Предыдущая глава... Начало здесь...
-Валид... Можно без отчества? ...Давай перейдем на ты? - проворковала Юлия.
-Да, - хрипло ответил он.
-Будем откровенны, ты очень необычный мужчина, - продолжала помощница.
-Ты тоже... очень красивая, - с трудом подобрал слова горец.
-Давай сейчас поднимемся ко мне, не будем сдерживать свои желания, - произнесла девушка почти шепотом ему на ухо, от этого у горца пробежали по спине мурашки.
Язык прилип к нёбу, Валид молчал, он уже сдался, ей оставалось лишь подтолкнуть, потянуть его с дивана и увести за руку в номер. Юленька оглянулась, сзади ей одобряюще подмигнул Виталик, типа "молодец, все правильно делаешь".
Девушка поморщилась, глядя на шефа и отвернулась. Горец по-прежнему сидел неподвижно, держал за руку, но смотрел уже не в декольте, а на ее колени. Такая медлительность начала злить Юлю. "Что за человек, уже мысленно раздел, но все не сдвинется с места, сидит как пень", -подумала она.
-Валиииид, очнись... Пойдем, завтра ты вернешься к своей Гюльчатай, а сейчас мы будем только вдвоем... Пошли.... - вдруг произнесла она.
Несмотря на сбивающее с ног, нахлынувшее возбуждение, горец почувствовал, будто ему отвесили хлесткую пощечину. Тонкое, завуалированное презрение, взгляд свысока... Подобное он уже проходил однажды.
На Тенерифе Виолетта точно также растоптала его гордость, унизила после страстной близости, а ведь он любил ее, как в последний раз перед смертью.... В банкетном зале было жарко, но по спине пробежал мороз, Валид вздрогнул, пристально всмотрелся в глаза девушки, отпустил ее руку.
-С чего ты взяла, что мою жену зовут Гюльчатай? - произнес он уже совсем другим голосом.
В этом новом, внезапно протрезвевшим Валиде вдруг оказалось столько стали и холода, что Юлия невольно поежилась под его пронизывающим взглядом.
Юленька растерялась, чувствовала, что разговор вдруг зашел куда-то не туда, поняла, что ляпнула глупость.
-А как ее зовут?
-Виолетта. Ее зовут Виолетта, раньше была моделью парфюмерного дома Готберга, а теперь моя жена, - произнес горец.
Он уже не смотрел в декольте, брюки вдруг стали сидеть гораздо свободнее, Валид разглядывал Юленькино лицо. Слишком много тонального крема, чересчур сильно надушена терпкими духами, ярко-малиновая помада успела поплыть на губах.
"Потом ничем не смоешь ее, не ототрешь с лица и от одежды пятна", - брезгливо подумал горец. Зоркий, пристальный взгляд зацепился за прическу, платиновые, мягкие кудри уже слегка отросли у корней, всего на один-два миллиметра, даже подкрашивать не нужно. Но ярко-черный, природный цвет волос Юли все равно виден. "Не блондинка она, просто краска для волос", - усмехнулся горец.
-Что смеешься? Ты не хочешь сходить проветриться? - снова начала соблазнять Юленька.
-Как тебе объяснить, чтобы не обидеть. Я не предохраняюсь, не люблю резину, - вдруг, неожиданно сказал Валид.
-Наверное у тебя очень много детей, раз так. Мы можем и без резинок, - лучезарно улыбнулась девушка и придвинулась поближе.
-Двое детей, сын и дочь.
-Ну, так идем? - Юля продолжала смотреть и сиять, она приняла решение идти до конца.
-Не стоит микрофлору нарушать, - улыбнулся в ответ горец, - Скоро сына еще одного хочу родить.
Терпение Юли лопнуло, напряжение и досада, что рыбка так неожиданно срывается с крючка, выплеснулись снова.
-Какие ты знаешь слова интересные, микрофлора...
-Думаешь, раз я кавказец, не могу знать таких вещей? - ответил Валид и девушка снова почувствовала, будто ее откинуло волной холода.
Горец отметил про себя едва заметную тональность презрения, Юля смотрит на него свысока и не собирается скрывать свое отношение.
-Не злись, - Юля попыталась положить руку ему на плечо, но горец встал с дивана.
-До завтра, - кивнул и не прощаясь больше ни с кем, покинул банкетный зал. В номере разделся, сразу лёг в кровать, несмотря на усталость, долго не мог заснуть, накопленное напряжение сказывалось. Валид, тем не менее, был рад, что смог вовремя остановиться. "Виолетта бы почувствовала обязательно, что в командировке у меня кто-то был", - вдруг подумал он.
Возникшая между ними особенная близость, невидимый, электрический разряд из его ладоней, от которого стонала, вздрагивала жена - эта искра, зажигающаяся непроизвольно, может навсегда исчезнуть, если в замкнутую цепочку вклинится другая женщина. Она поглотит часть энергии, и больше никогда не заискрит между ними огненная волна, придающая привычной супружеской близости каждый раз особенную остроту и яркое, как вспышка, наслаждение. Валид помнил, такое случилось однажды, когда его тогдашняя девушка, Лиля, ушла, а он пустился во все тяжкие. Да, девушка вернулась потом, но все уже погасло.
Сейчас, когда он любит и любим Виолеттой, не допустит повторения этой ошибки. "Час ночи, опять не высплюсь", - Валид вздохнул, завернулся в одеяло и неожиданно быстро заснул. Продолжение следует...