже не иметь возможности привести себя в порядок — мало похоже на спокойное гармоничное существование. Трикс тысячи троп прошла, чтобы уйти от суетливого выживания в неоновых лабиринтах больших городов, не для того, чтобы стать жертвой кошачьих проделок.
Она терпела, не замечала, игнорировала, делала музыку в наушниках погромче. Остальным обитателям дома противостояние женщины и кошки не мешало, кто-то вовсе откровенно наслаждался, пряча злорадство за глотком кофе.
Беатрикс ещё раз посмотрела на себя в зеркало. Ни синяков, ни мешков, ни морщинок. На радио её, может, никто не увидит, но как выглядишь, так себя и чувствуешь. Это ощущение летит вместе с волнами, оседает в чужих головах, задаёт ритм городу. Ответственность неимоверная — и Трикс была согласна её нести.
— А царапины мы спрячем под длинными-длинными рукавами, — отражение ответило обречённым согласием.
Ей и без того было о чем волноваться. Уже несколько дней подряд в эфир кто-то звонил, но молчал в трубку. Угрозы в тишине на том конце Беатрикс не чувствовала, только молчание и, кажется, заглушенные всхлипы. Она старалась разговорить человека, шутила, рассказывала истории. Не помогало. Она стала серьезнее, выбирала композиции сложнее обычного. Звонивший продолжал молчать, пропали всхлипы. Один раз даже показался тихий шелест благодарности. Каждый день Трикс шла на работу с мыслью, что сегодня-то загадка раскроется, напряжение лопнет и она услышит, поймет проблему. Но все оставалось прежним. А ещё этот кот…
***
Амулеты на входе в студию привычно звякнули, приветствуя ведущую. Бо щёлкнула по одному, самому любимому, керамическому колокольчику — на удачу. Один выдох. Один вдох.
— Доброго утра каждому в нашем прекрасном городе! Если вам кажется, что вы который раз встаёте не с той ноги, стоит проверить, а туда ли вы ступаете. И нужная музыка поможет выбрать направление. С вами БоТрикс, и пора просыпаться!
Ей казалось, что она чувствует, как остатки дрёмы падают с плеч, растворяются в чашке кофе и отстают на пробежках. Голос Бо не плыл над городом, он наполнял дома, машины, улицы, принося надежду в новый день. Ей нравилось быть нужной.
Потому Беатрикс не заметила, как в углу проступает, набирает объем тёмный силуэт с острыми ушами.
***
Лейн не слишком торопился домой, хотя последний ранний подъем обернулся железным обручем, стискивающим голову. Он говорил себе, что совсем не обязательно проявлять участие, стучаться в дверь с облупившейся коричневой краской.
«Я ей ничего не должен», — думал он, отказываясь от приглашения коллег выпить.
«Она отряхнется и пойдёт дальше», — он плотнее запахивал пальто и прибавлял шаг.
«На её месте я бы этого кота прибил», — нерешительно проходя на кухню. Там горел свет, а ещё с десяток свечей плясали, превращая тень Беатрикс в силуэт огромной птицы. Она сидела на стуле, скрестив ноги, упираясь локтями в колени, слегка раскачиваясь, и большие деревянные браслеты на тонких запястьях напоминали наручники, с которых срезали цепочку. Спутанные волосы топорщились, закрывали лицо, Трикс явно о чём-то задумалась, самое время бежать, укрыться в своей комнате за папками с разрозненными документами, заглушить совесть мерным гулом ноутбука. Лестница была так близко, один торопливый шаг назад, дом не выдаст, не издаст и скрипа!
— Эфир получился неожиданно динамичным, — он устроился на стуле напротив, потянулся к огромной кружке, усыпанной изображениями зеркал, принюхался: сладкий запах вишни, густой и тяжёлый.
— Можешь попробовать, там почти нет алкоголя. Почти.
— Мне уже давно можно, так что не вижу причин отказываться, — он все же чуть помедлил, прошлый опыт научил осторожно относиться к напиткам, предложенным красивыми девушками. Сделал глоток. Потом второй.
Трикс подняла голову, с любопытством наблюдая, как Лейн не морщась выпивает половину оставшегося в кружке напитка. Лицо, которому позавидовал бы Пьеро, стало мягче, намёк на улыбку, в глазах свернули лукавые искорки.
— Значит, ты — сладкоежка.
— А ты идёшь по пути к диабету. Ощущение, словно ел вишнёвый сахар, политый виски. Последнего могло бы быть и больше, но я не жалуюсь, — неловкая пауза, все же нужно было спросить о главном. — Кот выжил?
— Это какао. Должно было быть... — браслеты стукались друг о друга, пока она пыталась пригладить волосы. — Обернись.
Лейн так и сделал. Ничего особенного за спиной не обнаружилось. Привычные кукольные шкафчики с почти игрушечными тарелочками, витыми ручками. Причудливые занавески с оборочками, свечки, расставленные беспорядочно, с терпким, чуть земляничным запахом, лёгкое мерцание над раковиной. Он чуть прищурился, в последний момент удержавшись от восхищенного свиста. И тут же нахмурился: если она могла провернуть такое, то зачем был ежедневный цирк?
— Мне не нравится вмешиваться. Это сложно, долго, у меня плохо выходит и не приводит ни к чему хорошему. Но этот кот меня достал, дом, улица, я только начала обживаться, а он заявился на работу и посреди звонка начал носиться как безумный! Сорвал защитные амулеты, тут же потянулась жадная до техники пакость. Искры. Треск. Вопли. Ругань. Скачущий кот! При этом орать нельзя, а звонок висит... Ну вот зачем я ему сдалась? Швырять его через коридор могли бы и другие! — Лейн так и не понял, пыталась она оправдываться или возмущалась. Зато при свечах стало заметно ускользавшее при дневном свете: Беатрикс была младше него и гораздо ближе к теням и мерцающим огням, пугливо прячущимся от искусственного света. А ещё соседка понятия не имела, как со всем этим справляться.
— А кто звонил, разобрала?
Беатрикс собиралась ответить резко, отсечь желание задавать глупые, ненужные вопросы раз и навсегда. Не смогла, едва приоткрыла рот, так и замерла на вдохе. Лейн подвинул к ней чашку со сладкой смертью, осознание может быть весьма неприятным, особенно если мнил себя жертвой, а оказался с другой стороны.
— Я не переношу кошек, — в этот раз чувство вины даже не пыталось скрываться. — И лезть в местные разборки мне не очень хочется.
— А кому хочется? Но застрявший где-то в пространстве кот, отсвечивающий золотом, — плохое украшение для кухни.
Трикс тоскливо посмотрела на объёмный солнечный зайчик, пляшущий меж свечей.
— Меня выселят. Точно выселят. И уволят... Аргх! Чёрные коты действительно притягивают неудачи. Ты же со мной не пойдёшь?
Лейн развёл руками, кто-кто, а он предпочитал наблюдать со стороны, пока не потребуется именно его квалифицированная помощь. Вряд ли прогулка с котом может привести к каким-то катастрофическим последствиям. Решать же проблемы за тех, кто ему не платит и не входит в ближний круг, он не собирался. Особенно «золотых девочек», притворяющихся бедными радиоведущими.
— Но если ты не вернёшься до темноты, то я позвоню в полицию. Обещаю, — Лейн прижал кулак к сердцу, вспоминая студенческое театральное прошлое.
— Спасибо, как это мило! Твой день был, несомненно, лучше? — приторная вежливость заменила в голосе холодное безразличие.
***
Всё силы Беатрикс уходили на то, чтобы не завопить, не отбросить подальше пушистый комок. Поэтому шла она медленно, механически передвигая ноги. Ещё нужно было помнить, что нельзя сжимать крепко, вцепляться в шерсть, нельзя делать больно. Они не враги сейчас, не противники. К ней пришли за помощью, так надо помочь, а вот потом уже стребовать по полной за дискомфорт. Из кота получился отвратительный навигатор, они поднимались по лесенкам, сворачивали в переулки, перелезали через ограды и проходили через щели в заборах. Часть пути Трикс просто следовала за длинным хвостом, периодически срываясь на бег. Но чем ближе цель, тем медленнее двигался её проводник, словно сомневался, хотел повернуть назад. Только сзади была злая, растрепанная женщина, которая за хрупкостью прятала опасные секреты. И он изрядно попортил ей жизнь, так что лучшим решением было двигаться. Получалось плохо, верные лапки не слушались, путались, как и ощущения. Если бы кот был человеком, то заплакал бы, он же мог только кричать.
— Не вопи! Здесь приличный район! — Тогда Трикс и подхватила кота на руки, содрогаясь от неприязни. Насколько проще с собаками! — Дальше куда?
Несколько часов они кружили среди аккуратно подстриженных лужаек за невысокими игрушечными заборчиками. Перед домами стояли миниатюрные горки, качели для парочек, резные веранды, а садовых фигурок хватило бы на целый каталог. Мир здесь был сонный, медленный, защищённый. У Трикс зудела спина и кололо в висках от чужой предупредительности: правильные деревья, правильные травы, правильные металлы и резные узоры. Все будто кричало: «Не входи!» Даже для чёрных котов есть непреодолимые преграды, желание защитить от любой беды своего ребёнка может заполнить любые щели, не оставить возможности прошмыгнуть внутрь.
И нужный им дом был закупорен намертво.
Перестраховка или опыт жизни в не самом обычном городе, желание защитить или желание спрятать, но хозяева постарались на славу. Беатрикс не хотелось даже улицу переходить, не то что касаться ограды. Никто не кинет камешком в окна, не сорвет яблоки с дерева, не сорвет цветы с клумбы в подарок любимой девушке. Абсолютная степенность, монолитность, замурованность.
— Как они дышат в таком склепе? — кот спрыгнул с рук, жалобно мяукнул и замер как статуя.
К мавзолею, только притворяющемуся домом, подошла девочка. Лет тринадцать, растрепавшиеся косы, рюкзак спадает с одного плеча. Трикс окликнула её, но девочка не услышала, не захотела услышать. Она долго искала нужный ключ, медленно открывала калитку, Трикс крикнула ещё раз. Даже если сомневаешься, что зовут тебя, обернешься, верно? Девочка этого не сделала. Только когда завопил кот, она слегка повела головой.
— Ну и что я могу сделать? Если твоя идеальная хозяйка, ай! Перестань царапаться! Напарница — подойдёт? Если твоя идеальная напарница не желает идти на контакт с внешним миром, не мне её вытаскивать. Я такого не умею, ты выбрал не ту... Кхм, в общем, я не по этой части. Хватит орать, кто-то из обитателей этой кукольной страны вызовет патруль!
Кот не успокаивался и тянул её перейти дорогу, видимо, потерянный вид девочки придал ему уверенности. Вблизи ограда оказалась выше, через такую просто не перемахнуть. И как соседи терпят столь вопиющее нарушение стиля? Кот снова нацелился на ногу Трикс, она привычно увернулась, чтобы застыть. Слышно было плохо, но знакомая заставка пробивалась на волю. Радио! Девочка распахнула окно и включила знакомую станцию, маленький бунт. Безобидный с точки зрения её семьи. Но Трикс знала лучше.
— За один раз не получится.
— Мяу!
— И ты от меня отстанешь!
— Мр-р.
— Ни дома, ни на работе, нигде. Я не хочу больше с тобой пересекаться.
— Мяу-у-у-в!
— Вот и отлично.
***
— Твои выпуски на этой неделе были несколько однообразны. Бунт, свобода, выбор будущего пути, советы школьникам. Несколько раз я выключал на середине, так клонило в сон.
Трикс поставила перед Лейном большую чашку какао, вместо ответа одарив белозубой улыбкой.
— И кота давно не видно. Пришлось по утрам начать читать газеты, а там море статей о разных мелких происшествиях, экстренных школьных собраниях. Город лопается от проблем, как переспелый плод, незачем наступать на мягкую кожицу ногой. Можно же просто жить тихо?
Трикс откусывает печенье и блаженно щурится. Лейн считает это местью за его нахальные наблюдения, он всё ещё боится Трикс. Чувствует разницу в их способностях, разницу в мировоззрении. С другой стороны, ему нравится сладкое какао с вишневым ликером и ленивые попытки отгадать загадку.
— Город ко мне прислушивается, значит, я ему нравлюсь, верно?
Лейн мог только кивнуть. Хорошо это или плохо, разобраться можно позже.
— Ты будешь доедать печенье? Я обожаю шоколадное!
«Почти как на радио», — думает он.
«А с ней можно говорить», — Лейн тянет руку к тарелке и хватает последний коричневый кругляшок.
— Я тоже люблю шоколадное, но с тобой готов поделиться половиной.
Автор: Pied Berries
#сказка #фэнтези #фантастика #фантастический рассказ #рассказы #мистика #чудеса рядом